Историк Константин Бугров — о сохранении конструктивизма, образе «седого Урала» и непопсовом взгляде на авангард
Конструктивистская архитектура считается одним из главных символов Екатеринбурга. Но часто эту фразу понимают декларативно, мол, есть — и хорошо. Уральский историк Константин Бугров и автор книги «Соцгорода Большого Урала» считает, что местные памятники советского авангарда нужно непременно изучить и сохранить. В разговоре с IMC он рассказал, как цитата Цицерона повлияла на его исследования уральского конструктивизма, почему Урал 1930-х похож на Дикий Запад и где в городе сохранился настоящий «старый Свердловск».
— Как ты пришел к исследованию конструктивизма? Я знаю, что вначале ты занимался совершенно другой темой.
— Это произошло само собой. Примерно 10 лет назад я защитил кандидатскую диссертацию по истории политической мысли XVIII века, это тема очень далекая от сегодняшней. После занимался темами, связанными с историей российской политической мысли Нового времени, например, исследованием идеологии республиканизма. И там я наткнулся на такую цитату Цицерона, объясняющему кому-то из своих соратников, что такое республика. По его словам, республика — это не только граждане, её защитники. Это все портики, акведуки, улицы, города, очаги, могилы предков и так далее.
Меня это довольно сильно удивило, когда я подумал в таком контексте о Екатеринбурге. До этого я, сказать по правде, не считал город особенно красивым. Сравните-ка с Санкт-Петербургом — все знают и любят эпоху его роскошных зданий, например, Зимнего дворца, Екатерининского дворца, Петергофа. Но это знают все, поэтому говорить об этом не так интересно.
А вот, например, наш Дом печати или жилые дома по улице Ильича на Уралмаше — их обычно не считают красивыми, хотя оценивают их важность. Когда начинаешь думать исторически, то категория эстетики уходит, всё становится красивым. Мы же сами определяем, что красиво, а что нет: гораздо интереснее то, что имеет специфическое значение в своей ситуации. Для одной ситуации важен дворец, для другой — окружающая нас жилая застройка, которая может казаться непримечательной. Так я превратился в поклонника конструктивистской архитектуры и начал её «собирать».
— «Собирать» в каком смысле?
— Начал изучать её в Екатеринбурге, потом в других городах. Собирал изображения, фотографии, заметки и книги. С помощью московских друзей узнал о сайте The Constructivist Project и провел кучу времени, включая Google Maps и находя там на глаз конструктивистские здания. Описывал их, сначала объекты на Урале, потом и по всей России. Так у сайта появилась внушительная база, и в какой-то момент количество перешло в качество. Вышло так, что я накопил массу материала, который поддается научной классификации. Особенно когда ты видишь не набор готовых примеров, на которых обычно раскрывают стиль, а конструктивизм целиком, на его «низовом» уровне. Есть очень ценные образцы, есть утраченные, такие как соцгород Соликамского калийного рудника. Несколько лет назад его снесли целиком, а Google-карта «помнит»: на ней они всё еще стоят, хотя самого его уже нет. Описывать, сохранять, классифицировать — в этом суть моей работы.
— А почему ты как исследователь более ранней истории выбрал архитектуру авангарда, а не памятники XVIII века? В Екатеринбурге они тоже есть, и у них богатая история.
— Вот та самая цитата из Цицерона заставляет задуматься: «А что же здесь, в нашем городе, наиболее важно?». У нас не так много архитектуры раннего Екатеринбурга, эпоха XIX века представлена гораздо лучше, но всё это уже хорошо описано. Десять лет назад конструктивизм был недооцененной темой, потому и интересной и в то же время очень важной. Здесь был профессиональный вызов: не очень сложно обнаружить красоту старой церкви или усадьбы. Всем и так понятно, в чем там красота — постарались поколения искусствоведов, историков, художников. А вот сможешь ли ты интересно описать конструктивистскую заводскую баню или жилой квартал строчной застройки?
— Есть такое утверждение: конструктивизм был идеологичен, новая архитектура насаждалась, её принимали, но она не воспринималась органичной. А как в обществе принимали авангард, если открыть старые газеты?
— Я не рассматриваю архитектуру авангарда только как стиль. Для меня это ещё и ситуация, в которой население города пыталось построить что-то кардинально отличающееся от предыдущего. Местные газеты того времени не знают об авангарде, конструктивизме или функционализме. Но они любят ставить фотографии новых зданий и описывать их: мы построили большие, красивые, современные и светлые дома. Посмотрите, как было раньше и как сейчас! Вдобавок, конструктивизм в СССР вписывался в мировые архитектурные тренды, а не был калькой с того, что уже построено.
