Мы продолжаем обсуждать проблемы Исети и других городских водоёмов. В этот раз генеральный директор «Уралводоканалпроекта» Владимир Кучумов рассказал It’s My City о сложностях восстановления Паркового пруда, опасностях строительства Храма-на-воде и непонятных трубах в Исети.
– В районе парка Маяковского раньше был Парковый пруд, планируется ли восстанавливать и облагораживать его в будущем?
Вокруг этого вопроса всегда было много споров. Теоретически пруд есть и сейчас – его образует водосливная плотина в переулке Базовый у Пивзавода. Там есть отверстия для пропуска воды, есть затворы. Стоит их закрыть, и пруд наполнится водой из Исети. Но любой пруд должен иметь хорошее качество воды, которое при проектировании должно соответствовать требованиям СанПиНом. И поскольку сегодня качество воды в самой Исети оставляет желать лучшего, то пруд спущен. Зона затопления заросла кустарниками, много мелководья – в летнее время это может привести водоём к заболачиванию.
Пешеходный мост по ул. Щорса в ЦПКиО. Парковый пруд спущен
Создание Паркового пруда усугубляется тем, что при очистке Городского пруда несколько лет назад около 200 000 кубометров грунта были переброшены туда по трубе. Складировать отходы было некуда, поэтому их просто переложили из одного места в другое. Сейчас не решено, транспортировать ли их дальше или утилизировать. Раньше отходы планировали хранить в ёмкостях карьеров в районе ЕКАДа около Арамиля, но сегодня эти площади заняты складскими и промышленными предприятиями.
– А что сейчас происходит с отходами в Городском пруду? Они безопасны или нет?
Отходы классифицируются по экологической и санитарно-гигиенической опасности. По экологической опасности существует пять классов по токсичности. Отходы первого класса вообще нужно хранить в специальных тарах и бочках. Таких илов мы не находили – выше второго класса ничего не было. Мы исследовали Верх-Исетский пруд, Нижне-Исетский пруд и Городской пруд. В Исети в основном илы третьего и четвёртого классов опасности. Илы второго класса в небольших количествах были обнаружены в Нижне-Исетском пруду. Второй класс тоже надо хранить на специальных полигонах для переработки и утилизации. Утилизация отходов и их хранения обходится очень дорого – ориентировочно пять тысяч рублей за один кубический метр, и это без затрат на транспортировку. У города таких денег на это просто нет.
Сегодня первая проблема Исети – это не как её почистить, а куда эти илы складировать
То же самое касается и Верх-Исетского водохранилища, в котором лежит около семи миллионов кубометров загрязненных илов. В Нижне-Исетском пруду – три миллиона. Верх-Исетский завод стоит на пруду почти триста лет. А Исетское озеро – это пруд-охладитель промышленных вод теплоэлектростанций. Вода там проходит специальную химподоподготовку, значит, там какие-то вещества попадают сначала в озеро, а потом и к нам, в Верх-Исетский пруд. И так далее.
Поэтому илы в Верх-Исетском и Нижне-Исетском прудах решили пока не трогать: когда они лежат на дне, ничего страшного ещё нет. Чтобы от них избавиться, нужно все илы поднять, обезводить, высушить, отжать. Отфильтрованная вода из них выходит со всей химией, а куда её сбросить? Так просто без очистки воды обратно в пруд отфильтрованную воду после обработки илов этого не сделать, а очистные сооружения тоже стоят очень дорого. Сначала надо проработать технологию утилизации ила, а уж потом заняться очисткой прудов.
– Какие ещё проблемы у реки Исеть, кроме илов на дне?
Её главные проблемы – забытость и неухоженность. По ней бежит очень мало воды, она не промывается. Когда мы её исследовали, мы обнаружили огромное количество непонятных труб – неизвестно, кто и что по ним сбрасывает в Исеть. С этим должны бороться Роспотребнадзор и Росприроднадзор.
– Возможно ли когда-то очистить Исеть и другие городские водоёмы так, чтобы там можно было купаться?
