На крупных мероприятиях в Екатеринбурге всегда можно встретить человека, который ходит с тетрадкой в руках и просит жителей оставить свой отзыв о событиях. Это Денис Большаков, он ведет живую рукописную летопись Екатеринбурга с 2003 года. К настоящему моменту она насчитывает 190 тетрадей формата А3, где есть его собственные заметки, автографы и рисунки горожан. Такая нестандартная хроника современного города сейчас хранится в трех культурных институциях, а одну из тетрадей автор продолжает вести из дома, соблюдая режим самоизоляции. IMC поговорил с Денисом Большаковым о том, как он следит за жизнью горожан сейчас, и чем летописание во время пандемии отличается от обычного времени.
«На самоизоляции я стал уделять летописи 90% своего времени»
— Я сижу дома, но часто выхожу на работу. Сейчас я работаю в музее истории Екатеринбурга, делаю кое-какую работу по подготовке к выставке, помогаю по сантехническим моментам, по электрике. Параллельно летопись усиленно веду, начал 191 тетрадь.
На самоизоляции я стал уделять летописи 90% своего времени. Я постоянно рисую какие-то картинки, слоганы, лозунги, делаю вырезки, гуглю новости, которые можно написать, смотрю карикатуры и думаю, как бы отразить новые анекдоты в свою тетрадь. Запускал в социальных сетях небольшой челлендж «Напишите пожелание городу», люди их писали, а я с интернета переписывал в свою тетрадь. Челлендж больше не продолжаю, мне уже лень переписывать. К тому же вдохновение пропадает, когда монотонно занимаешься одним и тем же и сидишь дома.
У меня сейчас нет обратной связи с горожанами. Мне надо, чтобы в моих тетрадях люди писали своей рукой. Автографы ведут за собой какую-то энергетику, а ее сейчас как бы нет.
Я вообще плачу крокодильими слезами, потому что мои самые любимые дни — это 1 и 9 мая. Во время первомайской демонстрации, когда идет шествие политических партий и профсоюзов, я подхожу к губернаторам, депутатам, работникам культуры, и все они пишут мне в тетрадь. На День Победы я стою прямо в Бессмертном полку со своими тетрадями и все, пока ожидают начала шествия, пишут в них. 9 мая в тетрадях мне писали и ветераны, и герои России. В этом году эти дни я провел дома.
В самом начале карантина у меня была идея: я хотел повесить почтовый ящик, к которому все могли бы подходить и передавать через него привет городу и другим горожанам. Получился бы такой «Ящик добра» или «Ящик победы над коронавирусом». Но я его не сделал, потому что разгильдяйничал и не думал, что у меня получится раскрутить этот проект за короткий срок. Да и кто разрешит повесить ящик, к примеру, у входа в метро?
Один раз за все это время я позволил себе выйти в город с тетрадью. Это был год со дня сквера — 13 мая. Я подошел к нескольким людям. Они побрызгали на руки антисептик и написали мне в тетрадь. Благодаря антисептику я спокоен, что никакой заразы я не переносил.
«У меня изменился взгляд на нашу власть»
— Каждый раз я покупаю тетрадки, фломастеры, ручки на свои деньги. Стоимость одной тетради примерно 200 рублей. Обрезки клеящейся пленки выпрашиваю в рекламных фирмах. Нахожу старые книги чуть ли не на помойке и изрезаю. Беру журналы в парикмахерских и делаю вырезки каких-то картинок оттуда, чтобы оформлять свои тетради. И постоянно покупаю клей-момент: на тетрадь надо три пузырька.
У меня килограммов двести журналов. Супруга меня ругает за мой накопленный материал во всех шкафах. Какие-то журналы и газеты я покупаю, например, «Комсомольскую Правду». Мне нужны последние выпуски, я стараюсь, чтобы действительность совпадала с моими тетрадями. Бывает, я вырезаю статьи об указах губернатора [Евгения Куйвашева] и делаю их них выжимки. Стараюсь по мере возможности выписывать и оформлять цитаты. Я как летописец хочу все запечатлеть, но это такой большой объем информации, мне тяжело с ним тягаться.
У меня немного изменился взгляд на нашу власть за это время. Понятно, что сейчас не все доверяют Путину. Он объявляет положение, хотя непонятно, какая статистика и как она считается. Путин издал решение о «нерабочих днях», а вся ответственность лежит на губернаторах, и в случае неудач полетят их головы, а Путин останется на белом коне. Еще сложилось мнение, что сейчас журналистики практически нет: есть журналистика, которая финансируется госорганами, а какой-то независимой осталась мало.
О хранении летописи, перечитке записей и собственной выставке
— Я, конечно, пересматриваю записи в своих тетрадях, а особенно часто пересматриваю с выставок художников. До изоляции я ходил по выставкам, мне писали и рисовали многие художники Екатеринбурга. Я ходил на какие-то фестивали, недели моды, встречи с консулами разных стран. Еще я большой любитель футбола и имел аккредитацию на стадионе как журналист. В моей тетради писал [капитан сборной России] Артем Дзюба и многие другие футболисты. Сейчас эти записи тупо лежат у меня дома.
Штук 80 моих тетрадей находятся в музее истории Екатеринбурга, еще штук 20 или 30 в библиотеке Белинского и около 10 — в «Доме Метенкова». Дома хранятся около десяти законченных тетрадей, которые из горожан никто не видел. Прежде чем отдать их в музей истории Екатеринбурга на вечное хранение, мне бы хотелось их выставить, показать людям.
Я очень мечтаю о своей выставке. Обращался к многим искусствоведам, но они не знают, как показать мои тетради обывателю, зрителю. Кураторам выставок хочется каких-то ярких работ, чтобы про них рассказывать, а мои тетради сами без всякого куратора являются объектом, который надо просто перелистывать. Как я себе представляю выставку: навалена гора из сотни моих тетрадей, а люди листают записи в них. Кстати, из реальных случаев, одна женщина сказала: «Я полистала вашу тетрадь, встретила запись своей подруги». Будучи студентками они учились в одном вузе. А сейчас я ни к студентам, ни к кому не подхожу и плачу.
Года четыре назад я прошелся по [местным] депутатам, просил деньги на свой проект. Игорь Володин (председатель гордумы Екатеринбурга — прим.ред.) безвозмездно дал 10 тысяч рублей на мои тетради, заместитель [экс-мэра Екатеринбурга Александра] Якоба Алексей Кожемяко дал две тысячи, Константин Киселев — тысячу и Саша Цариков (шоумен и журналист — прим.ред.) дал две тысячи. Я также хотел участвовать в грантах, писал проект, но получение гранта мне не осилить — это очень сложно. Но я мечтаю и продолжаю… Был у нас Старик Букашкин (уральский художник — прим.ред.), вот и меня может тоже после смерти почтут.
Нам нужна ваша помощь! It’s My City работает благодаря донатам читателей. Оформить регулярное или разовое пожертвование можно через сервис Friendly по этой ссылке. Это законно и безопасно.