Вы хорошо знаете своих соседей? Вы их вообще знаете? Здороваетесь ли, можете ли попросить покормить кошку или полить цветы в вашей квартире, когда уезжаете в отпуск? А как вы думаете, ваши отношения с соседями зависят от года постройки вашего дома? На самом деле да. Есть дома и подъезды очень хорошие, светлые и располагающие к коммуникации. А есть те, которые вызывают одно лишь желание побыстрее миновать лестничную клетку и забежать в собственную квартиру. ItsMyCity совместно с компанией Брусника рассказывает о том, как менялся образ подъезда с годами и почему важно перестать считать его ничейной территорией.
Готовя этот текст и беседуя с экспертами по истории, архитектуре и урбанистике, я обнаружила, что живу в практически идеальном подъезде. Начинается он со стеклянной двери, за которой виден большой светлый холл со светлыми почтовыми ящиками. Единственный цветок в кадке на полу и комната охраны, которая видит тебя, но которую ты при этом не замечаешь и, соответственно, не вступаешь с ней в диалог.
Дальше следует еще пара прозрачных дверей, ведущих через небольшой коридор первого этажа к лифтам. Лифтовый холл достаточно просторен, чтобы там могли спокойно разойтись человек 5-6. Сам этаж изогнут буквой «Г», так что часть дверей ты не видишь, и кажется, что квартир меньше, чем есть на самом деле (а их целых 8). Коридоры в меру широкие, стены бледно-желтые, почти молочные, двери контрастные тёмно-коричневые, у всех одинаковые. Трубы и счётчики спрятаны в стены с люками для быстрого доступа. Есть наклейки, напоминающие о запрете курения, и нет ничего лишнего.
Я бы назвала этот подъезд максимально нейтральным и незаметным. Ты спокойно заходишь внутрь и добираешься до своей квартиры, тебя ничего не раздражает, не пугает, и при этом равно ничего не вызывает восторга или восхищения. Спокойно здороваешься с соседом в лифте, треплешь за ухо его пса, обмениваешься доброжелательными приветствиями и желаешь хорошего вечера. Дом, где я живу, был построен в 2013 году.
До этого в Екатеринбурге-Свердловске много десятилетий строили совсем иначе. Жилищное строительство последней сотни лет в городе можно разделить на несколько больших этапов.
Первый этап – 20-е годы XX века – конструктивизм
В этих домах светлые и просторные подъезды, которые подразумевается использовать совместно. Конструктивисты планировали жилые пространства как инструмент формирования новой культуры быта и при этом стремились экономить деньги и квадратные метры. Поэтому в результате кухня, санузел и другие помещения становились общими.
Некоторые дома в то время строили с использованием коридорной системы расположения квартир. В итоге коридор становится общественным пространством, которое порождает свою специфику соседского общения.
Например, люди, жившие когда-то в доме по адресу Ленина, 52 в Свердловске, вспоминали, что, будучи детьми, они часто катались по этажу на велосипеде. А во время праздников двери всех квартир были открыты, и малышня бегала туда-сюда в гости друг к другу. В доме Наркомфина, например, были только общие балконы. Подразумевалось, что люди их совместно используют: например, развешивают белье или загорают, и это тоже объединяет.
Архитектор Полина Иванова:
«Если представить наше общество как воздушный шарик, а людей как воздух в нём, получается, что конструктивизм как бы выдавливает людей из квартиры, говорит «идите наружу, тусуйтесь!», в том числе в подъезде, в основном на каких-то общих территориях».
Это изменилось в 30-50-х годах, когда на смену конструктивизму пришла неоклассика
Тогда площадь квартир увеличивалась, а подъезд стали использовать исключительно для того, чтобы дойти до квартиры. Но кое-что всё-таки осталось – строительный размах. Подъезды в домах этого времени оставались большими. Особенно, если сравнивать их с застройкой 60-х годов и более поздней. Возможно, здесь уместнее даже использовать слово «подъездища». Пример этого периода - «Дворянское гнездо» на Уралмаше, дома у кинотеатра «Знамя», застройка улицы Свердлова и другие проекты.
Подъезды в тех домах были обширные, хорошо обживаемые. И, несмотря на то, что кухни и балконы перестали быть общими, люди хорошо знали друг друга, так как застройка была невысокой. В одном подъезде жило не так уж много людей. И все они ходили мимо дверей друг друга по лестницам. Коммуникация, пусть и не такая тесная, сохранялась.
