«Физическую боль испытывал, но не сказать, что было сильно больно»

В Верх-Исетском районном суде идет процесс над жителем Екатеринбурга Эльваром Гулиевым, которого обвиняют по части 1 статьи 318 УК РФ («Применение насилия в отношении представителя власти»). Как считает обвинение, 23 января на акции в поддержку Алексея Навального он дернул за руку сотрудника МВД и оставил полицейскому синяк. Гулиев признал вину и попросил освободить его от уголовной ответственности, но прокуратура решила довести дело до приговора. Суд проходит без внимания прессы, журналист It’s My City оказался единственным сотрудником СМИ, кто пришел на заседание.

Гулиев причинил полицейскому боль. Но «не сказать, что прямо очень сильную»

24-летний Эльвар Гулиев — на вид крепкий молодой человек. Он женат и воспитывает трехлетнего ребенка. Рядом его защитник Фархад Мовсумов, а чуть позади супруга, которая пришла поддержать мужа. Эльвар тихо сидит на скамье подсудимых, снимать себя не разрешает (мы не делаем этого по его просьбе — прим. ред.), с журналистом поначалу общаться не хочет. Он еще выскажет свою версию произошедшего на Октябрьской площади, а пока судья Вера Попова вызывает на допрос потерпевшего Дмитрия Бардышева.

Бардышев — заместитель начальника отделы охраны общественного порядка УМВД по Екатеринбургу. Он одет в гражданское — джинсы и футболка. В ходе допроса он рассказывает, что на протестной акции 23 января охранял общественный порядок, в том числе контролировал силовиков, составлял план действий полиции.

— Мы заранее из соцсетей знали маршрут шествия. Был разработан план, задействованы сотрудники. Я контролировал личный состав и сам участвовал в обеспечении порядка. Проводил расстановку сил, — объясняет Бардышев.

После полицейский кратко описывает события акции и доходит до момента, когда шествие прибыло к Драмтеатру, где начался митинг. По его словам, полицейские перешли к задержаниям, когда из толпы в сотрудников прилетела дымовая шашка. Силовики получили команду — задерживать выкрикивающих лозунги, нарушающих общественный порядок граждан и людей с плакатами. Бардышев говорит, что ему пришлось помочь ОМОНу, но он столкнулся с сопротивлением.

— В момент задержания одного из участников митинга сотрудниками ОМОНа я находился рядом. Увидел, как сзади к сотрудникам, которые сопровождали задержанного, подбежал человек и попытался, так скажем, отбить задержанного. Я приблизился к нему сзади, хотел его оттеснить от сотрудников. В этот момент ко мне подбежал Гулиев и дернул меня. Он схватил меня за руку и оттащил от гражданина, который препятствовал задержанию. Гулиев потянул меня с силой за левую руку. Потом его оттащила толпа, и он убежал. Отмечу, что обвиняемый принимал активное участие в провокациях, — говорит Бардышев.

— Вы были в форме полиции в этот момент? У вас были  отличительные знаки? — спрашивает его помощник прокурора Верх-Исетского района Екатеринбурга Елена Мартынова, которая выступает в процессе государственным обвинителем.

— Я был в форме полиции: шевроны, надпись «Полиция» на спине, куртка утепленная, — отвечает Бардышев.

— Вы получили повреждения? Откуда вам известно, что они возникли из-за действий Гулиева?

— У меня появилась гематома. Это зафиксировала экспертиза. Больше я нигде не мог получить травму — это был единственный такой активный случай на митинге. 

— Вы испытали боль на тот момент, когда Гулиев вас схватил?

— Ну, сложно в этот момент сказать, испытал я что-то или нет. Сконцентрирован был на другом, но синяк остался.

— Вы физическую боль вообще не испытывали?

— Нет, почему, физическую боль испытывал, но не сказать, что мне прямо было очень сильно больно.

— То есть боль вы испытали, просто несильную?

—  Да, — отвечает Бардышев.

Он отметил, что после хватка Гулиева у него остался кровоподтек. При этом его травму подтверждают результаты экспертизы.

— На первом допросе 30 января у вас не было слово «сильная», — чуть позже вступает защитник. — На повторном допросе 19 февраля вы указали, что боль была «сильная».

 — 30 января я так сказал, потом по-другому.

— Для вас есть разница между «резкой» болью и «сильной»? — спрашивает Бардышева судья.

— Я для себя не вижу отличий. Оборот речи просто такой.

— Я не могу все же понять, что для него означает «сильная»… — продолжает допрос защитник.

— Потерпевший уже ответил, что для него резкая и сильная — одно и то же. Что вы ему предлагаете сейчас? Испытать боль и ответить на вопрос? Надо тогда ее причинить сначала, но в судебном заседании это исключено, — прерывает судья.

