На екатеринбургском вокзале собираются установить мемориальную доску в честь поэта Осипа Мандельштама. Во время первой ссылки на Урал в июне 1934 года поэт вместе со своей женой Надеждой Яковлевной провел в стенах свердловского вокзала целый день. О сборе средств на табличку объявил российский режиссер, автор фильма о Мандельштаме «Сохрани мою речь навсегда» Рома Либеров. Всего необходимо собрать 300 тысяч рублей. It’s My City поговорил с Либеровым, узнал, почему тот решил установить табличку именно в Екатеринбурге, и как будет выглядеть на одном вокзале соседство доски Мандельштама и портрета Берии.
— Как появилась идея установить табличку именно в Екатеринбурге? Вероятно, есть много мест, где еще можно было бы увековечить память Мандельштама?
— Знаки памяти Осипу Эмильевичу стоят во многих городах: в Москве, в Воронеже, где Мандельштам отбывал трехлетнюю ссылку, в Твери, понятное дело, в Петербурге, а на месте его гибели во Владивостоке стоит замечательный памятник. Когда в 1934 году Осипу Мандельштаму вынесли «невероятно мягкий» ссыльный приговор, то сначала он был отправлен в город Чердынь Пермского края, а потом эту ссылку заменили Воронежем. Мы знаем из воспоминаний его супруги Надежды Яковлевны, что когда они ехали в эту первую ссылку на Урал, то фактически весь день они провели на вокзале Екатеринбурга.
В ее воспоминаниях о дне на вокзале помимо фактических событий, вроде того, как они сидели на скамейке и им не разрешали отойти, есть и некоторые «мыслительные» вещи, например, об отношении к арестованным в Советском Союзе. Надежда Яковлевна вспоминала, что традиционно к арестантам испытывали жалость, подавали милостыню, старались озаботиться, а в период репрессий 30-х годов как будто бы изменился сам подход к арестантам, как будто пропала эта русская традиция. Напомню, что после Лубянки Осип Эмильевич был в вопиющем состоянии, оно было ненормальное, шизофреническое. Поэтому Екатеринбург — это совершенно логичная точка такой, если угодно, мандельштамиады.
— На доске изображен не только Осип Мандельштам, но и его супруга. Чем объясняется такой выбор?
— На мемориальном знаке будут Осип Эмильевич и Надежда Яковлевна. Надо помнить, что на этом вокзале они были ровно вдвоем, как и всю ссылку. И всю жизнь эти двое неразрывны. Памятники им обоим стоят в Амстердаме, на улице Надежды Мандельштам, а в прошлом году в Киеве на доме Надежды Яковлевны установили очень красивую мемориальную доску супругам Мандельштамам, на мотив Орфея и Эвридики.
— Екатеринбургский вокзал будет уникальным местом, где одновременно есть портрет наркома внутренних дел СССР Лаврентия Берии (на потолке на «фреске», изображающей работу над атомным проектом) и мемориальная доска Мандельштама. Что вы думаете о таком соседстве?
— Это немного подтверждает порядок вещей. Есть такое утверждение, что Сталин — это мелкий политический деятель эпохи Пастернака и Мандельштама. Я думаю, что таким образом все становится на свои места. Горько, но становится.
— Насколько легко прошли согласования с администрациями города, вокзала? Были ли трудности?
— Несмотря на то что с администрациями договаривался не я лично, а екатеринбуржцы из группы «Екатеринбург — За свободу», сам механизм утверждения таблички, по-моему, прошел легко и без затяжек. Мы не просили денег, и все бумаги мы получили довольно быстро. Насколько я знаю, Екатеринбург в этом смысле — один из наших мощнейших городов-ориентиров, где преодолеваются все бюрократические препоны. Представить себе Индустриальную биеннале, которую делает Алиса Прудникова, где-то еще — сложно.
— Объявлен сбор 300 тысяч рублей. Вы написали, что это оставшаяся часть суммы. Сколько всего денег ушло на эту инициативу, откуда они взялись? Сколько денег уже удалось собрать за первые часы? И куда пойдут излишки, если они будут?
— Деньги на табличку мы собираем второй раз. Первый сбор был довольно тихий и не результативный, несмотря на то, что разные замечательные люди записывали видео в поддержку. Тогда мы собрали 200 тысяч рублей на работу скульптура Николая Предеина, эскизы, выделку в гипсе и пластилине. Осталось собрать 300 тысяч на самую сложную часть: бронзовый отлив, монтирование на стене и небольшую церемонию открытия. Я дал слово, что если собранных средств не хватит, то закрою эту лакуну своими собственными, поэтому можно не сомневаться, что доска будет в любом случае. На последний час собрано 116 тысяч 900 рублей, в этом сборе участвовали 85 человек. Думаю, мы в течение этой недели дособираем, а если будет излишек, то, как я и обещал, мы отправим эти средства в екатеринбургское отделение «Мемориала».
— Некоторые екатеринбуржцы пишут в соцсетях — мало ли, мол, какие хорошие люди проезжали через екатеринбургский/свердловский вокзал? Что бы вы им ответили?
— Я думаю, что если тот или иной екатеринбуржец считает важным и правильным для города помянуть мемориальным образом какого-то другого человека, я ему совершенно не мешаю сделать то же самое. Но это ведь нормально, что каждый из нас отстаивает объект нашей любви. Мы отстаиваем объект не только нашей, но и любви многих-многих других. Вообще, для меня большая радость, что Екатеринбург, совершенно особенный для меня город, так подхватывает этот сюжет.
Когда у нас получится установить табличку к 130-летию Осипа Эмильевича, на вокзал Екатеринбурга можно будет приходить не только для того, чтобы куда-то уезжать, а просто — приходить. Я уверен, что родится какая-то традиция с цветочками или стихами, либо будут собираться в день гибели поэта 27 декабря, либо в день рождения 15 января. У нас в Москве в день гибели собираются у бюста Мандельштама, а в день рождения — у таблички на его доме. Можно подумать, что это немного хтонический сюжет — собираться у мемориальных досочек, но это же проявление любви. А вокруг столько проявлений нелюбви, что, мне кажется, за каждое выражение любви стоит побороться.
— Насколько для вас важно то, что поэт отправлялся в ссылку, когда был на нашем вокзале? Это памятник скорее поэту или скорее политически репрессированному?
— Я три года работал над фильмом про судьбу Мандельштама. Говоря коротко о его поэтическом мифе, внешне это выглядит очень трагично, но не стоит забывать о колоссальной витальности Мандельштама и его раздвоенности. Это такая квинтэссенция судьбы поэта в России. Не камер-юнкер Пушкин и даже не чудовищная исковерканная судьба эмигранта Марины Цветаевой, а, на мой взгляд, именно Мандельштам — это квинтэссенция такой поэтической судьбы.
Мой товарищ Павел Неймер, председатель мандельштамовского общества, когда у него спросили, зачем он всю жизнь занимается Осипом Мандельштамом, ответил очень просто: «Если бы кто-то написал стихи лучше, я бы нанимался этим кем-то». Такие абсолютные категории не слишком хороши, но если взять в целом написанное Осипом Эмильевичем, боюсь, лучше и вправду никто не написал.
Реквизиты для сбора средств:
карта Сбербанка 4276 3800 2178 7127
Нам нужна ваша помощь! It’s My City работает благодаря донатам читателей. Оформить регулярное или разовое пожертвование можно через сервис Friendly по этой ссылке. Это законно и безопасно.