Сегодня в Екатеринбурге простились с писателем Владиславом Крапивиным, который умер 1 сентября в возрасте 81 года. После панихиды в центре Екатеринбурга тело Крапивина под барабанный бой похоронили на Широкореченском кладбище. Издатель It’s My City Дмитрий Колезев, сам выросший на книгах Крапивина, рассказывает, как прошла торжественная часть прощания — в Храме-на-Крови.
С Владиславом Крапивиным прощались в Храме-на-Крови в центре Екатеринбурга. И отпевание, и гражданскую панихиду устроили в так называемом «верхнем» храме, куда более светлом и легком, чем мрачноватый, темный «нижний» храм, напоминающий о подвале Ипатьевского дома. И это было правильно: если уж приходится прощаться с Крапивиным, то пусть это будет в каком-то месте, где есть солнечный свет. Хотелось бы, конечно, чтобы рядом еще шумело море, пахло йодом и хлопали на ветру паруса… Но где все это возьмешь в сухопутном Екатеринбурге? А ведь именно его Крапивин, так любивший море, выбрал местом своей жизни. И своей смерти.
Когда двери храма открылись, очередь выстроилась на десятки метров. В ней были очень разные люди. Тут были воспитанники «Каравеллы» разных лет — и подростки, и те, кто уже сам родил внуков. Некоторые надели форму «Каравеллы». Другие ограничились оранжевыми ветровками. В толпе то здесь, то там мелькала морская атрибутика: якоря, штурвалы, узлы. («Каравелла», напомню, появилась в 1961 году и действует до сих пор).
Тут были, конечно, друзья Владислава Петровича, его родственники, его соратники по педагогической работе. Но были и просто читатели его книг — «крапивинские мальчики и девочки» разных возрастов, взглядов, национальностей, социального статуса и конфессий. Одни крестились, входя в храм, другие нет. Одни были лысыми, другие седыми, а у кого-то волосы были выкрашены в красный. Дорогие костюмы перемешались с простенькими джинсовками. Удивительно было смотреть, какое множество разных людей оказались объединены чем-то общим. Точнее, кем-то.
Тело этого человека лежало сейчас в открытом гробу в центре храма. До груди оно было укрыто накидкой со штурвалом. Напротив гроба, как это заведено, сидели родственники усопшего. Владислав Крапивин в последние недели тяжело болел и было понятно, что несчастье может случиться в любой момент. Но все-таки его родные казались ошеломлены происходящим. Как, наверное, и все остальные в храме. Крапивин был из тех, кто кажется вечным.
Ведущая траурной церемонии размеренно зачитала биографию Владислава Крапивина, перечислила его многочисленные достижения и награды. Стены православного храма огласились словами «лауреат премии Ленинского комсомола…» и «Орден Трудового Красного Знамени…». Все это было, признаться, немного сюрреалистично.
Зачитали траурную телеграмму от президента Владимира Путина. Потом выступил вице-губернатор Свердловской области Павел Креков. Речь его, хочется отдать должное, по своему звучанию не была дежурной. Он сказал, что книги Крапивина меняли к лучшему поколения детей и подростков, а вместе с ними менялось к лучшему и общество в целом. И что если бы можно было провести специальный соцопрос, то выяснилось бы, что читатели крапивинских книг чаще помогают другим, острее чувствуют справедливость и вообще живут «правильной» жизнью… И что каждый из нас может встретиться с Крапивиным в любой момент, просто открыв его произведения.
А еще Креков напомнил, что среди членов правительства Свердловской области и депутатов Заксобрания «тоже есть крапивинские мальчишки и девчонки». Хотя среди скорбящих в храме я их особо не заметил. Может, невнимательно смотрел.
Глава Екатеринбурга Александр Высокинский назвал Крапивина «частью генокода нашего города».
— Владислав Петрович многое сделал для того, чтобы город был таким, как есть, с точки зрения уникальности наших горожан, — сказал Высокинский. — Он многое сделал, чтобы горожане четко понимали простые ценности, ради которых и стоит жить.
В городе, сказал Высокинский, обязательно появится улица Крапивина.
Если честно, я бы подумал и о памятнике. Думаю, деньги на него собрать будет несложно.
Еще одним «официальным» выступающим стал заместитель секретаря Общественной палаты РФ Александр Школьник. Он родом из Свердловской области и, как выяснилось, тоже выпускник «Каравеллы». Многие наверняка ждали от мужчины с внешностью типичного чиновника какой-нибудь официозной речи. И Школьник, выбравшись к микрофону, сначала ожидаемо сказал, что Крапивин, дескать, был не только писателем, но и общественным деятелем, создал модель детской организации… Но потом неожиданно предложил спеть. Затянул в микрофон гимн «Каравеллы».
Под сводами православного храма звучало:
— Сколько легло нас, мальчики, / В травах и узких улицах, / Маленьких барабанщиков, / Рыцарей ярых атак…
В толпе подпевали. Не знаю, услышат ли стены этого храма еще что-нибудь подобное?
И все же, думаю, лучшим было выступление выпускника флотилии «Каравелла» Юрия Курмаева.
— Мы все твои дети, Слава, мы тебя любим, — просто и четко сказал он, хотя голос его дрожал. — Ты сейчас идешь на своей каравелле правильным курсом. И ты найдешь пристанище в одном из миров в глубине Большого Кристалла…
В христианском храме и это звучало немного странно. Словно почувствовав диссонанс, Курмаев закончил уже привычно, по-православному:
— …Пусть земля тебе будет пухом!
И тогда настоятель храма отец Максим (Миняйло) начал отпевание.
Я потом спросил у священника — он ведь тоже «крапивинский мальчик».