А вот в 1960-е годы в жилищном строительстве от этого отошли, и очень далеко
В это время начался советский модернизм - небольшой, но очень активный период развития жилищного строительства. Как раз тогда появляется классическая «хрущевка», олицетворяющая массовое жильё. Символ максимальной экономии денег, пространства и всего, что только можно сэкономить.
Поэтому первое, что вычеркивали из проектов зданий – большие парадные. Также по причине экономии строили дома высотой всего 5 этажей – в них не нужен лифт. Первые девятиэтажки появились только в 1968 году. А в 1970-е уже строили башни до 14 и 16 этажей.
Последний советский архитектурный период – 1980-е годы. Это те дома, которыми застроена вся Ботаника и район ЖБИ. Тогда было разработано несколько новых типов подъездов, в том числе угловые, что позволило создавать дома сложной формы, даже закручивать их. Такие дома-конструкторы строились до 90-х включительно.
Сегодня все это составляет значительную часть жилого фонда Екатеринбурга.
Евгений Бурденков, зав. научно-информационным отделом Музея истории Екатеринбурга:
«И всё это – примеры того, какими НЕ должны быть подъезды. Когда строятся экономичные дома, это очень сильно влияет на социальную составляющую. Потому что это геттоизация. В таких свечках живет огромное количество людей, которые не считают пространство своего подъезда своей личной территорией».
Подъезды в таких домах превращаются в темные, неприятные, ободранные и порой даже опасные места. Это ничья территория, и никто не считает возможным и нужным содержать ее в порядке. Для того чтобы хотя бы часть этажа стала своей, ее надо огородить и начать прибираться – так вырастают железные двери, отделяющие и закрывающие сектор из двух-трёх квартир, кладовки в закутках, где расположен мусоропровод.
С одной стороны, это всё происходит из-за желания чувствовать себя более безопасно, а также по причине недостатков проектирования – суперэкономная застройка привела к тому, что в квартирах просто недостаточно места для хранения многих вещей. И такое физическое отделение приводит и к отделению эмоциональному, и социальному. Люди перестают общаться.
«Кто во что горазд»
В 1990-х годах массовое типовое строительство продолжало развиваться быстрыми темпами, но его, в отличие от предыдущих периодов, практически невозможно как-то классифицировать. «Кто во что горазд» – эта поговорка очень точно определяет то, что происходило с жилой архитектурой на протяжении двадцати лет в новой России. Подъезды при этом усложнялись, но не становились ни больше, ни комфортнее по всё тем же причинам экономии и необходимости строить как можно больше жилья. В итоге что мы имеем сегодня?
Исследователь города Дмитрий Москвин:
«Сегодня ситуация, мне кажется, стала окончательно гротескной в архитектуре новых жилых комплексов, где подъездные коридоры стали лабиринтами, исчезли окна и при этом увеличилось количество жильцов в одном подъезде. Подъезд нужен им в лучшем случае как место складирование хлама, который в доме держать не хочется, а выкидывать жалко. Мне кажется, утрата россиянами культуры добрососедства многое объясняет в возросшем насилии и его изощренности в наших домах».
Но постойте, я бы всё-таки использовала здесь не слово «сегодня», а выражение «до сегодняшнего дня». Я же сказала, что мой дом, построенный в 2013 году, имеет почти идеальный подъезд. Я знаю еще несколько, и таких становится больше. Потому что ситуация в 2010-х годах в корне изменилась.
Кажется, период, когда все старались отгородиться друг от друга толстым листом железа, закончился
Люди даже старые подъезды в хрущёвках начинают реконструировать и ремонтировать, чтобы сделать их комфортнее и светлее. Пример тому – дом на улице Сакко и Ванцетти, 111, где вход в подъезд старой пятиэтажки выкрасили в чёрный цвет и поставили стеклянные двери с золотистой ручкой.
Директор по развитию УК «Лига ЖКХ» Илья Сотонин:
«У нас в этом доме живет один дедушка. Так вот он, пока шел ремонт, всё ходил и ворчал: «Фигню делаете!». Но после ремонта признался, что стал часто выглядывать в окно и смотреть, «как там моя дверь». Видите, она уже его стала. Соответственно, его зона комфорта и зона ответственности расширилась за пределы квартиры».
