В последние недели горожане стали много спорить о судьбе ЦПКиО и личности его директора Романа Шадрина. Это хорошая, правильная дискуссия. Ей стоило бы начаться еще два года назад, когда генерал-майора Шадрина назначили руководить Центральным парком. Почему такое назначение вообще произошло? Как так вышло, что кадровый военный, не имеющий никакого отношения к культуре, природе, экологии и досугу горожан, оказался директором главного городского парка?
Мое личное мнение: это была плата за позицию Романа Шадрина во время голосований в городской думе Екатеринбурга. Шадрин является ее депутатом с 2013 года. 2014-2015 годы были временем нестабильности в гордуме, городские власти пытались переманить некоторых депутатов на свою сторону. Вопрос был критичным, решалась судьба власти во всем Екатеринбурге. Шадрин занял лояльную городу позицию и вскоре стал директором ЦПКиО. Я думаю, что таким образом городские власти расплатились с депутатом за политическую услугу. Ничем другим такое решение объяснить не могу. В культурной сфере Екатеринбурга достаточно людей значительно более компетентных, чем Роман Шадрин, и многие из них были бы рады заняться парком. Но выбор пал именно на него.
Роман Шадрин
Если бы в качестве такой платы за политическую позицию генерала назначили руководить каким-нибудь незаметным МУПом, горожане бы вряд ли обратили на это внимание. Однако власти выбрали в качестве подарка именно главный городской парк. Это было неосмотрительно. Они не учли растущий запрос горожан на общественные пространства. Не поняли, что история преобразования Парка Горького в Москве вселила в крупные российские города надежду, что и у них будут появляться современные общественные зоны. Эта надежда существовала у многих екатеринбуржцев до 2015 года (еще в 2014 году, напомню, начиналась дискуссия о необходимости обновления парка). Решение мэрии о назначении генерала похоронило эти надежды. Речь не о том, что Шадрин сделал парк хуже, чем он был. Просто такой руководитель символизирует отказ от идеи сделать парк актуальным и современным общественным пространством.
Два года руководства Шадрина полностью подтвердили опасения горожан. Парк не просто не улучшается: благодаря своеобразному мировоззрению своего директора он становится еще архаичнее и провинциальнее, окукливаясь вокруг темы патриотизма и военного воспитания. Там устанавливают похожие на могильные плиты памятники, ставят памятник ВДВ-шнику Маргелову (при том, что один такой памятник уже открыли в городе ровно год назад!) и собираются открыть «военно-патриотический лагерь с партизанской базой». Вся прочая инфраструктура при этом отстала от нашего времени на 20-40 лет: это парк, застрявший в середине позапрошлого десятилетия, убогий и запущенный. Плохие кафе, старые грязные аттракционы, громкая попса из каждой палатки. Можно не ходить на фестиваль «Остров 90-х» в Ельцин Центре — вот он, остров 90-х, в ЦПКиО. В худшем смысле этого слова.
Пытаясь поднять проблему, горожане стали использовать доступные им способы давления на власть. Например, создали петицию на сайте Change.org. В тот же день ее автору, радиоведущему Александру Царикову позвонили и предложили «думать тупой башкой», прежде чем совать свой нос в такие дела. Официальные ответы мэрии на петицию были лишь чуть более вежливы. Процитируем главу управления культуры Екатеринбурга Татьяну Ярошевскую:
«Сначала в этих недовольствах нужно разобраться. Пока, кроме петиции, я ничего не видела. Может быть, это какие-то личные взаимоотношения. У учредителя к директору парка нет никаких вопросов. Ситуация в парке абсолютно рабочая. Никаких претензий нет. Он воевал, он не работник культуры, он генерал, давайте его за это снимем? У него какой-то другой цвет волос? Другой цвет глаз? Давайте его за это снимем? Я не понимаю, что здесь комментировать».
Я не знаю, как комментировать эту реплику. Мне кажется, к сожалению, этот человек не понимает, о чем говорит. На аргумент «Шадрин не может руководить парком, потому что не разбирается в этом» Ярошевская отвечает сравнением: «Давайте снимем его за то, что у него другой цвет глаз». О чем это вообще? Что за абсурдная логика?
Еще характернее официальное сообщение, опубликованное на сайте администрации Екатеринбурга в защиту Романа Шадрина. Во-первых, насладимся его тональностью:
«Однако находятся те, кому милее общественный раздрай. Иначе чем объяснить, что именно сейчас, накануне предстоящего Дня народного единства, екатеринбуржцев вновь начали настраивать против директора парка имени Маяковского Романа Шадрина? Между прочим, генерал-майора, Героя России, ветерана боевых действий на Северном Кавказе и участника военной кампании на Донбассе. Почему вновь? Да потому что эта, с позволения сказать, деятельность против директора, который заступил на новую должность в ноябре 2015 года, упорно ведется практически с первых дней его работы на этом месте. Любая инициатива Романа Александровича тут же подвергается критике, и всякому новшеству в ЦПКиО с помощью информационных вбросов в СМИ мгновенно придается заведомо негативный окрас».
