«Все родом оттуда — с этих колонок, пятиэтажек и деревянных мостков»

В пятницу 16 февраля не стало не только Алексея Навального, но и фотографа Дмитрия Маркова, который показывал обыденную жизнь россиян, существующих и выживающих вдали от больших городов. Дмитрий много ездил по России, помимо родного Пскова он успел запечатлеть пейзажи и сцены из Калининградской области, Дагестана, Забайкалья, Дальнего Востока, находя в этом особенную красоту. Успел поездить он и по Уралу, чаще всего в его объектив попадал Пермский край, но в его открытом архиве мы нашли и пару кадров из Свердловской области. 

Россия для грустных. Среднеуральск, Свердловская область.

Татуировка Slon. Среднеуральск, Свердловская область.

Екатеринбургский железнодорожный вокзал. Поезд Екатеринбург — Кунгур. Последнему Марков посвятил целую серию фотографий в 2017 году.

«Женский монастырь в уральском Кунгуре — место, которое производит впечатление и на верующего человека, и на атеиста. Последние 80 лет здесь находилась исправительная колония особого режима: воров, убийц и бандитов содержали прямо в православных храмах и монашеских кельях XVIII века. Две с половиной тысячи зэков работали на благо Союза, выполняя широкий спектр госзаказов — от изготовления баянов до художественного литья для оформления Цимлянской ГЭС.

Долгое время крылатая фраза „на свободу с чистой совестью“ имела для обитателей ИК-30 топографический смысл: центральная улица Кунгура — улица Свободы — брала начало прямо от ворот колонии. Во времена СССР с таким соседством мирились, однако в девяностых годах местные жители начали писать во все инстанции с требованием вывести колонию за пределы населенного пункта.

Два года назад ГУ ФСИН (в 2015 году — прим. ред.) вернуло, наконец, Русской православной церкви историческую территорию, а бонусом к ней — богатое наследие тюремного периода: производственные цеха колонии, медсанчасть, штрафной изолятор и сотни метров колючей проволоки.

На сегодняшний день целый квартал уральского города завис в странном переходном периоде: тюрьмы здесь уже нет, но монастырь еще не заехал. Можно сказать, это единственное место в России, где православная эстетика фантасмагорическим образом сочетается с тюремной, демонстрируя всю глубину исторических трагедий прошедшего века...», — писал Дмитрий.

Рынок в Кунгуре

Чусовой, Пермский край.

Осенью 2023 года Марков снова поехал в Пермский край, чтобы сделать фоторепортаж из поселка Верхнечусовские Городки для текста «Новой вкладки». Журналисты решили рассказать историю Виктора Мошкина, которого пытали, выбивая признание в убийстве ребенка, которое он не совершал, потому что до этого мужчина уже сидел за убийство другого ребенка, совершенное еще в 1990-х.

Одними из последних фоторабот Дмитрия стали фотографии из коми-пермяцкого Кудымкара, снова для текста «Новой вкладки», в этот раз посвященного коми-пермякам, про то, как общественники и власти Коми-Пермяцкого округа в Пермском крае всеми силами сохраняют локальную идентичность, но тех, кто готов принять ее, становится все меньше.

«Гуляя по окраинам, затерялся в лабиринте деревянных двухэтажек и наткнулся на местных подростков, которые как по команде чистили снег на сараях и гаражах (было утро субботы и, по-видимому, в первый день выходных всех выгнали работать). Давно замечено, что провинциальных детей, приученных к труду и послушанию, легко фотографировать. Они не спрашивают куда, не спрашивают зачем и не пищат о правах — они просто молча вытягиваются по стойке смирно. Потому что если взрослый сказал надо — значит надо, а куда и зачем — не их ума дело», — писал Марков.

«Часто говорят, что я показываю некую Россию (вместо „некой“ подставьте любой эпитет — настоящая, глубинная, провинциальная и т. д.). Как будто есть одна Россия, в которой они живут, и другая, в которой живут все остальные. Конечно, существуют городские пузыри, где легко отлететь от реальности и воспринимать водопровод как само собой разумеющееся. Но правда в том, что все родом оттуда — с этих колонок, пятиэтажек и деревянных мостков», — подытожил он.