В смысле сочетания с тем, что было раньше, это был радикальный разрыв. Но к этому и стремились отцы советского авангарда. Очень трудно себе представить, что творилось в головах у людей, видевших, как строили такие дома. Ведь эта архитектура совпала с периодом форсированной урбанизации, когда города превратились из по-своему симпатичных и по-своему интересных мест, далеких от нашего представления о современном городе (большая часть из них была большими заводскими селами, как Нижний Тагил, например), в поселения, похожие на современный мегаполис. Общественный транспорт, высотная застройка, обширная система благоустройства — всё это случилось с нашими городами в пару десятилетий. Сегодня мы уже не испытаем того культурного шока, какими бы архитектурными изысками не потчевали Екатеринбург.
— Расскажи о своем участии в The Constructivist Project: как ты туда попал и чем занимался?
— Я познакомился с ним благодаря Александре Селивановой, замечательному историку архитектуры и руководителю Центра авангарда на Шаболовке (сейчас у неё вышла книга о советской архитектуре постконструктивизма 1930-х с изумительными фотографиями). The Constructivist Project — это крупнейшая цифровая, картографированная база данных по советской архитектуре 1920-х — 1930-х годов. Проект делает с 2010 года Наталья Меликова, а в подготовке базы данных участвовали многие специалисты по авангардной архитектуре из разных городов. Я отвечал за провинцию, тогда как Москву и Петербург столичные коллеги заполнили сами. Когда на карту выкладывается несколько тысяч объектов, то начинаешь видеть их по-другому, очень четко. Вот рабочий поселок, вот пожарное депо, баня. На фотографии этого может и не быть видно, но по карте я вижу, что это единый массив домов 1930-х годов.
Не все города равномерно описаны учеными: Уралмаш или Магнитогорск — известны до кирпичика, а города типа Лысьвы или совершенно поразительного Красноуральска — нет. А там полностью сохранился старый заводской посёлок с большим домом культуры, техникумом, с огромной конструктивистской баней (сейчас постройки не в лучшем состоянии). Если мы всё это не опишем и не классифицируем, то через какое-то время архитектура конструктивизма канет в Лету, и её будет трудно — или даже невозможно — восстановить хотя бы в памяти.
— На своей странице в Facebook ты выкладываешь много фотографий советского авангарда. Есть ли в России и СНГ города, похожие на Екатеринбург такой концентрацией конструктивизма?
— Самое крупной скопление такой архитектуры в Москве и Питере, но там это застройка окраин, рабочие посёлки. Когда в Петербурге едешь по красной ветке до метро «Нарвская», то как будто попадаешь домой: нет дворцов, каменных улиц, зато есть строчная застройка, озеленение, треснувший асфальт, памятник товарищу Кирову...
Из городов с большим конструктивистским центром я бы назвал Екатеринбург, Иваново, Новосибирск и украинский Харьков. При этом наш город на этом фоне выделяется очень резко, потому что его застройка в центре самая впечатляющая. В полной мере ощутить этот масштаб можно, если видеть его в контексте. Свердловск — большая звезда, находящаяся в окружении маленьких звёздочек, таких как Каменск-Уральский, Красноуральск, Березники, Нижний Тагил, Челябинск, Магнитогорск, Златоуст. Все эти рабочие города были застроены в похожей манере, но в меньшем масштабе. В этом смысле становится видно значение архитектуры Свердловска, даже в период 1930-х, когда большая стройка идёт по всей стране.
— Книга про уральские соцгорода стала для тебя этапом? Как думаешь дальше развивать эту тему?
— «Соцгорода Большого Урала» были попыткой привлечь внимание ко всему массиву того, что было построено в регионе в 1930-е. Сначала я её задумывал всего лишь как историко-архитектурный очерк, как описание накопленной базы материалов. Но как это обычно бывает, такой получилось только одна глава, остальные четыре — экскурс в сам контекст этой архитектуры. В работе над книгой я использовал газетные тексты, иллюстрации и фотографии. Оказалось, что вся тема гораздо шире, и можно не только описать построенные дома (тут баня, тут фабрика-кухня, тут банк, а тут жилмассив), но и увидеть, что это всё означало с культурной точки зрения самих творцов этих новых городов. Как они разработали собственную мифологию, кем они эти города населили, кого считали героями, а кого — злодеями.
Большая часть этой идеологии и мифологии (в которую входила и архитектура), возникла на фоне жестокого стресса. Эпоха «Большой стройки» — первая пятилетка — шла неудачно, особенно на востоке страны. Ужасный голод, инфляция, всевозможные трудности — и в этой ситуации советские вожди пытаются «взбодрить» строителей отчаянной идеологической накачкой. Местная пресса — десятки и сотни журналистов, фотографов и художников — применяет всё свое мастерство, чтобы представить строительство нового в уральских образах. Именно тогда возникает понятие «опорного края». На фоне неудач в строительстве все стройки приобретают гипертрофированный образ. Например, Челябинский тракторный завод описывается в исключительно превосходных тонах: это не просто индустриальная стройка, а советский «Катерпиллер» (одна из ведущих мировых корпораций по производству крупнейшей спецтехники. — Прим.ред.). Даже в Америке нет такого гигантского завода. А у нас в Челябинске есть.
Это означает, что раньше центром была Европа или США, а сейчас центр символически переносится сюда. И на это работает международная коммунистическая идеология: отсюда многочисленные заметки о делегациях иностранных «деятелей рабочего движения», которые везут с собой красные знамёна и вручают их лучшим строителям. Это значит: «Весь мир смотрит на вас». Ещё 15 лет назад никто не слышал о городе Надеждинске, а теперь весь мировой угнетённый рабочий класс смотрит на него, потому что пролетарии Серова (так стал называться Надеждинск с 1939 года) строят новый мир. И от того, насколько успешно они его построят, зависит освобождение всего рабочего класса. Такая же история с переименованием улиц — Роза Люксембург и Карл Либкнехт никогда в Свердловске не были, но их имена использовались, чтобы мотивировать строителей. Тогда это было важной темой.
— Как эта советская мифология жила дальше?
— Со временем она начала «остывать», часть элементов подверглась переоценке, но конкретно то, что произвели в эпоху строительства соцгородов, оказалось очень живучим. Тот же миф об Урале как опорном крае державы. Ещё в конце XIX века никто так не считал — Урал видели отсталой территорией, где когда-то раньше было крупное металлургическое производство. Он проигрывал более развитым регионам, а его наследие особо не ценилось. Тем более, оно ассоциировалось со страшным крепостническим прошлым времен Демидова.
Такие элементы культурного кода — и советский конструктивизм в том числе — имели проявления не только в авангарде, но и как неотъемлемая часть «уральскости», бренда индустриального региона — хребта страны, арсенала, кузницы, «опорного края».
— Какие истории наиболее сильно запомнились тебе при подготовке книги?
— Я был удивлен, что пионер-герой Павлик Морозов занимал очень скромное место в культурной мифологии. Один из главных культурных мифов тридцатых годов на Урале был связан с другой трагической историей — с историей рабкора Григория Быкова. Корреспондент нижнетагильской газеты, он в юности был хулиганом, но под влиянием жены «перековался», освоил грамоту и стал журналистом. Попутно подвизался в «живой газете», театрализованном представлении, которое высмеивало жизнь и быт Высокогорского рудника. Позже он получил профессиональное признание и был убит из револьвера при странных обстоятельствах. Тут надо сказать, что все уральские соцгорода той поры были довольно опасными местами: там постоянно дрались, стреляли и убивали, у людей было много оружия, прямо как на Диком Западе.
— Что можно сделать сегодня для сохранения конструктивистской архитектуры, чтобы она не осталась только в книгах и на фото?
— Прежде всего, я уверен, что нужно сохранять ее комплексами. Совершенно не годится выделять ряд наиболее ярких объектов, а остальными пренебречь. Наибольший интерес такие объекты представляют не как отдельные здания, а именно как комплексы. Екатеринбург обладает удивительным культурным эффектом, только его надо уметь увидеть — если вы пересекаете город из западной части в восточную, то вы совершите прыжок во времени. На западном берегу сохранились постройки XIX столетия, и здесь город похож на старые городки европейской части России с усадьбами, дворами, воротами, узкими тротуарами.
Но когда вы переходите в восточную часть, то оказываетесь в Свердловске 1930-х. Здесь нет усадеб, нет старых дворов. Здесь больше зелени, а дома поворачиваются к улице не фасадами, а торцами строчной застройки. Вы прошли всего-то 500 метров, а попали из 1890-го года в 1935-й — а в Питере вы километрами будете шагать, и все будет 1890-й. Поэтому сохранять комплексы нужно целиком, как Городок чекистов. Или на Уралмаше — к сожалению, там утрачена больница, и сейчас это не полный «комплект» типичного соцгорода.