Судя по этому сообщению, властям Екатеринбурга даже не приходит в голову, что горожане могут искренне желать превращения ЦПКиО в хороший современный парк. Их единственная гипотеза — это то, что противники Шадрина высказываются, потому что им «милее общественный раздрай». Что за узколобость? Люди, которые это писали, сами довольны ЦПКиО? Им не стыдно?
Примечательно и то, что в этом пресс-релизе в защиту Шадрина выступают исключительно его сослуживцы — ветеран Чечни Евгений Мишунин и председатель Союза десантников Урала Евгений Тетерин. Ни один из профессионалов культуры, судя по всему, не решился защищать Шадрина. Естественно — кто выйдет и скажет, что парк при Шадрине становится лучше? Засмеют.
Аргументы, которые приводятся в пресс-релизе в защиту Шадрина, совершенно нелепые. Высказывается предположение, что без такого директора парк превратят в закрытую зону, вход в которую будет стоить «несколько тысяч рублей» (?!!), расписывают заслуги генерала: преобразил зооуголок, ввел новую систему безопасности. Последняя, кстати, тоже вызвала скандал: нанятый при Шадрине ЧОП разместил в парке таблички, извещающие о запрете делать фотографии.
Хорошо, если не Шадрин, то кто? Это неверный вопрос: не кто, а что. Первым делом мы должны обсуждать не личность будущего директора, а то, какие изменения должны произойти с парком.
Поговорим о том, чем парк мог бы стать. Недавно мы рассуждали на эту тему с Алисой Прудниковой. Скомпилирую ее и мои идеи:
1. У ЦПКиО есть возможность стать общественной зоной принципиально нового качества. Условно — «Ельцин Центр под открытым небом» (не в идеологическом или политическом смысле, конечно). Открытый для всех, современный, чистый, приятный, полный интересных активностей для людей всех возрастов и занятий.
2. В парке возможны как глубокие изменения, так и поверхностные. Начать можно со вторых. За относительно небольшие деньги (где их взять — смотрите ниже) можно освежить существующий парк: создать единый фирменный стиль, поставить современные туалеты, сделать нормальные входы, восстановить мост, расчистить берег реки. Главные же изменения должны быть управленческими: сделать парк учреждением с прозрачными управленческими процессами, выстроить грамотную политику работы с арендаторами, создать бюро мероприятий. Это вообще не требует крупных вложений, тут просто нужен хороший антикризисный менеджер на переходный период.
3. Более глубокие изменения (реконструкция парка) могут начаться с открытого конкурса на концепцию парка. Можно ожидать, что при должном уровне организации в таком конкурсе захотят поучаствовать заметные игроки (та же Strelka, но не только она).
4. Реконструкция парка — достаточно дорогое дело. В зависимости от размаха цена заметных изменений будет начинаться от 1 млрд рублей (на днях было объявлено, что за такую сумму будет реконструкирован 50-гектарный Парк Победы в Севастополе). Полная реконструкция Парка Горького в Москве, по некоторым данным, обошлась в 50-60 млрд рублей. «Зарядье» стоило 25 млрд. Разумеется, нам о таких масштабах не стоит и мечтать. Но в перспективе, например, пяти лет потратить 3-5 млрд рублей на главный парк города кажется посильной задачей — даже за счет бюджета города и региона.
5. Однако по-настоящему интересным проектом было бы вовлечение в преобразование парка крупных бизнесменов, живущих в Екатеринбурге. Если бы проявилась политическая воля, амбиция сделать лучший в России региональный городской парк, — к этому проекту могли бы подключиться предприниматели, заинтересованные в развитии города и хороших отношениях с властью. У нас только официально живет минимум три члена списка Forbes (неофициальных долларовых миллиардеров больше). Я уверен: если правильно выстроить механизм партнерства, региональный бизнес смог бы поучаствовать в таком большом, но нужном городу проекте. А есть ведь и компании, прямо заинтересованные в развитии парка, так как строят рядом с ним жилье — это «Атомстройкомплекс» и Clever Park. Это не пустые рассуждения: есть пример Краснодара, где предприниматель Сергей Галицкий за собственные средства построил для горожан парк площадью 23 гектара (см. ниже).
6. Для самой власти новый парк мог бы стать политическим козырем, визитной карточкой. Это работает: в Москве обновленный Парк Горького позволил Сергею Собянину завоевать сердца москвичей. Парк — большой проект, который может на десятилетия изменить жизнь города. Лидер, который решит оставит после себя такой вклад, будет пользоваться уважением.
7. Что могли бы сделать общественники уже на этом этапе? Продолжать продвижение петиции за отставку Шадрина. Начать проводить общественный аудит парка, предлагать первые концепции реконструкции и вовлекать как можно больше горожан в обсуждение судьбы ЦПКиО. Мы должны помнить, что это наш парк, а не парк генерала Шадрина и не парк управления культуры администрации города Екатеринбурга.
А для вдохновения — немного фотографий парка «Красндар» (фото Sports.ru). Это Россия, провинциальный город, 2017 год.
В материале использованы фото Znak.com и Sports.Ru.
Нам нужна ваша помощь! It’s My City работает благодаря донатам читателей. Оформить регулярное или разовое пожертвование можно через сервис Friendly по этой ссылке. Это законно и безопасно.