Неделю назад арт-директор кинотеатров «Салют» и «Колизей» Стас Словиковский объявил, что покидает свой пост и пока не планирует заниматься кино. Руководство «Колизея» опечатало кинотеатр, возобновлять показы там не планируют. Закрытие в сентябре 2018 года другого детища Словиковского, клуба Lynch, а также недавнее увольнение директора «Салюта» Сергея Федякова показало, что в культурной жизни города происходят глубокие изменения. It’s My City поговорил со Стасом о том, как случайности жизни неслучайно привели его больше чем на десяток лет в кинопрокат и организацию вечеринок, как за это время изменилась публика и зачем он хочет сделать на Плотинке «клуб незнакомств».
— Совсем недавно вы объявили о том, что уходите из «Салюта» и «Колизея». Есть чувство, что большой период в жизни закончился?
— Как только я объявил, что покидаю пост заместителя директора, скорее возникло приятное ощущение свободы. Ведь ничего трагичного не произошло. И в своем «спиче» я скорее подытожил период нашего правления, осознавая неизбежные перемены в связи со сменой команды. 13 лет я отвечал там за самое главное, за кровеносную систему «Салюта» — выбор фильмов для кинозалов. Плюс к этому, весь прошлый год формировал «культурную повестку» кинотеатра «Колизей». Ощущение, что гештальт завершен, есть. Сейчас вопрос только в том, как новая команда оценит наше наследие и в какую сторону повернет корабль. Безусловно мне небезразлично, что станет с любимым кинотеатром. С другой стороны, несмотря на то что я буквально жил там, у меня не было задачи «держаться» за здание. Я работал там, потому что мне было комфортно работать с Сергеем Федяковым.
— Как и когда увлечение кино привели к организации показов, концертов и работе в знаковых культурных точках города?
— Все, что происходило в моей жизни, было абсолютно непредсказуемо. Молодость и безбашенность делали свое дело. Я брался за любой интересный проект. И такая стратегия движения дает свои плоды. В далеких девяностых я попал в интересную компанию — это был такой полузакрытый «Клуб Опера», где показывали самые смелые авангардные постановки с европейских фестивалей. Увлечение современным искусством и «энергия через край» привели меня к первому увлечению — изданию журналов. С ведущими упомянутого оперного клуба мы запустили тогда журнал-путеводитель по местным культурным событиям. Чуть позже, как это часто бывает, мы не сошлись характерами, и я потерял возможность ходить на тайные сборища. И тут я подумал: «А почему бы мне не сделать свой клуб?».
Так случайно появился киноклуб «Посторонним В.», который потом не менее случайно превратился в ночной клуб. А через пару лет оказалось, что Сергей Федяков, с которым я был хорошо знаком, стал директором кинотеатра «Салют». И меня позвали как специалиста по авторскому кино, тоже довольно неожиданно: «Поехали? — Поехали».
— Нет ощущения, что 10–15 лет назад многое делалось легче: по щелчку и вроде бы случайно, а сейчас не по щелчку и скорее вопреки всему?
— Нет, ощущения жути и апокалипсиса у меня не наступило. Необязательно рассматривать все происходящее в каких то темных тонах. Можно говорить «как жаль что Колизей закрылся», а можно посмотреть с другой точки зрения — «как прекрасно, что целый год этот безумный культурный проект существовал». Насчет будущего — мне кажется, что все зависит от тех нескольких людей, кому это действительно надо. Допустим, ночные клубы, концерты в городе держатся буквально на десятке человек: вспомним тот же «Теле–клуб», который входит в топ лучших мировых площадок. Таких людей надо поддерживать, но сейчас я вижу, что творческие люди не особо в тренде. С другой стороны поддержки особо никогда и не было. И все всегда держалось на голом энтузиазме и нездоровом задоре. Так что все дороги открыты.
В принципе, перешибить уральскую культуру — несложная задача. Собрать 30-40 человек, реально отвечающих за нее, увезти на необитаемый остров, и все лет на 15 заглохнет. Слава богу, что этого никто не делает.
— А как изменилась аудитория культурных мероприятий в городе: стали ли люди активнее или наоборот ленивее в этом плане? Есть ли смена поколений среди посетителей кино, концертов и выставок?
