В ночь с 17 на 18 мая горожане вновь вышли в сквер. Пятая стихийная протестная акция продолжалась шесть часов и была похожа на городское гуляние в сквере. Пришедшие играли на музыкальных инструментах, читали стихи, водили хороводы, вспоминали игры из детства и танцевали. Ближе к вечеру сотрудники полиции разрешили горожанам гладить стену. Многие пытались заглянуть за нее, чтобы посмотреть целы ли деревья. А чаще всего среди собравшихся звучал призыв к референдуму. IMC публикует короткий репортаж с пятой акции, где мы нашли горожан, которые каждый вечер ходили в сквер, и узнали их мнение об опросе, требовании референдума и необходимости собираться в сквере в свете последних событий.
Горожане собрались в сквере традиционно в семь часов. В сквере вновь установили дополнительные ограждения и пропускные пункты. Но это не остановило пришедших, ближе к восьми вся территория у фонтана была заполнена людьми. У забора стоял одинокий ряд полиции и ОМОНа, напротив них — несколько небольших групп горожан. Основная масса протестующих в этот вечер переместилась к фонтану. Здесь собирали подписи за сохранение сквера и пели «Скверный вальс».
Поодаль молодые люди играли в «Цепи кованые», где-то парень в футболки с лозунгами за сохранение сквера, которые здесь все уже знают наизусть, пел все, что приходит в голову — от песен с протестным подтекстом до рифмовок из рекламных роликов. Горожане весело подпевали и смеялись.
Многие курсировали между группами, чтобы охватить все, что происходило на пятый «день стояния». Так, горожанин Максим Соколовский (на всякий случай уточняем, родственником блогеру Руслану Соколовскому не приходится) именно так гулял по скверу. Он был на всех акциях, третью, где ОМОН двигал людей в сторону Театра драмы, отстоял до конца.
— Я пришел посмотреть, что здесь сейчас происходит, как люди реагируют (имеется в виду на заявление об опросе — прим.ред.). Многие верят в опрос, считают, что это важная вещь. Я не отрицаю, что важная, но сомневаюсь в эффективности опроса. Очень сомнительная сама форма его проведения. Я за референдум, люди могут прямо высказать свою мысль, желание, мнение. А об акциях я могу сказать, что первые три акции были классные — люди жестко себя повели, и у меня гордость за это, потому что если стоять и смотреть — чего-то добиться будет проблематично, — рассказывает Максим.
На этих словах он ушел гулять дальше по скверу. Здесь между тем начались народные танцы, которые затем перешли в славянские игры. В этот раз в сквере активностей было действительно много. Под деревом можно было увидеть девушку, которая разместилась на желтом дождевике и читала книгу. Это аспирант департамента философии и сотрудник УрФУ Диана Сатыбалдина — как и многие, она приходит в сквер каждый вечер и следит за происходящим с самого начала. Мы спросили ее мнение об опросе и требовании референдума.
— По мне, сама форма выбрана очень странная. Как говорят специалисты, в российском легитимном поле нет такой формы, как опрос. Есть референдумы, есть городские обсуждения. К слову, я лично участвовала в последнем, но это стоило мне больших усилий. Нужно было зарегистрироваться на сайте Госуслуг и ждать подтверждения, чтобы зайти на сайт администрации. Процесс очень мутный и длинный. Сейчас среди знакомых есть те, кого опрашивали по телефону и с паузой озвучивали вариант ответа «Я бы хотел, чтобы сквер остался, а храм был построен в другом месте». Поэтому очень сложно доверять форме опроса, — заключает Диана и говорит о необходимости продолжать стихийные акции. — Если мы, несмотря на такую погоду, будем приходить, пока мы будем визуально видимы, и проблема будет видимой. Как только не станет людей, они посчитают, что проблемы нет.
Двигаемся дальше. К забору по-прежнему никто не смещается. Кажется, после установки более мощного ограждения, интерес к этой локации потерян. Но некоторые все же стоят у забора. «Мы здесь никого и ничего не боимся, не скандируем лозунги. Просто стоим», — поясняет горожанка Наталья Воробьева, которая вместе с друзьями в пятый день акции осталась у забора. По ее словам, впереди еще долгое теплое лето, и в сквер она планирует приходить каждый день, а в результаты опроса пока не верит:
— Я боюсь, что результаты будут подтасованы, считаю, что жители должны добиваться референдума, показывать свою гражданскую позицию тем, что мы приходим сюда каждый день. Нас не остановить, мы будем приходить и говорить, что сквер нам нужен, — комментирует свою позицию Наталья Воробьева.
