Год назад по всей России прошёл прокат фильма «Мозг. Вторая Вселенная» режиссера Юлии Киселёвой. Это первый полноценный российский кинофильм, посвященный нейрофизиологии, в котором учёные разбираются, может ли человек управлять своим сознанием или же он полностью зависим от нейронной сети. Фильм стал самым продаваемым на Фестивале актуального научного кино «360°». Сейчас автор снимает вторую часть «Мозг. Эволюция». О том, как сложно собрать деньги на научно-исследовательское кино, как сильно начитаны уральские журналисты и как «Смешарики» спасают российское телевидение, Юлия рассказала в интервью IMC.
Как вы решили снять фильм про работу человеческого мозга?
– Мне всегда были интересны биология и медицина, потому что мои родители врачи. Когда мы во ВГИКе смотрели научно-популярное кино, мне было жутко интересно – всегда думала, что буду снимать именно его. Но даже сейчас передо мной всё ещё стоит вопрос, как это делать: в России о науке снимают телепрограммы, а в кинотеатрах эта тема вообще не освещается.
Почему решили снять продолжение?
– Честно говоря, вообще не думала продолжать, потому что первый фильм создавался очень тяжело – целых три года, причем большую часть мы искали деньги. Научно-популярное кино требует еще больше затрат, чем документальное. Сегодня мы обращаемся в разные фонды и везде пролетаем: даже фонд, который поддерживает научную литературу, отказывается. Поэтому после первого фильма у меня и мысли не было ввязаться в ту же историю. Но потом мне захотелось раскрыть некоторые темы первого фильма поглубже: что-то мы просто не смогли показать из-за хронометража. Сейчас мы уже отсняли три смены на оставшиеся от проката первого фильма средства. Правда, они уже заканчиваются – ищем новые.
В чём главное отличие второго фильма про мозг от первого?
– Вторая часть рассказывает об эволюционных механизмах, о которых мы не знаем, и о том, как они работают в нас. С другой стороны, мы двигаемся в сторону компьютеров и интерфейсов: человек взял эволюцию в свои руки и теперь сам пытается что-то делать со своим мозгом.
Вы говорили, что в России не видели фильмов на тему исследования мозга. Насколько вы опирались на зарубежный опыт создания таких фильмов? Пользовались, вдохновлялись ли материалами фильма «BBC: Тайны мозга»?
– Я, честно говоря, даже не досмотрела его: одни факты, так как это телевизионный фильм. А я кинематографист, у меня другой, драматургический подход. Недавно одна журналистка сказала, что мой фильм снят на таком же хорошем уровне, как и у BBC, но главное отличие моего состоит в том, что правильно расставлены центры добра и зла: «BBC бы так не сделало». Видимо, это особенность русского менталитета. К тому же это авторское кино – своё видение не спрячешь. Некоторые мне писали: «Зачем мне ваш фильм, если я могу зайти на «YouTube» и посмотреть лекцию?». Но, понимаете, кино – не лекция. Оно призвано вызвать эмоции, донести какую-то мысль, а не только информацию. Даже с точки зрения изображения мы по-другому пытаемся подойти: вытаскиваем учёных из лабораторий и снимаем в кафе, в городе, чтобы визуально было симпатично. А вдохновляют меня больше наши российские и советские режиссеры, к примеру, Феликс Соболев, который в 1970-х снял фильм «Я и другие».
Всё действие первого фильма вы снимали в России, так как финансирования не хватило на сюжеты за рубежом. Можно ждать зарубежных съемок во второй части?
– Да, бюджета совсем не хватило – снимали даже без звукорежиссёра. Мы и сейчас не найдем деньги для проекта мирового масштаба. С другой стороны, это хорошо, потому что мы не уступаем Западу в этой теме, и об этом мало кто знает. Выпускаем фильм уже в 2020 году: два года дали себе на работу, параллельно деньги ищем.
На прошлый фильм при помощи краудфандинга было собрано 755 321 рублей. Сколько планируется собрать на второй фильм?