Возможно, конечно. И проблема не в том, что водоёмы нельзя очистить – проблема сделать так, чтобы туда ничего не сбрасывали. В генплане Екатеринбурга до 2035 года есть пункт о переходе всех предприятий на очистные сооружения. Сегодня показатели воды, которую сбрасывают предприятия в городские водоёмы, должны соответствовать показателям водоёмов рыбохозяйственного значения – а это чище, чем питьевая вода.
Необходимо смягчать нормы по сбросу в водоем, тогда многие оборудуют сбросы промводы очистными сооружениями. А сейчас – я не могу говорить за всех, но что-то в реку сейчас попадает. Когда мы недавно принесли воду на анализ нашей СЭС, там нас раз пять переспросили: «А это точно вода из Исети?». Показатель кислотности, который в норме должен быть 6,5-7, достигал 11. Представьте, что туда сливают.
– У нас много рек, полностью протекающих в трубах. В Европе такие речки сейчас открывают. Возможно ли такое у нас?
Такой вариант у нас сегодня рассматривается на примере реки Мельковки. Но в процессе открывания подземных рек есть свои подводные камни – это вопрос водоохранной зоны. Сразу же уменьшаются площади, отведённые под застройку, появляется много ограничительных мер – инвесторам это невыгодно.
Фото: funt-izzyuma.livejournal.com
Мы с вами сейчас сидим, и под нами на глубине восьми метров бежит речка. Как её сейчас раскопать, убирать здание? А железную дорогу тоже разбирать? С точки зрения застройки, сегодня многие речки просто невозможно открыть. Поэтому лучше не бросаться во все тяжкие, а хотя бы одну реку сделать чистой и хорошей.
Как вы думаете, как повлияет на состояние Исети строительство Храма-на-воде?
Если отрезать от реки «уголок» заводи у «Космоса», ничего плохого не будет. Наоборот, проточность воды, может, станет лучше. К проблеме Храма я отношусь спокойно, но несколько моментов меня всё же волнуют. Меня беспокоит, что на проекте-то всё нарисовано таким маленьким – вот тут две машинки заедут, тут три. А на деле часто бывает так, что вот – стоянка на тысячу мест. Лишь бы это всё полпруда не заняло и полностью не перекрыло панораму.
Кроме того, церкви же всегда строили на высоких местах города, чтобы до Бога-то ближе было. А посмотрите на Исеть – это самое низкое место города. От УПИ видно, как над ней сегодня стоит чёрный смог – это там низина, куда собираются все газы. Поэтому мне непонятно, почему на это не обращают внимания. Но больше всего меня волнует нагрузка на метро – это дополнительное давление на него, а оно у нас ведь и так не глубокое. В Москве уже было такое, что начали бурить сваи и добурились до метро.
В каких районах города качество водопроводной воды лучше, а в каких хуже? От чего это зависит?
Если вы придёте на Западную фильтровальную станцию, то вы можете спокойно открывать там любой кран и пить воду. Вопрос ведь не в качестве воды, а в качестве водопроводов. Их надо менять. А их в городе примерно 1600 километров. Программа по смене труб уже запущена, и эта работа идёт. ЕМУП «Водоканал» ведет постоянную работу по модернизации Западной фильтровальной станции, головных сооружений.
Я думаю, что вода у нас по качеству довольно хорошая по сравнению с другими регионами. В городе существует Инвестиционная программа по улучшению качества и надежности подачи питьевой воды жителям Екатеринбурга – сегодня она реализуется в реконструкциях фильтровальных станций и трубопроводов по городу.
Уральский Водоканалпроект занимается проектированием и строительством внешних систем водоснабжения. В основном их работа связана с реками. Именно эта организация регулирует зону затопления при строительстве новых домов и занимается благоустройством берегов. Например, одним из последних проектов предприятия был левый берег Исети от Ткачей до переулка Базового – сегодня там уже сделана набережная с пешеходными и велосипедными дорожками.
Нам нужна ваша помощь! It’s My City работает благодаря донатам читателей. Оформить регулярное или разовое пожертвование можно через сервис Friendly по этой ссылке. Это законно и безопасно.