Ее спутник — инженер Александр Трусов из Ирбита, который несколько лет живет в Екатеринбурге — соглашается с позицией и говорит, что будет следить за ситуацией, и аргументирует несогласие со строительством храма:
— Я начал участвовать в этом движении с самого начала, когда храм еще хотели построить в акватории пруда. Люди, которые за храм, делают упор на общественном голосовании, я про него вообще не знал, хотя отслеживал ситуацию. К переносу храма в сквер я отнесся с недоумением. Почему сюда? Под нами метро.В интернете есть исследование геолога, который говорит, что здесь подвижные плиты, нельзя вбивать сваи в землю, если строить 75-метровый храм, то это опасно для метро. Поскольку я отслеживаю ситуацию, знаю, что документально в документах проекта нет подписи метрополитена, что это безопасно. Если все-таки построят храм, как потом ездить, это же опасно.
Между тем за спиной раздается гулкое «Ека-те-рин-бург», «Мы за сквер» и «Ре-фе-рен-дум». Горожане снова и снова скандируют лозунги, а затем переключаются на песни. Становится холоднее и темнеет. Около забора издалека видно девушку в цветочном венке со светящейся гирляндой. Это дизайнер Екатерина Куклина, которая считает, что в противостояние нужно «привнести элемент фана», чтобы не было агрессии. В сквер она по возможности приходит каждый день, и считает, что только это начинает понемногу помогать обратить внимание на проблему.
— Горожане предприняли несколько попыток договориться законными и официальными путями, но только так (имеются в виду протесты, — прим.ред.) смогли получить шаги от правительства и застройщиков. Я считаю, что нужно продолжать. Мое место здесь. Опрос в данной ситуации не поможет. Некоторое время я работала в СМИ, в мониторинге общественного мнения, как преломляется информация показано в прекрасном художественном фильме «Хвост виляет собакой» (сатирическая комедия, где советник президента и кинопродюссер отвлекают внимание общественности от адюльтера в Белом доме, переключая внимание на выдуманную войну- прим.ред.), и кое-что из этого я наблюдала вживую. Думаю, что референдум был бы оптимальным выходом для властей, для города и для восстановления доверию друг к другу.
Продвигаемся дальше. Уже совсем стемнело, горожане вновь зажгли фонари, начали водить хоровод. Это массовое действо длилось несколько минут и было впечатляющим. Затем все снова стихло. В толпе видим Елену Возьмищеву, которая накануне случайно стала модератором дискуссии горожан и Александра Высокинского, который пришел в сквер. Она уговорила толпу не окрикивать мэра, а выслушать и задала ему важные вопрос об остановке строительства, задержанных на акциях и референдуме. На любые размытые формулировки мэра толпа реагировала криком, поэтому ответить на вопросы он смог лишь журналистам. Елена считает, что начавшийся диалог с властью — это не победа:
— Не думаю, что мы выиграли. Да, вчера было какое-то облегчение, не было ни одного задержанного. До этого я была у автозаков и видела, как людей волокут, было очень страшно. Но и теперь тоже страшно. Во-первых, потому что люди, которых пригласили идти на встречу с мэром, боятся, что будут преследования. Это очень много говорит о нас. Во-вторых, необязательность опроса. В-третьих, настрой ВЦИОМ, который вроде как прилетел, чтобы делать опрос, и то, что он транслирует — это некомпетентно и неуважительно к городу. Я все-таки за референдум. Это возможно, люди сами готовы включиться и помочь в качестве волонтеров. Понятно, что мы боимся подтасовки голосов. Мы посмотрели посты Фонда святой Екатерины, которые уже сейчас лайкают боты! Но я буду ходить в сквер, важно показать значимость этого места для города присутствием. Думаю, если мы придем однажды и увидим, что стройка началась, то будут новые волнения.
Ближе к полуночи народ начал расходиться. На улице стояла температура +5 градусов, у набережной холод ощущался особенно сильно. Сначала все было тихо, но некоторых пришедших начали задерживать. Полиция своих действий журналисту IMC не объяснила. В автозак посадили как минимум двух человек.
Тем временем люди начали медленно перемещаться к ограждению. Полицейские разрешали горожанам прикасаться к стене и даже гладить ее. Некоторые попытались, залезая друг на друга и с помощью селфи-палок посмотреть, что происходит за забором. Но охрана, находящаяся за ним стала отбирать телефоны!
Так, у журналиста Е1 забрали смартфон, с помощью которого он вел прямую трансляцию из сквера. Но вскоре отнятое вернули. В толпе те, кто видимо сумел что-то снять, говорили, что деревья на месте. Мы тоже проверили.
В полночь небольшой накал в сквере совсем стих. Атмосфера вновь стала совсем мирной. Замерзнувшие расходились, небольшие группы оставались. Во втором часу ночи сквер был пуст, но горожане обещали вернуться.
Фото: Станислав Насонов и Анна Иванова для IMC
Нам нужна ваша помощь! It’s My City работает благодаря донатам читателей. Оформить регулярное или разовое пожертвование можно через сервис Friendly по этой ссылке. Это законно и безопасно.