В конце октября в екатеринбургском музее «Дом Метенкова» прошли мастер-классы художника и исследователя фотографии Павла Косенко. Участники двухдневной программы с головой погрузились в секреты цветопередачи и обработки фото, а также узнали все или почти все о хитростях пленочной фотографии. О том, почему пленка не умрет, чем она лучше цифры и зачем ухудшать цвет на фото, автор IMC поговорил с Павлом Косенко.
Какие у вас ощущения от прошедших мастер-классов?
Ощущения позитивные, я приятно удивлен, что обе мои темы, не попсовые и не рассчитанные на широкую аудиторию, вызвали такой интерес. Это мой второй приезд в ваш город, и такое случилось только в Екатеринбурге и Новосибирске — когда снова на мастер-класс собралась группа. Обычно в других городах людей хватает на один раз.
Кто в основном приходит?
Вчерашний мастер-класс был связан с темой цвета вообще. Он собирает определенную аудиторию, и всегда это продвинутые, интересующиеся люди. Они озабочены вопросами эстетики, ходят в музеи, изучают живопись. А вторая тема так вообще про пленку. Я знал, что интерес к этому есть, но то, что на эту встречу тоже соберется группа, было для меня приятным сюрпризом.
Обычно мастер-классы устраивают, чтобы показать новую фототехнику либо поговорить о каких-то жанрах съемки. У вас же главные темы – это цвет и пленка. Почему вы выбрали такое направление?
Я рассказываю о том, что мне самому интересно и чем я сам занимаюсь. Это арт-фотография, причем вопросы художественной фотографии меня интересуют с точки зрения эстетики. Хотя в современном искусстве эстетика имеет вторичное значение, для меня она первична. Смысловые составляющие моих проектов рождаются в процессе и в связи работы над эстетикой. Я постоянно экспериментирую, ищу новые возможности фотографии, исследую ее. В процессе появляется масса практического материала, которым хочется делиться. Вроде бы ничего нового я не рассказываю, но уникальность этого материала в структуре и подаче: в таком виде его ни найти ни по первой теме, ни по второй.
Технологии сегодня так быстро развиваются, что обработка цвета превращается в один из алгоритмов камер. Мне кажется, такое пристальное внимание к цвету многим покажется излишним.
Для кого — для многих? Это вопрос. У части зрительской аудитории, в том числе и фотографической, отсутствие интереса к моим опытам объясняется тем, что потенциальная визуальная разница для них не имеет значения. Для таких людей что фильтр в Инстаграме наложить, что на пленку снять — одно и то же. Для меня эта разница катастрофическая. Я считаю, что Инстаграм-фильтры не способны дать хороший цвет для требовательного зрителя (например, для меня). Как и прочие результаты пост-обработки. Даже если делать это умело, все равно получается лишь жалкая пародия. Цифровая фотография лишена эстетики. Мы можем приблизиться к ней, исправить «косяки», но не можем сделать картинку изумительной. Поэтому я давно для себя выбрал пленку. Но я вижу разницу, таких людей единицы. Я не рассчитываю, что мой мастер-класс по пленке будет популярным, потому, повторюсь, и удивляюсь количеству людей, которые приходят на эти занятия. Это эстетская тема.
Получается, что водораздел не идет в русле «профессионал — непрофессионал»?
Нет, конечно. Это определяется личным критерием каждого фотографа. Среди моих учеников есть и профессионалы, и любители. Но последних больше. Профессионалу в этом смысле сложнее, так как перед ним стоит ограничение в виде заказчика, который платит деньги. Клиент, как правило, ничего не понимает ни в цвете, ни в эстетике. Ему нужно насыщенно и ярко. Профессиональный фотограф может и знать, как сделать снимок лучше, но его будет трудно продать. Так что профессионалы если и изучают цвет, то для себя и своего творчества.
Долгие годы идут разговоры о «смерти» пленочной фотографии. А как сейчас востребована пленка?