Просто шел мимо. Про акцию не знал. О Навальном не слышал 

Начинается допрос обвиняемого Эльвара Гулиева. Он рассказывает, что 23 января был дома. Потом ему позвонил друг, чтобы позвать съездить в магазин за комплектующими для компьютера. Они встретились и доехали до остановки «Колледж им. Ползунова». Магазин находится на улице Николая Никонова, и они с товарищем решили сократить путь по льду городского пруда, где в это в время проходил митинг.

— Только мы подходим, я вижу шашку дымовую. В этот момент силовики начали бежать на нас. Мы испугались, друг потерял равновесие и упал. В этот момент я сам не понял, что… Я оттянул Дмитрия Валерьевича (Бардышева — прим. ред.). После этого меня самого оттащил кто-то. Ну и я выкрикивал нецензурную брань на эмоциях, — говорит Гулиев.

По словам Гулиева, он не знал, что был на политической акции. Деятельностью Алексея Навального до того момента, по его словам, не интересовался.

— То есть вы видели оцепление ОМОНа, протестующих и просто шли? —  спрашивает Гулиева судья. — Вас ничего не смущало? При этом вы говорите, что были в информационном вакууме и ничего не знали о массовых событиях в городе.

— Не знал. Нам никто не преграждал путь. Не говорили, что нельзя идти, — объясняет Гулиев.

Гособвинитель находит противоречия в его показаниях. Она говорит, что Гулиев на прошлых допросах указывал, что территория у Драмтеатра была оцеплена, а теперь — что им никто не мешал пройти.

— Да, там был ОМОН. Но никаких ограждений не было. Для меня оцепление — это когда путь меняют. Но такого не было. Вот если бы они стояли с решетками, какие-то ограждения поставили, — объясняет Гулиев.

Гособвинитель продолжает.

— Изначально вы говорили, что стояли с протестующими людьми. Теперь говорите, что шли.

— Мы шли, — отвечает Гулиев.

— А почему вы на следствии давали другие показания?

— Я давал те же самые. Значит, не так написали… Меня первый раз допрашивали в жизни. Мог что-то не так сказать. Я был в таком… Состоянии… — сбивчиво объясняет Эльвар.

— Взволнованном, — тихо подсказывает его супруга.

— Я волновался, — подтверждает Эльвар.

Напоследок судья спрашивает, почему Гулиев или его друг не подали жалобу на полицейских, если в митинге они не участвовали, а их начали задерживать. Эльвар неуверенно объясняет, что ОМОН в толпе мог не разобрать, кто был участником — он понимает это, претензий к силовикам у него нет.

На этом допрос заканчивается. Защитник ходатайствует об освобождении от уголовной ответственности Гулиева и назначении ему судебного штрафа. Как выяснилось, Эльвар ранее извинился перед Бардышевым и предлагал загладить вред. Вину он полностью признал. Полицейский его простил и заявил, что зла на Гулиева не держит, но о возможности освободить его от ответственности ответил кратко: «На усмотрение суда». Против высказался гособвинитель. Судья берет время до утра, чтобы все обдумать.

«Хотят испортить человеку жизнь»

— Ты видел? Они на меня просто давят там, — на эмоциях рассказывает Эльвар, выйдя на улицу. — Я им все ответил, что им надо?.. Я вот сейчас собирался устроиться в банк, но мне не дают — говорят, у вас рассмотрение дела. А если еще судимость будет… Они просто человеку хотят испортить жизнь. Что я сделал? Какой там мог быть синяк, ты вообще как сам это представляешь? Ты бы сам не вступился за своего друга? Мне что, стоять и смотреть нужно было? Смотри, я вот так просто сделал…

Он слегка тянет меня за рукав толстовки.

— Вот за это уголовка? За это? Какая гематома там могла быть, он же в толстой зимней куртке. Там пьяный сбил шестерых человек недавно, женщину убил. Его не арестовали, отпустили под подписку. Это правосудие такое у нас? Мне вообще ***** (пофиг) на Навального и на остальных, я там не в том месте не в то время оказался… Ездят на тачках вот таких сами… — ругается Эльвар, показывая на автомобиль у суда.

Его зовет защитник. Вместе они уходят.

***

На следующий день судья зачитывает решение: «В удовлетворении ходатайства о прекращении уголовного дела и назначении судебного штрафа отказать». Как объяснила судья, извинение Гулиева не свидетельствует о снижении общественной опасности деяния и возмещении ущерба. Поэтому применить судебный штраф нельзя, несмотря на положительную характеристику Гулиева.

Судебное заседание продолжится 8 июня. Сторонам предоставили время на подготовку к прениям. Однако уже сейчас понятно, что Эльвара ждет уголовная ответственность.

Одновременно в этом же суде рассматривается еще одно уголовное дело в отношении свердловчанина Николая Мирошниченко, которого тоже обвиняют в причинении насилия представителю власти на том же митинге 23 января. 

Поделись публикацией: