Уральская хтонь, электрички и кое-что о Ленине

Новый театральный проект «Место» метеором ворвался в культурную жизнь Екатеринбурга: посетители вовсю обсуждают первые постановки театра «Камон, Лотреамон» и «Лысая певица», а его идейный вдохновитель Ольга Комлева уже готова показать что-то новое. В выходные в подвале на улице Пушкина, 12 стартовала серия читок-перформансов, в которой участвовали непрофессиональные артисты, а происходящее на сцене отдавало неподдельным безумием. It’s My City рассказывает, из чего может состоять современная театральная читка. 

В галерее фонда «Культурный транзит» субботним вечером толкучка: люди спускаются по лестнице, оставляют верхнюю одежду на вешалках, берут сухие ветви и рассаживаются перед сценой, на которой два человека в странных (этим словом следующий час можно будет называть примерно всё) головных уборах извлекают из гитары и синтезатора вязкий психодел. Некоторые машут ветками, рассматривают висящие планшеты и цветастую многофигурную картину на стене, тем временем из полутьмы дверного проема выходят люди в белых комбинезонах и с микрофонами. Читки начались. 

Театральные читки — не новомодная форма сценической постановки, но в последнее время они набирают популярность среди актеров, режиссеров и зрителей, выводя чисто лабораторный эксперимент по поиску языка, работы с текстом на уровень полноценного спектакля. Особенно они любимы на фестивалях, где делается акцент на новом опыте прочтения и восприятия текста. Читки устраивают и в школах-студиях столичных театров, и в регионах (например, в нашем «Коляда-театре» и в независимых проектах вроде Театра.doc.). В театре «Место», последовательно отстаивающем право на эксперимент, такие читки кажутся естественным продолжением междисциплинарных постановок вроде «Камон, Лотреамон». И ставят новые вопросы о том, что есть современный театр. 

Люди в белых костюмах говорят реплики в микрофон. Звуковой напор от музыкантов то нарастает, то затихает вслед за текстом. На стене — видеопроекции читающих. В какой-то момент на сцене появляется тачка, накрытая тканью. Герои текста, ругаясь, приходят к выводу, что там фрукты. Но нет — в ней лежит мертвая проститутка (в исполнении одного из основателей промо-бюро «Теснота» Александра Елсакова). Странности не то что продолжаются, а мчатся на всех парах. 

Марафон читок открывают тексты художника Александра Белова, объединенные в серию «Человек у двери». Участник выставок современного искусства («АРТ-Завод 2008», 3-я Московская биеннале современного искусства, фестиваль «Живая Пермь», «АРТ Пермь» и других), он известен и как писатель и сценарист. Александр — автор сюрреалистического фильма «Я — Рожин», в котором рассказывалось о странном (ну, а о каком же еще) и непростом пути современного художника в до боли местных реалиях. Для читок в театре выбрали несколько историй, богатых руганью и скупыми описаниями, каждая из которых — почти готовый сценарий для короткометражки. 

«Человек у двери» получился не лаконичным чтением, где главное — текст и интонации читающих. Все пришедшие стали скорее участниками большого действа в пространстве тотальной инсталляции, где нашлось место не только музыке, но и работам современных уральских художников. Тягучую импровизацию панк-экспериментаторов Федяна Фендоса и Аркадия Фридмана дополняли картины Александра Баженова, Петра Малкова, реди-мейд Сергея Рожина, видео Анны Литовских, Ангелины Гелевой, арт-группы Cick in dunt (ex-ЖКП), объекты Кристины Горлановой и Людмилы Калиниченко. Один из текстов расцвечивали проекцией из рисунков группы Cick in dunt и Дмитрия Безуглова (который стал одним из главных исполнителей абсурдистских историй о Ленине). Так читка превращалась в подобие спектакля, где за словами уместно следовали звуки и образы. И снова было странно осознавать — театр это, перформанс или что-то другое. 

Сами тексты пересказать почти невозможно. Как и многие произведения современного искусства, они впитывают в себя массу отсылок, а воспринимаются только в контексте с происходящим здесь и сейчас. Так что история о Сане Волошине, «которого в школе дразнили все и обзывали, в пятницу вечером телегу волочил до города», вне действа могла показаться максимально непонятной, но на сцене оказалась на удивление цельной. 

Вдобавок почти все тексты читали непрофессиональные актеры (исключение: Гюльнара Гиматутдинова из Центра современной драматургии). Кураторы, арт-деятели и сотрудники культурных институций оказывались внутри произведения, рассказывая о любви в глубинке под бальзам «Уральское предгорье», описывая страшную поездку на электричке на Чертово городище с бабушкой с ниткой из пупка, представляя небылицы о Ленине в хармсовском (или приговском, а для кого-то курехинском) духе. 

А еще это было смешно. Абсурд текстов Александра Белова, настоянный на психоделических экспериментах, освещенный современной уральской живописью и озвученный людьми, не привычными к сцене, вызывал мощные взрывы смеха и аплодисментов. Странное становилось смешным, а смешное — странным. И заставляло интересоваться, что же дальше, за этими текстами.     

Следующая читка театра «Место» пройдет 19 января в 20.00 в пространстве фонда «Культурный транзит» (Пушкина, 12, вход через «Замес»). Зрители услышат (и увидят) еще один текст Александра Белова — пьесу «Бардовская песня».