– В этот раз мы поставили 700 тысяч, но, оказывается, всё поменялось. Во-первых, сейчас в принципе на Planeta.ru деньги собираются хуже. Во-вторых, социальные сети всё более активно прячут ссылки на посторонние сайты: хотят запустить платную рекламу. В прошлый раз у меня было примерно 50-70 заходов на страницу краудфандинга в день, то в этом году – 5-7. Мы меняем стратегию: делаем различные презентации проекта и пытаемся найти спонсоров.
На сайте краудфиндинга, где можно финансово поддержать фильм, сказано, что любой желающий за определенную сумму может принять участие в экспериментах фильма. Расскажите об этих экспериментах.
– В основном они все психологические. Там же есть акция: посещение лаборатории стимуляции мозга в Высшей школе экономики. Мы покажем, к примеру, как, воздействуя на мозг человека с помощью магнитной катушки, можно заблокировать его речь: пока действует магнитное поле, человек не может говорить. Но для чистоты экспериментов я не буду рассказывать о них.
Можно будет увидеть ваши фильмы о мозге в свободном доступе?
– Первый фильм – не раньше, чем через год. В данный момент мы уже заканчиваем прокат, осталось только несколько сеансов в Центре документального кино. Ближе к лету канал «Культура» собирался его показать.
Насколько вам пригодился опыт, полученный в Уральском университете?
– Конечно, УрГУ формирует мировоззрение. После окончания журфака у меня была база, было, от чего отталкиваться. Когда я пришла перезачитывать литературу во ВГИКе, меня удивленно спросили: «Сколько сколько? 500 часов литературы? Где это вы учились?». Образование в университете дало мне возможность не ходить на все гуманитарные предметы во ВГИКе, поэтому было больше времени на режиссуру. В один момент мне просто стало тесно в журналистике, потому что документальное кино даёт гораздо больше средств выразительности. Это раньше были актуальны очерки, сейчас же всё ушло в обработку и передачу информации.
Вообще, судя по вашей фильмографии, вы снимаете то в Екатеринбурге, то в Москве. Что вас заставляет возвращаться на родину?
– Я очень люблю снимать в Екатеринбурге и соглашаюсь каждый раз, когда меня сюда зовут. Единственное неудобство – приходится перевозить часть съемочной группы. Но, например, фильм «Воспитать чемпиона» про Николая Карполя мы сняли всего за неделю – совсем неожиданная работа. А так я сама родом отсюда – это сложно вычеркнуть.
Почему сегодня так мало документального кино на телевидении? Можно ли это изменить? Как при этом вырастить думающую аудиторию?
– Для образования детей у нас сегодня есть прекрасные сериалы «Фиксики» и «Смешарики: Пин-Код». Моя семилетняя дочь периодически рассказывает мне о вещах, которые я давно забыла. Например, когда я монтировала фильм про мозг, она подошла, ткнула пальцем в экран и спросила: «Это нейроны? А где у них аксоны?». Я поинтересовалась, знает ли она, что это. Она ответила: «Да, это самая длинная часть нейрона». Поэтому здесь я просто шляпу снимаю перед «Смешариками».
Что касается взрослых, сейчас телевидение зарабатывает с помощью рекламы, а для этого нужно, чтобы люди смотрели – тут подключаются рейтинги. Фильм про мозг не соберёт такой же процент аудитории, как развлекательная программа. Мы не знаем, как с этим бороться, кричим на всех углах: «Давайте вернём документальное кино на телевидение!». Но его, наоборот, выживают: закрыли канал «24 Док» и программу «Смотрим... Обсуждаем...» на Культуре, сокращают линейки документального кино на общественном телевидении. Поэтому оно уходит в интернет. Главная проблема заключается в отсутствии нормальной индустрии, так как должна быть хоть какая-то информационная поддержка. Даже Министерство культуры выдает деньги на производство, но совсем не выдает на дистрибуцию. Должна поменяться вся информационная политика, чтобы показы документальных фильмов на телевидении не были просто разовой акцией.
Узнать подробности о новом фильме Юлии Киселевой можно на странице картины «Мозг. Эволюция» на Planeta.ru.
Нам нужна ваша помощь! It’s My City работает благодаря донатам читателей. Оформить регулярное или разовое пожертвование можно через сервис Friendly по этой ссылке. Это законно и безопасно.