Понятно, что нет такой силы, которая бы поставила все эти здания на консервацию. Им нужно жить, и лучше всего жить с сохранением первоначальной функции. Если это невозможно, здание можно переформатировать для других функций. Хуже всего, когда объект становится заброшенным — рано или поздно он рухнет. В этом смысле судьба «Дома печати» — удачная судьба. Это больше не промышленный памятник, но место, которое служит домом для большого количества заведений и маленьких бизнесов. Хуже ситуация с жилыми кварталами: Городком Чекистов или домом Госпромурала. Есть и положительный пример — ремонт Городка юстиции, заигравшего теперь совершенно новым светом.
Наконец, я уверен, что такие здания должны сохраняться вместе с культурной памятью о том, что их окружало. Невозможно разделить: «Давайте оставим здесь конструктивизм, здесь напомним о победе в Великой Отечественной войне, а здесь про что-то ещё». Тема военного и трудового подвига, связанной с этим архитектуры, оказываются объединенными, а не противопоставленными. Грамотная политика сохранения увязывала бы его с историей индустриального наследия, с историей урбанизации и возникновения городского благоустройства, с той культурной мифологией, которая окружала соцгорода — и, наконец, с тем, как это «осевое время» (если позаимствовать выражение немецкого философа Карла Ясперса) определило сегодняшний облик нашего города.
Конструктивистская архитектура не успела пока «обрасти» своими понятными историями, как старый Екатеринбург с его купцами, заводиками, Маминым-Сибиряком или Метенковым. Несмотря на усилия историков, сегодня архитектура советского авангарда — дома без жителей. Это память о голоде и холоде первых пятилеток, массовых репрессиях, военных тяготах. Обращаться к этому пласту памяти стали недавно, и очень важно его сохранить.
— Какое место ты покажешь первым своим знакомым, когда они приедут в Екатеринбург?
— У меня есть несколько вариантов, но давайте по гамбургскому счету. Это часть проспекта Ленина восточнее Оперного театра: от громадных домов-коммун (Ленина, 52-54) и Клуба строителей до Городка чекистов до площади Советской армии и Дома офицеров. Это старый Свердловск — вряд ли где-то ещё в нашей стране вы увидите такую застройку на парадном проспекте. И для меня это непопсовый взгляд на конструктивистскую архитектуру в городе.
На обложке: Дворец культуры и парк в Березниках / Иллюстрация из газеты «Ударник» от 17 июля 1935 г.
1. Редакция ItsMyCity.ru (далее IMC) предлагает вам осуществить пожертвование в любой удобной вам форме на следующих условиях.
2. Настоящее предложение является предложением коллектива IMC заключить с любым, кто отзовется на данное предложение (далее — Жертвователь), договор пожертвования, на условиях, предусмотренных ниже.
3. Предложение вступает в силу со дня, следующего за днем ее размещения на сайте IMC в интернете по адресу itsmycity.ru/donate (далее - Сайт).
4. Предложение действует бессрочно. IMC вправе отменить предложение в любое время без объяснения причин. В предложение могут быть внесены изменения и дополнения, которые вступают в силу со дня, следующего за днем их размещения на Сайте. Недействительность одного или нескольких условий предложения не влечет недействительности всех остальных условий предложения.
5. Соглашаясь с предложением, Жертвователь дает свое согласие на получение транзакционных писем от IMC, подтверждающих совершение платежа.
6. Жертвователь безвозмездно передает в собственность IMC денежные средства в размере, определяемом Жертвователем, на цели, указанные в п. 7 данного предложения.
7. Назначение пожертвования: средства считаются поступившими на ведение уставной деятельности и содержание IMC.
8. Датой осуществления пожертвования является дата поступления денежных средств от Жертвователя на счет IMC.
9. IMC вправе в любое время до передачи ей пожертвования и в течение 15 дней после передачи пожертвования от него отказаться. В случае отказа от пожертвования после передачи пожертвования IMC возвращает пожертвование в течение 15 дней после принятия решения об отказе. В случае невозможности передать пожертвование Жертвователю пожертвование остается в распоряжении IMC.
10. Жертвователь вправе отказаться от своего пожертвования в течение 15 дней со дня совершения транзакции. О своем желании Жертвователь извещает IMC по электронной почте, по адресу editor@itsmycity.ru.
11. IMC обязуется вернуть денежные средства в течение 15 дней с момента заявления Жертвователя.
12. Совершая действия, предусмотренные данным предложением, Жертвователь подтверждает, что ознакомлен с условиями и текстом настоящего предложения, целями деятельности IMC, осознает значение своих действий, имеет полное право на их совершение и полностью принимает условия настоящего предложения.
13. В соответствии с Федеральным законом № 152-ФЗ «О персональных данных» Жертвователь настоящим дает свое согласие на обработку своих персональных данных любыми не запрещенными законом способами для целей исполнения настоящего предложения.
