Самый резонансный фильм года, «Матильда» Алексея Учителя, вышел в российский прокат. С 26 октября его можно посмотреть и в кинотеатрах Екатеринбурга. По этому поводу IMC решил вспомнить другие примечательные картины о Романовых. Кинолент на эту тему было создано немало, но мы выбрали пять очень разных подходов к вопросу: от забытой классики Элема Климова до культового мультфильма девяностых.
«Агония» (1981)
Элем Климов, автор уморительного «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен» и жуткого «Иди и смотри», работал над «Агонией» около двадцати лет. Менялся актерский состав, переписывался сценарий, власти отправляли фильм то на полку, то на переработку. В советский прокат «Агония» попала лишь при Горбачеве, предварительно прокатившись по международным фестивалям и собрав россыпь наград.
Фильм не лишен идеологической составляющей: Николай II здесь слабак и пьяница, императрица Александра Федоровна находится на грани истерики и произносит слова «Я ненавижу эту страну», Распутин – помешанный развратник. Однако Климов не пытается никого ни в чем убеждать. С холодной отстраненностью ученого-естествоиспытателя он наблюдает за тем, как страна уподобляется рыбе, гниющей с головы. Величественные картины агонии и разложения российской верхушки идут вперемежку с документальной хроникой предреволюционных лет, и все это – под тревожную музыку Шнитке. Можно предположить, какой скандал фильм вызвал бы в наши дни, когда идеологический вектор качнулся в противоположную сторону. Но в год выхода «Агония» собирала полные залы. Сейчас же это, хоть и изрядно подзабытая, но все же классика отечественного кино.
«Романовы. Венценосная семья» (2000)
В 2000 году Русская православная церковь канонизировала царскую семью, а Глеб Панфилов создал полную противоположность «Агонии». В его интерпретации Николай II – тонкий, ранимый интеллигент, попавший в бурю и не сумевший с нею совладать. Его окружение – прекрасные люди с изысканными манерами, а в качестве антигероев здесь выступают большевики – грубые, жестокие убийцы.
Фильм Панфилова воплощает принятый в современной России взгляд на трагедию Романовых. При просмотре ловишь себя на мысли: и как этого смиренного, витающего в облаках человека могли прозвать «Николаем Кровавым»? Впрочем, идеологическая составляющая никак не отменяет художественных достоинств картины: фильм снят со вкусом, построен на полутонах, завораживает своим неспешным ритмом. Глеб Панфилов говорил, что хотел снять кино о любви – именно это у него и получилось.
«Цареубийца» (1991)
В центре истории фильма Карена Шахназарова – бывший зек и нынешний пациент психбольницы, считающий себя то бомбистом Гриневским, убившим Александра II, то Яковом Юровским – начальником расстрельной команды, которая совершила в Ипатьевском доме расправу над царской семьей. Заинтересовавшийся случаем, доктор начинает вести с пациентом беседы, притворяясь Николаем II. Через какое-то время начинает расшатываться психика самого врача: он все сильнее отождествляет себя с убитым царем, теряя связь с действительностью и проваливаясь в сумрак времен.
Это сложная, насыщенная символизмом картина – практически линчевский «Малхолланд Драйв», если бы тот работал не с американской эстетикой, а с русской историей. Смыслов считывается масса: тут и идея о том, что в переломные годы сама страна страдала шизофренией, и библейские отсылки, и масса других пластов. А самое замечательное, что Шахразаров тут не навязывает зрителю определенную версию событий, предлагая ему самому разобраться в том, кто тут царь, кто цареубийца, и какие уроки можно из всего этого вынести. Добавим, что роль врача здесь исполняет Олег Янковский, а роль пациента – Малькольм МакДауэлл, тот самый Алекс из «Заводного апельсина».
«Анастасия» (1997)
Искать историческую правду в «Анастасии» в мультфильме, созданном по легенде о том, что Анастасия Романова выжила после расстрела царской семьи, бессмысленно. Это настоящая сказка, где Распутин – злой колдун, сначала насылающий бедствия на царскую семью, а потом возвращающийся с того света, чтобы довершить свое дело и уничтожить Анастасию, которая бежит из заснеженной России в Париж на поиски своей бабушки Марии Федоровны.
И пусть Владимира здесь называют Владом, а Спас на Крови разросся до размеров небоскреба – все равно «Анастасия» занимает в сердцах место рядом с «Королем Львом», «Красавицей и Чудовищем» и другой мультипликационной классикой.
«Русский ковчег»
Самый экспериментальный, самый амбициозный, при этом – чуть ли не самый смотрибельный фильм Александра Сокурова. По крайней мере, глаз от «Русского ковчега» не оторвать. Да и не нужно: весь фильм снят единым полуторачасовым планом; что называется, на одном дыхании. В компании кудрявого француза и нашего соотечественника (закадровый голос самого Сокурова) мы гуляем по Эрмитажу сквозь три столетия российской истории, от великосветских балов до блокадных будней. И, конечно, значительное внимание здесь уделяется царской семье.
Фильм стал своеобразным ответом экспериментам Эйзенштейна: Сокуров выдвинул и во многом доказал тезис о том, что русская история – это не монтаж, а непрерывный план.
Кадры из фильмов: сайт Kinopoisk.ru
Нам нужна ваша помощь! It’s My City работает благодаря донатам читателей. Оформить регулярное или разовое пожертвование можно через сервис Friendly по этой ссылке. Это законно и безопасно.