Сегодня у жителей Екатеринбурга вновь появился запрос на комфорт в подъездах. Более того, они хотят взаимодействовать со своими соседями. Не делить кухню, конечно, но зону отдыха или помещение для хранения каких-то бытовых вещей. И это находит отклик в новой архитектуре. Она подразумевает всё это уже на этапе проектирования домов. Еще один конкретный пример – жилой комплекс на улице Красных Героев в Берёзовском, тоже обслуживаемый «Лигой ЖКХ».
В одном подъезде комплекса 36 квартир, так что его жители вполне могут познакомиться друг с другом. Все это способствует добрососедству. На первых этажах и в холлах установлены диваны со столиками, шкафы с книгами. Есть комната для велосипедов, колясок и санок, причем жильцы их даже расставляют по размеру в лесенку.
Охраны здесь нет, только видеонаблюдение. И в доме уже сформировалось сообщество: люди общаются лично, создали группу в соцсети для решения общих вопросов. Факторов, почему это происходит, много: зависит в том числе от застройщика. Если дом выстроен качественно, люди понимают, что это сделано для них и на хорошем уровне, а значит, за сохранностью здания надо следить.
С другой стороны, мы все понимаем, что библиотека на первом этаже многоквартирного дома – это всё же не вещи первой необходимости. И покупая квартиру в таком доме, надо подразумевать, что всё это заложено в стоимость.
Урбанист и руководитель проектов АЦ «Эксперт» Сергей Ермак:
«Рассуждения об идеальном подъезде надо делить на классы. Если у тебя дом экономкласса, то твой идеальный подъезд заключается в простом гигиеническом минимуме. В нем не должно быть грязи. Это самое ключевое, что только можно придумать. Не должно быть сломанного оборудования, оторванных перил, разодранных в клочья электрощитовых и разбитых лампочек. И, конечно, в подъезде не должно быть никаких препятствий на первом этаже. Это для экономкласса. Подъезд – это просто пространство между улицей и квартирой. Аккуратное. А функцию общения и социализации должен выполнять двор. Это не задача подъезда. Праздники двора, столы для домино, парки – вот это выполняет функцию социализации. Лестничная клетка и холл – нет».
Как же тогда облагородить подъезды и сделать так, чтобы эта территория перестала быть «ничьей»? Получается, если воспринимать подъезд исключительно как зону транзита, то это пространство должно быть максимально нейтральным, во всех смыслах. И должен быть найден некий баланс между самовольной «приватизацией» этой общей зоны и отношением к ней как к ничьей. Как этого добиться? Возможно, в данном случае важную роль сыграют как раз застройщики.
Сергей Ермак:
«Нужно пропагандировать отношение к жилью как к чему-то целому. Если ты будешь считать двор и квартиру своими, то и подъезд станет автоматически частью твоей территории. И такая мысль должна транслироваться от застройщиков в том числе. И от управляющих компаний и ТСЖ. Среда должна восприниматься как нечто единое. Обязательно с возможностью самоуправления. Самый банальный пример – выбрать цвет краски для стен. Вот у нас в доме УК, прежде чем красить стены в подъезде, провела опрос – в какой цвет. Предложили палитру, повесили объявление. Жильцы проголосовали за сиреневенький, и получили сиреневенький. И они думают: «Хм, смотрите, это действительно наше пространство, мы им управляем». И каждый уже осознает и право принимать эти решения, и ответственность за них. Тогда эта территория становится его. Люди должны иметь возможность влиять на то, что происходит в доме. Управляешь пространством – считаешь его своим. Не управляешь – не считаешь».
Закладываться это должно при строительстве или при продаже. Чтобы горожане покупали не просто квадратные метры, а нечто большее. Они уже сейчас хотят, чтобы «зона комфорта» расширялась не только на квартиру, но и на подъезд.
Жилая архитектура 1960-90-х годов загнала жителей города в собственные замкнутые пространства, отрезала друг от друга. Сейчас люди сами захотели выйти, или хотя бы выглянуть из своих квартир, и архитектура нового тысячелетия должна в этом им помочь.
Нам нужна ваша помощь! It’s My City работает благодаря донатам читателей. Оформить регулярное или разовое пожертвование можно через сервис Friendly по этой ссылке. Это законно и безопасно.