Процессинговый центр CloudPayments защищает и обрабатывает данные Вашей банковской карты по стандарту безопасности PCI DSS 3.2. Передача информации в платежный шлюз происходит с применением технологии шифрования SSL. Дальнейшая передача информации происходит по закрытым банковским сетям, имеющим наивысший уровень надежности. CloudPayments не передает данные Вашей карты нам и иным третьим лицам. Для дополнительной аутентификации держателя карты используется протокол 3D Secure.
В случае, если у Вас есть вопросы по совершенному платежу, Вы можете обратиться в службу поддержки клиентов платежного сервиса по электронной почте support@cloudpayments.ru.
Предоставляемая Вами персональная информация (имя, адрес, телефон, e-mail, номер кредитной карты) является конфиденциальной и не подлежит разглашению. Данные Вашей кредитной карты передаются только в зашифрованном виде и не сохраняются на нашем Web-сервере.
Мы рекомендуем вам проверить, что ваш браузер достаточно безопасен для проведения платежей онлайн, на специальной странице.
Безопасность обработки Интернет-платежей гарантирует ООО «КлаудПэйментс». Все операции с платежными картами происходят в соответствии с требованиями VISA International, MasterCard и других платежных систем. При передаче информации используются специальные технологии безопасности карточных онлайн-платежей, обработка данных ведется на безопасном высокотехнологичном сервере процессинговой компании.
Федеральный закон РФ № 152-ФЗ «О персональных данных» — федеральный закон, регулирующий деятельность по обработке (использованию) персональных данных.
Интернет проект www.itsmycity.ru (далее – URL, «мы») серьезно относится к вопросу конфиденциальности информации своих клиентов и посетителей сайта www.itsmycity.ru (далее – «вы», «посетители сайта»). Персонифицированной мы называем информацию, содержащую персональные данные (например: ФИО, логин или название компании) посетителя сайта, а также информацию о действиях, совершаемых вами на сайте www.itsmycity.ru. (например: заказ посетителя сайта с его контактной информацией). Анонимными мы называем данные, которые невозможно однозначно идентифицировать с конкретным посетителем сайта (например: статистика посещаемости сайта).
Мы используем персонифицированную информацию конкретного посетителя сайта исключительно для обеспечения ему качественного оказания услуг и их учета. Мы не раскрываем персонифицированных данных одних посетителей сайта www.itsmycity.ru другим посетителям сайта. Мы никогда не публикуем персонифицированную информацию в открытом доступе и не передаем ее третьим лицам. Исключением являются лишь ситуации, когда предоставление такой информации уполномоченным государственным органам предписано действующим законодательством Российской Федерации. Мы публикуем и распространяем только отчеты, построенные на основании собранных анонимных данных. При этом отчеты не содержат информацию, по которой было бы возможным идентифицировать персонифицированные данные пользователей услуг. Мы также используем анонимные данные для внутреннего анализа, целью которого является развитие продуктов и услуг www.itsmycity.ru
Сайт www.itsmycity.ru может содержать ссылки на другие сайты, не имеющие отношения к нашей компании и принадлежащие третьим лицам. Мы не несем ответственности за точность, полноту и достоверность сведений, размещенных на сайтах третьих лиц, и не берем на себя никаких обязательств по сохранению конфиденциальности информации, оставленной вами на таких сайтах.
Мы делаем все возможное для соблюдения настоящей политики конфиденциальности, однако, мы не можем гарантировать сохранность информации в случае воздействия факторов находящихся вне нашего влияния, результатом действия которых станет раскрытие информации. Сайт www.itsmycity.ru и вся размещенная на нем информация представлены по принципу "как есть” без каких-либо гарантий. Мы не несем ответственности за неблагоприятные последствия, а также за любые убытки, причиненные вследствие ограничения доступа к сайту www.itsmycity.ru или вследствие посещения сайта и использования размещенной на нем информации.
По вопросам, касающимся настоящей политики, просьба обращаться по адресу donate@itsmycity.ru
Юридическое лицо
ИП Колезев Дмитрий Евгеньевич
ИНН 667116912412
ОГРН 317665800061970
Адрес: 620025, г. Екатеринбур, ул. Мамина-Сибиряка, 126, оф. 299
Сделанный платеж можно отменить в течение 15 дней после его совершения. Для этого напишите на почту donate@itsmycity.ru, указав email, оставленный при регистрации платежа, а также указав номер платежа, который будет указан в письме, полученном после осуществления платежа.
Если вы хотите отменить регулярную подписку на платежи, напишите на donate@itsmycity.ru, также указав ваш email и номер платежа.