— На мой взгляд, такой перелом случился, когда в 2006–2007 годах появились хипстеры, и вся андеграундная культура была перечеркнута красивыми мэш–апами. Я и сам грешен и в этом поучаствовал, открыв клуб «Квартира», который на тот момент был «хипстерским краем» моего проекта «П.В.». Сейчас такого перелома я не ощущаю, а скорее какую-то апатию. Хотя принципиальной разницы между молодыми людьми тогда и сейчас я не вижу.
— В истории с «Колизеем» что удалось и что не получилось сделать? Какие были паны на эту площадку?
— У меня лично планов было немного, поскольку передали его не мне, а директору кинотеатра «Салют», который и определял стратегию. У него была история сделать великий кинотеатр, отдав часть площадей важным инвесторам. На эти средства планировалась большая реконструкция фойе и большого зала. Насколько планы были реалистичны или нет, я не могу сказать. Я понимал, что при работе с муниципальными учреждениями ничего быстро не будет. Концепция может пять раз поменяться, а объект — передан другим людям, что мы сейчас и наблюдаем.
Я привык, что надо успевать ловить счастливый момент. Так было с кинотеатром «Совкино», которое вначале передали нам, а через девять месяцев передали театру музкомедии. Понимая простую истину — «жизнь коротка» уже через неделю там был фестиваль фильмов Сергея Эйзенштейна и концерты известных московских групп.
Почти такая же ситуация случилось «Колизеем». Когда кинотеатр передали нам, он был в ужаснейшем состоянии. Чтобы привести его в минимальный порядок мы потратили немало времени. Но на дальнейшую глобальную реконструкцию были нужны немалые деньги. И в этой паузе, пока искали инвесторов, было бы странно не использовать кинотеатр по прямому назначению. И я предложил сделать из него событийную артхаусную площадку. Показывать правильное кино на языке оригинала. Создать знаковый городской объект, пропагандирующий культурные ценности. Я понимал что это ненадолго. Но мне хотелось попробовать. И я доволен результатом.
— Федяков поддерживал программы, которые шли в «Колизее»?
— Да, он всегда двумя руками за искусство, и если бы не его неожиданный уход в самом конце декабря, то в «Колизее» продолжались бы показы. План был не самый твердый, но с надеждой. Надежда обломалась.
— Как отбирали фильмы в «Колизей»?
— Принцип был достаточно простой: мы выбирали из фильмов, на которые есть прокатные права. Брали значимые артхаусные работы 2-3 фильма в неделю, то есть каждый месяц десяток новых фильмов. С репертуаром «Салюта» они не должны были пересекаться. Старались делать премьеры, устраивать шоу. Другой источник — кино которое никто в городе не брал. Так получилось с картиной Рустама Хамдамова «Мешок без дна», которая у нас шла месяц. Одну из величайших работ, которую я посмотрел за последние несколько лет, никто в прокат не взял, а мы показывали. И ходили на него хорошо — «Колизей» был одним из лидеров по региональным сборам. Еще был важный проект: фильмы про историю моды, которые мы обставляли специальными модными показами. Получилось красиво.
Отдельно занимались фестивалями национального кино, стараясь брать фильмы, которые почти не показывали. Фестивали короткометражек тоже перетащили из «Салюта» в «Колизей». А еще — ретроспективы великих режиссеров: Джармуша, Бергмана, Альмодовара, Феллини. Это была чисто наша инициатива. Вообще, с таким набором хватало на аудиторию и несколько ивентов в месяц. «Колизей» стал фактически киноклубом, и мы стремились показывать там только фильмы на оригинальном языке и с субтитрами. И если сначала люди не понимали, зачем прокатывать такое кино, то потом специально шли посмотреть фильмы именно в оригинале.
— Финансовые результаты были хорошими?
— Не скажу, что мы заработали на этом, вся выручка шла в кассу и была неплохой, но не такого объема, чтобы содержать все это огромное старинное здание. В любой артхаусный зал «Салюта» ходило меньше людей, чем в артхаусный зал «Колизея». Но добавлю, что успех «Колизея» был обусловлен и его центральным положением: на Уралмаше было бы в разы тяжелей.
— Можно ли окупить кинотеатр показами только артхаусного кино?
— Нет, это можно свести «в ноль». И это правильно: зарабатывать в Екатеринбурге на красивом показе авторского кино маловероятно. Но часть помещений «Колизея», если сдать их в аренду, вполне могли бы «кормить» кинотеатр. Нельзя обогатиться на артхаусе, но мне кажется, что это вполне естественная мировая ситуация.
— Какие ваши проекты оказали наибольшее влияние на город?
