В минувшие выходные в Заречном под Екатеринбургом с размахом прошел фестиваль «Музыка свободы». Двухдневные концерты собрали тысячи человек, которые были счастливы услышать исполнителей. Однако событие заставило задуматься общественность и о том, что музыкальное творчество зачастую все еще строится на объективации женщин, а рок-исполнители, вероятно, до сих пор не воспринимают женщин как свою целевую аудиторию. Хотя среди зрителей концертов было много девушек. Своими размышлениями и впечатлениями об этом с It’s My City поделилась феминистка и ЛГБТ-активистка Алла Чикинда.
Алла Чикинда, ЛГБТ-активистка и феминистка, координаторка проекта «Справимся вместе»:
— Помимо ожидаемых восторгов от атмосферы и организации, фестиваль вызвал у меня и ряд других эмоции. Сразу оговорюсь, этот текст — не попытка раскритиковать сам фестиваль или конкретных исполнителей. Это размышления об индустрии и культуре в целом.
На фестивале, который длился два дня, было около двадцати групп. Из них лишь в трех были вокалистки и еще в двух девушки были в составе. То есть всего на примерно 80–100 участников музыкальных коллективов было пять женщин. Этот дисбаланс бросился нам в глаза еще на этапе планирования поездки, но во время самого мероприятия он ощущался практически на физическом уровне.
При этом среди зрителей не было абсолютно никакого перекоса. Люди разных гендеров и возрастов примерно в равных количествах тусовались на поле перед сценой и на пляже. Были как чисто мужские и чисто женские компании, так и смешанные, были семьи с детьми, были парочки (как разнополые, так и однополые). Были люди в классических рокерских прикидах — в коже и металле, были люди в купальниках, в нарядных платьях и в летних шортах, и даже удивительное количество людей в мохнатых комбинезонах с ушами и хвостами. То есть аудитория была совершенно разнообразной, и это важно для дальнейшего повествования.
Почему я подробно описываю аудиторию? Потому что на протяжении двух дней у меня было стойкое ощущение, что исполнители видят среди зрителей только определенных людей, а именно — молодых парней до тридцати. Все остальные как будто не существуют. Особенно женщины.
Бесконечное количество раз со сцены звучали приветствия «хэй, пацаны», «здорово, братаны», «спасибо, парни», «молодцы, мужики» и так далее. Ни разу никто не обратился к женской части аудитории. Пару раз артисты просили покричать отдельно девушек и отдельно мужчин, чтобы определить, кого больше, но в дальнейшем это никак не влияло на их манеру общаться с публикой. Еще пару раз о существовании женщин на поле вспоминали перед особенно медленными и романтичными песнями и предлагали мужчинам обнимать стоящих рядом дам.
Наверное, я бы закрыла на это глаза (в конце концов, в нашей культуре и языке укоренилось обобщение по мужскому роду), если бы не еще один фактор. Тексты большинства песен тоже обращены к мужчинам и включают упоминание женщин исключительно как объект симпатии (или ненависти) лирического героя. Репертуар одной из групп полностью построен на описании «влажных фантазий» мальчиков-подростков, и под конец их сета я устала слушать о том, в каких местах и позах вокалист мечтает совокупиться, а особенно о том, что девочки существуют исключительно для удовлетворения его желаний.
Главный вывод, который я сделала по окончании фестиваля: похоже, рок-исполнители до сих пор не воспринимают женщин как свою целевую аудиторию. Почему-то они пребывают в уверенности, что все девушки, которые ходят на концерты и ездят на фестивали, сопровождают своих мужчин. Их песни не адресованы женщинам, и на сцену они выходят тоже не ради них.
Присутствие женщин в зале не мешает им сочинять мизогинные тексты, а также не заставляет задуматься о том, что, наверное, стоит обращаться не только к «пацанам». Солист одной из групп-хедлайнеров в середине сета задал какой-то вопрос аудитории, а потом воскликнул: «Уральские пацаны, обожаю!» А что насчет уральских девчонок, которые обожают тебя и приехали сюда специально ради твоего выступления и пели хором с тобой все песни?
Под вечер второго дня я сидела в ожидании группы с женским вокалом, слушала, как очередной брутальный мужик общается с себе подобными в аудитории, и думала, что мне здесь не рады. Хотелось встать и крикнуть: «Верни мои деньги, и я поеду домой, раз мое присутствие тебе все равно по барабану!»
Вишенкой на торте стала концентрация сексистских, эйджистских, гомофобных и прочих стигматизирующих текстов. Один из солистов пел, что вообще-то любит худых, но когда пьян, готов любить любых (это моя вольная интерпретация). Лирический герой в песне другой группы подробно объяснял, почему девушка 23 лет для него слишком молода, а 35-летняя — уже слишком стара. Была песня о том, как кореша стали подозревать что-то неладное в своем товарище, потому что ни разу не видели его в компании с девушкой. И вообще, говоря о гомофобии, слово «*******» звучало со сцены не раз и не два.
Факт наличия подобных текстов меня озадачил. Конечно, лет 20–30 назад было в порядке вещей вставлять какие-нибудь оскорбительные словечки, все к этому нормально относились и смеялись. Фраза в одной из популярных песен нулевых «он отличный парень, несмотря на то, что гей» считалась очень смешной и удачной. Сейчас, конечно, понимаешь, что с ней что-то не так. И мне казалось, что в 2022 году уже есть понимание, что уместно говорить и петь со сцены, а что — нет.
Я регулярно натыкаюсь на новости о том, что тот или иной исполнитель изменил слова в своей песне, потому что понял, что они некорректны. Среди них как поп-звезды уровня Тейлор Свифт, так и легенды рока вроде Dire Straits. Из совсем свежего — не успела Бейонсе выпустить новый альбом, как в одном из треков обнаружилось некорректное высказывание в отношении людей с церебральным параличом, и она объявила, что перезапишет песню с измененным текстом.
В российской же действительности абсолютно не считается зашкварным со сцены оскорблять людей, которые заплатили деньги, чтобы тебя послушать. Очень хочется верить, что когда-нибудь это изменится. А пока остается только продолжать тщательно отбирать музыкантов для личного плейлиста, чтобы прослушивание музыки было в удовольствие.
Публикации рубрики «Мнения» выражают личную точку зрения их авторов
Нам нужна ваша помощь! It’s My City работает благодаря донатам читателей. Оформить регулярное или разовое пожертвование можно через сервис Friendly по этой ссылке. Это законно и безопасно.