Были и остаемся фабрикой активных горожан

28 марта, утро. Мой первый рабочий день после отпуска. Я хорошо отдохнул, выспался и полный желания «сворачивать горы и выпрямлять хребты» еду на планерку в троллейбусе. В пути меня настигает новость, что наш сайт заблокировали, и буквально тут же начинают звонить журналисты с вопросами: «А про статус иноагента ничего не говорили вам?» Конечно, мы готовились к такому сценарию еще в начале «спецоперации». Но как всегда до последнего веришь, что все будет хорошо, и такие новости застигают врасплох.

Иван Рублев, главред It’s My City

Редакция It's My City в день блокировки сайта. Фото: Арина Томашова / It's My City

— Ровно неделя прошла с тех пор, как Роскомнадзор по требованию Генпрокуратуры заблокировал сайт It’s My City. И до сих пор мы не получили никаких внятных ответов, почему, из-за каких именно материалов это случилось. Кроме банального «на вашем сайте содержится недостоверная информация о ВС РФ, а также материалы их дискредитирующие».

Семь дней назад нас попросили незамедлительно удалить «эти материалы». Обычно, когда РКН присылает такие письма счастья, он указывает ссылки на конкретные новости или тексты — что именно нужно исправить. В этот же раз ведомство приложило к письму ссылку на весь сайт It’s My City. Получается, весь сайт нарушает законы военной цензуры и теперь его нужно срочно удалить, стереть из памяти интернета?

На It’s My City нет и не было никаких фейков и дискредитации военных, даже по меркам нынешних псевдозаконов — вот единственное очевидное объяснение, почему молчат оба ведомства. В начале марта мы добровольно совершили акт самоцензуры и удалили абсолютно все материалы, которые освещали сам ход военных действий в Украине. Скрепя сердце и стиснув зубы, 4 марта мы долистали новостные ленты до 24 февраля и стерли все, за что могли зацепиться цензоры. 

Под раздачу попали новости со ссылкой на аналитиков из Conflict Intelligence Team, которые первыми весной прошлого года фиксировали продвижение танков к границам, публичные отчеты иностранных разведок, который ошиблись разве что только в датах ввода войск. Для каждого из этих материалов мы запрашивали официальный комментарий Минобороны, на бланке — как полагается. Ни на один наш вопрос ведомство до сих пор не ответило.

Фото: Арина Томашова / It's My City

Мы удалили материалы вовсе не потому, что публиковали неправду, а только из-за того, что официальной информацией о военных действиях наше государство признало только сводки Минобороны и других властных ведомств. Тех самых, что целый год убеждали нас, что никакого вторжения не планируется — «мы просто перемещаем войска в пределах своих границ». На всю остальную информацию, даже если она поступала из самого пекла столкновений, власти наложили эмбарго. Так что редакции за публикацию неугодной военным информации грозили бы миллионные штрафы или тюремные сроки.

Окей, мы не будем писать про *5 букв*, мы городской сайт, у которого всегда была и будет своя повестка — решили мы тогда. Мы захотели вернуться к вдохновляющим историям обычных горожан, выдающихся городских активистов и продолжили писать о том, как эти люди малыми шагами меняют среду вокруг себя даже в эти трудные времена. 

Фото: Арина Томашова / It’s My City

Но мы сразу договорились, что останемся честны сами перед собой и перед читателями, а значит, будем показывать и рассказывать, как эта *5 букв* влияет на жизнь простых горожан. Как дорожает электроника в магазинах, как уходят любимые IKEA, Zara, SinSay, как становится сложнее куда-либо улететь и, в конце концов, как самые смелые горожане выходят на антивоенные протесты, делают антивоенные арты и как их за это винтят и избивают полицейские.

Именно наша попытка уйти из-под цензуры и разозлила тех, кто принимает решения. Из статьи портала Ura.ru на прошлой неделе мы узнали, что власти воспринимают нас как «фабрику негативного контента». 