— В первую очередь, это «Совкино», который стал, пожалуй, первой площадкой в центре, куда мы привозили крутые группы. Сейчас это не кажется подвигом, а тогда налаженных туров и гастролей музыкантов было не так много. Конечно, отмечу «PV» в Березовском, куда каждую неделю ездили по 1500 сумасшедших человек. Не менее интересен был клуб «Олени» в помещении бывшего пивзавода, который прожил мало, но оставил след как пример необычного освоения пространства. Там отсеялись все фифы из «Квартиры», так что даже фейс-контроль на входе был не нужен.
Крыша «Салюта» была кайфовой — до этого ей никогда не пользовались, а мы провели кучу классных концертов и фестивалей. Также рад что здание «Салюта» украшают множество работ фестиваля «Стенография», и что получился такой концептуальный клуб «Lynch» попавший в десятку лучших клубов страны по оценкам журнала «Афиша». Для меня важными были выступления Лени Фёдорова в Большом зале «Салюта». И конечно 20 лет пропаганды хорошего кино всеми возможными способами точно не пропали даром. Я знаю лично более сотни человек, которые после посещения наших заседаний навсегда стали фанатами авторского кинематографа.
Я понимаю, что мы вовлекли в свою деятельность большое количество хороших людей. К нам приходили ребята-волонтеры помогать, а потом становились ви–джеями, световиками, организаторами. Думаю, наше основное влияние состоит в том, скольких людей мы обернули в творческую веру. Она формулируется очень просто: делай только то, что ты любишь. И если делаешь это продолжительно и увлеченно (делать надо минимум лет десять), то обязательно будет волшебный результат.
Наше место — чисто идеологическое. Есть деньги — хорошо, нет — пофиг, занимаемся любимым делом. Мы так жили, и все, кто со мной работал, видели это. Наш принцип: выпала карта — бери, не выпала — жди. Но так получается, что выпадает регулярно. Про «Колизей» тоже невозможно было представить, что нам его передадут.
— Следующая карта какая будет?
Как только история с «Салютом» закончилась, мне поступило хорошее предложение использовать один трехэтажный особняк на Плотинке, рядом с музеем природы. Есть пока планы на пару-тройку мероприятий, не больше. Сначала хочется сформулировать новую концепцию движения. Пока в него не входят кинопроекты и фестивали — площадок для этого нет. Остаются концерты, например, давно запланированное выступление ученого и трубадура Псоя Короленко или уже традиционное «Немое кино — живая музыка». И нечастые (раз в месяц) вечеринки с особенной концепцией и определенными правилами.
Есть такая новая история под названием «Анонимус Хаус», где главное правило в том, что участники наших сборищ с постановками и квестами не имеют своего лица. Жестко соблюдаются условия игры. Играть должны все. Никого посторонних. Никаких телефонов. Полная анонимность. Артисты также спрятаны за маской. Не менее важен и тот факт, что на такие мероприятия нельзя попасть в повседневной одежде. Переодевания и специального продуманного образа не избежать.
Все это дает невероятный мощную визуальную эстетику, превращая любое мероприятие в дефиле безумных дизайнерских образов и главное полностью растворяет ваше «я». Это такой «клуб незнакомств». Мы больше не встречаемся. За нас на пати ходят персонажи. А ведь возможность перестать быть собой дорогого стоит. Кстати, участники другой нашей известной вечеринки «Blue Velvet» в полной мере оценили безграничные возможности балаклавы, идеально стирающей личность.
Ближайший анонимный карнавал будет посвящен ковчегу с животными, поэтому мы ждем в гости оленей, жирафов, слоников, стрекоз, светских львиц, диких пантер и важных мишек. Специальная команда дизайнеров поможет гостям найти свой образ. Это будет не только визуально и хайпово, но и будет продвигать идею людей без лица. Пожалуй единственный, кто будет всех знать — это я. Это вечеринка перевоплощений. И в общем-то актерства и позерства. А также уникальный шанс провести одну из ночей самым необычным образом.
Смотреть на людей уже надоело, а если вы представите, что у вас в помещении находится двести удивительных животных и ни одного человека (даже на фейсконтроле будет допустим курочка, а за диджейским столом — пингвин) — такого безумия вы больше нигде не встретите.
Нам нужна ваша помощь! It’s My City работает благодаря донатам читателей. Оформить регулярное или разовое пожертвование можно через сервис Friendly по этой ссылке. Это законно и безопасно.