21 сентября Владимир Путин объявил о частичной мобилизации в России. Вечером следующего дня врио военного комиссара Свердловской области Сергей Чирков выпустил приказ о мобилизации в нашем регионе. Гражданам, пребывающим в запасе, нужно явиться в военкоматы, указанные в мобилизационных предписаниях. Офицерам, прапорщикам, мичманам, сержантам, старшинам, солдатам и матросам запаса запретили покидать место жительства и выезжать за пределы страны без разрешения. Корреспонденты It’s My City побывали около двух военкоматов в Екатеринбурге и посмотрели, как набирают людей на фронт.
Мы подходим к военному комиссариату Орджоникидзевского района во дворе одной из хрущевок на Уралмаше. Первое, что видим я и фотограф — несколько выпивающих мужчин сидят с алкоголем прямо у входа в военкомат. Недалеко от них микроавтобус и компания военных.
— Мы по повестке пришли, сказали подождать, еще пока ничего не знаем, — говорит один из служивых.
— А я пришел сам, добровольцем. Мы вообще офицеры, у некоторых военная кафедра. В 2014 году я уже служил — охранял границы, — рассказывает другой военный.
Офицеры обсуждают призыв и пытаются пересчитать, кто из знакомых военных участвует в так называемой «спецоперации». У одного из общающихся уже собрана сумка с вещами на фронт. Пока мы стояли с ними, выпивающие мужчины быстро ушли. Их сменили сотрудники Росгвардии, находившиеся до этого на парковке.
Народу становится все больше. Далеко не все приходят в военкомат по повестке, многие из опрошенных хотят встать на учет или получить справку. Но есть и те, кто решил добровольно пойти воевать. О причинах и правомерности мобилизации они особенно не задумываются.
— Я сегодня пришел сам. Живу в другом месте, пришел узнать, пришла ли на меня повестка, в итоге прямо в военкомате вручили. Дальше ждет лишь проверка здоровья, у меня первая категория, я сержант. По мобилизации ничего не думаю, а что нужно думать? Собираюсь идти, сам приехал, — говорит нам вышедший из дверей военкомата мужчина.
Еще один мужчина в разговоре с нами признается, что мог бы остаться в тылу, поскольку у него есть бронь. Но в итоге принял другое решение и уже совсем скоро выезжает из Екатеринбурга «на учебку».
— Я не по повестке, пришел добровольцем. Уже прошел медкомиссию. Жду приказа, чтобы убыть. В понедельник уезжаю, сначала в Елань на учения, потом нас перебросят на усмотрение командиров. Категория А, я сержант по званию. Думал пойти на фронт до этого, но окончательно решил после объявления Путина. Понятно, что ситуация тяжелая. Я давно это знал, работаю в «оборонке», информация поступала, что там все серьезно и надо готовиться. Я отказался от брони на работе, кому-то ведь нужно это делать (служить — прим. ред.), — рассказывает мужчина в курточке цвета хаки.
Не все так однозначно реагируют на мобилизацию. Рядом со входом курит молодой человек с опухшими глазами и забинтованным пальцем, смотрит в пол.
— Я приходил по повестке, получил ее в начале сентября, до выступления президента. Мне еще не выдали военник, пытаюсь что-либо решить, пройти медкомиссию. Не собираюсь идти на фронт, вообще не знаю, что делать, чувствую растерянность. Уезжать из страны не собираюсь, но и если скажут идти на фронт, то, наверное, пойду, — рассказал курящий мужчина.
У входа замечаем другого молодого человека. Парень рассказывает, что получил повестку весной, но в ней был указан лишь месяц — сентябрь.
— Меня тогда отправили в ПНД (психоневрологический диспансер — прим. ред.). Знаете такую штуку? Там я лечил свои проблемы. Сейчас вот колено болит. Прошу у них направление к хирургу, а они меня снова по всем врачам отправляют. Я сидел у стоматолога, не понимаю, зачем все это нужно. Конечно, боюсь, что меня возьмут на фронт, пока нет отсрочки. В целом я не очень [хорошо] отношусь к частичной мобилизации. Понятно, что это необходимость, да и нам не вариант проигрывать вообще, но так эксплуатировать население — бред полный, — поделился мужчина.
За нашими разговорами наблюдают сотрудники Росгвардии, но никак им не препятствуют. Офицеры, стоящие на улице, рассказывают о семьях.
— У меня дочке 32, тоже журналистка, во Владивостоке работает. Одного только моего приказания не исполняет — не дарит мне внука, — шутит готовящийся уйти на фронт военный.
Изредка в военкомат с папками документов также заходят женщины.
— Я сама военнообязанная, медик, но пришла повестка для мужа вчера. Не могу пока сказать что-то конкретное. У всех призыв происходит по-разному: кого-то сегодня уже забирают, кого-то вчера забрали. Некоторых на 26 [сентября] приглашают или на 2 [октября], все по-разному, — говорит одна из девушек.
Дальше едем в военный комиссариат Октябрьского и Ленинского районов на Луначарского, 177а. Перед нами несколько помещений векового здания — усадьба была построена в первые десятилетия ХIХ века, тогда она принадлежала главному лесничему Уральских заводов подполковнику Шульцу. А в конце 1980-х годов усадьбу отдали под военкомат.
Возле призывного пункта уже стоит автобус, видимо, предназначенный для перевозки призывников. На улице не очень много людей. Судя по разговорам, большая часть из них — военные. Кто-то собирался в отпуск и хотел получить разрешение от ведомства, кто-то пришел на комиссию. Тут уже мало кто хочет с нами общаться — люди либо отказываются от комментариев, либо проходят молча.
На скамейке у входа сидит пожилой седовласый мужчина и растерянно смотрит по сторонам.
— Сына призвали по повестке, я вместе с ним, извините, не хочу светиться нигде, — просит отец призывника.
Во дворе вдруг возникают журналисты телеканала «Россия» с камерой и уходят снимать куда-то вглубь военкомата. С парковки на нас с фотографом недоверчиво смотрят мужчины в рубашках, вероятно, сотрудники военкомата.
— А у вас вообще есть разрешение на съемку? — кричит один из них.
На наши возражения сотрудник просит уведомить об этом начальство. Что ж, заходим вместе с фотографом в здание.
— Это вам в 11-й кабинет нужно, — говорит женщина в халате, скорее всего, медработница.
В призывном пункте не так много людей, на лицах некоторых явная тревога. Особенно сильно за своих близких переживают пришедшие с ними женщины.
Немного погодя с громкими возражениями нас прогоняют из военкомата, аргументируя это тем, что «почти военное время, а мы тут с фотоаппаратом!» Выдворив нас на улицу, одна из сотрудниц просит удалить все фото. Мы с фотографом в шутку замечаем, что время «почти военное», мобилизация «частичная», а действия вполне реальные.
Еще до массовой рассылки повесток и мобилизационных предписаний корреспонденты It’s My City прогулялись по Екатеринбургу, чтобы узнать, что о необходимости уехать на фронт думают горожане. Их мнения в поддержку и против мобилизации мы собрали в этом материале.
Нам нужна ваша помощь! It’s My City работает благодаря донатам читателей. Оформить регулярное или разовое пожертвование можно через сервис Friendly по этой ссылке. Это законно и безопасно.