В своем телеграм-канале мы не боимся показывать, как полицейские догоняют и бьют дубинками тех, кто осмелился выйти на протесты. Не замалчиваем истории, когда в отделении полиции бьют уличного художника, не пускают к нему адвокатов, а потом втайне от него заводят уголовное дело. Или показываем, как горожане устраивают граффити-батлы, закрашивая портреты Владимира Путина, а полицейские в стороне наблюдают, чтобы очередную реинкарнаZию рисунка никто не испортил.

Наши фото и видео разлетаются по каналам независимых СМИ, которые власти считают «антиправительственными». Их видят сотни тысяч подписчиков, которые репостят и отправляют видео своим друзьям, и все вместе это свидетельствует «о возмущении екатеринбуржцев действиями федеральной власти». Так и работает «фабрика негативного контента», «псевдомолодежный локальный сайт», «антироссийски ангажированная редакция» — или как там еще It’s My City теперь на своем новоязе называют чиновники из материала Ura.ru. Спасибо, что пока не доходит до конспирологической аналитики из комментариев ботов «ВКонтакте» — «у них название сайта на английском, значит, ими управляют кукловоды из США».

Фото: Арина Томашова / It’s My City

Все это время мы просто делали свою работу. Мы всегда вели трансляции с протестов — вспомните, как в 2019 году в сквере-на-Драме мы снимали разгон протестующих омоновцами. Мы всегда писали о несправедливых административных и уголовных преследованиях, когда в прошлом году нашего коллегу, фотографа 66.ru Алексея Школу заставили подметать улицы за то, что он просто работал на митинге. Мы всегда освещали протестное уличное искусство и публиковали арты художников «Карт-бланша» в поддержку протестующих в Беларуси в 2020 году или работу Тимы Ради с баннером против поправок в Конституцию. Наши ценности и принципы не изменились, несмотря на это сложное время. Мы остаемся верны себе и читателям.

У нас нет и не было иностранного или государственного финансирования — мы никогда не были ангажированы в ту или иную сторону. Мы получали деньги только из двух источников — с доходов от рекламы и ваших пожертвований. Сейчас, когда рекламы стало объективно меньше, именно ваша материальная и нематериальная поддержка помогает нам жить и работать дальше. И мы чувствуем свою огромную ответственность перед вами. 

Спасибо, что вы до сих пор с нами и помогаете нам пережить временные трудности. В ближайшее время It’s My City предпримет шаги по обжалованию блокировки в суде.

Послесловие про журналистику и будущее It’s My City

Вообще эта установка на отказ от любых «негативных новостей» выглядит тревожной. На прошлой неделе часть сотрудников редакции сайта РБК просто отправили во внеплановые отпуска из-за того, что на сайте издания стало появляться много негативных материалов. По рассказам одного из сотрудников, администрация президента «за***** редакцию, и стало понятно, что проще перейти в режим „почти-ничего-не-делаем“, чтобы не схлопотать уголовку». Последней каплей, предположительно, стал материал о дефиците жаропонижающих для детей, возникший на фоне так называемой «спецоперации».

Похоже, в скором времени журналистам придется писать только позитивные новости про передовиков импортозамещения или переписывать заявления чиновников в духе «Володин высказался...», «Пушков высмеял ... », «Путин гневно раскрутил ручку...»

Все это я сам уже проходил два года назад, когда работал в одном большом федеральном издании из Уральского федерального округа. Там были хорошие люди, большие деньги, миллионные охваты, но не хватало журналистики — честной, неангажированной, низовой. Я осознанно уволился оттуда два года назад, чтобы в будущем ни одна моя новость не стала для кого-нибудь стимулом пойти войной на соседа. 

Я пришел в It’s My City, чтобы не испытывать липкое чувство стыда за свои публикации с комментариями прокремлевских политологов и писать тексты, которые действительно могут как-то помочь людям — дать голос их инициативам и повлиять на решения властей. Пока я здесь, пока со мной команда энергичных молодых журналистов, It’s My City останется изданием, которое читают и уважают городские пассионарии. Мы будем «фабрикой активных горожан».

P. S. 5 букв — это кринж.