Заметьте, гораздо больше времени идут разговоры о смерти винила. И гораздо больше — о смерти бумажной книги. Но ни книги, ни винил не умерли и не собираются этого делать. И пленка также не умрет. Она уйдет в среду эстетов, а это очень узкая прослойка людей, которые могут оценить процесс и его неповторимый результат. Более того, пленка возрождается. По моим оценкам 2015 год был разворотным периодом, когда «Омерзительная восьмерка» Тарантино помогла компании Kodak получить прибыль и обратить внимание широкой аудитории и представителей киноиндустрии к съемке на пленку. И сейчас в кино возвращаются к пленке, потому что это дешевле. Существует заблуждение, что это не так. Но понимающие режиссеры обращаются именно к ней.
Почему?
Стоимость качественного колорирования в кино составляет порядка 100 тысяч евро за 3 минуты ленты. А результат все равно будет хуже, чем на пленке. Чистая коммерция. Правда, лишь для режиссеров-эстетов, которые видят разницу и которым эта разница важна. Большинство рядовых киношников давно перешли на цифру, также как и фотографы.
Цифровой процесс очень скучный: нажал на кнопку — получил результат. Причем результат априори плохой. Как бы мы его потом не пытались облагородить, это будет лишь приближение к тому, что хотелось бы на самом деле. Неудовлетворенность цифрой нарастает массово. Именно поэтому моя книга «Живая цифра» разошлась тиражом в 7 000 печатных экземпляров, и еще 45 000 экземпляров было скачано в Интернете. Это нереальный интерес к узкой теме.
При этом удивительно, что все еще живет бессмысленная и беспощадная полемика между приверженцами цифровой и пленочной фотографии. Почему люди не могут договориться, что это просто два медиа?
Это техно-фетишизм. Я и сам люблю «потроллить» на эту тему, чтобы вызвать реакцию. Когда начинается дискуссия, люди задумываются, начинают изучать пленочную фотографию. А я её популяризатор , считаю, что она должна жить.
Безусловно, я не отрицаю цифру. Более того, мне удалось собрать команду, которая вот уже 2 года работает над созданием приложения Dehancer для съемки и обработки цифровых фотографий. Но это никак не мешает мне снимать на пленку. Эти технологии существуют для меня параллельно и взаимосвязано.
Более того, мой цифровой проект живет исключительно благодаря тому, что у меня работает химическая фотолаборатория. Я не понимаю, как можно разрабатывать фотографический софт, не имея реального аналогового фильм-лаба. Вот у Adobe лаборатории нет, поэтому их софт сильно хромает и лично меня не устраивает. Я считаю, что нельзя разрабатывать программы для фотографов «от балды», не зная реальных фотопроцессов. Но результат неудовлетворителен, грубо говоря, для одного процента людей. Для остальных все выглядит хорошо и красиво.
Но споры о пленке и цифре все равно идут.
На мой взгляд, это человеческая сущность: поддакнуть своим и «подковырнуть» тех, кто думает иначе. Я это использую это как такой «троллинг с юмором».
На мой взгляд, это человеческая сущность: поддакнуть своим и «подковырнуть» тех, кто думает иначе. Я сам это использую как тонкий «троллинг с юмором».
В 2000-е году наблюдался всплеск интереса к ломо-фотографии: купить старую камеру на барахолке, зарядить просроченной пленкой и отправиться снимать. Это мода или нечто более глубокое?
По-разному. У компании Fuji есть исследование о том, кто пользуется их аппаратами моментальной печати Fuji Instax. Большая часть людей родилась в эпоху цифровой фотографии, и ими движет точно не ностальгия. Я думаю, это и мода, и определенная элитарность. Все-таки сущность человека такова, что ему нужно творить руками. Не умрет живопись, лепка горшков, скульптура, коллажирование. Работа с живым материалом всегда интереснее и приводит к совершенно другому результату, чем 3D-моделирование и имитация на компьютере. В фотошопе коллаж тоже можно сделать, конечно. И это будет прикольно, но точно не так, как ножницами. Человек возвращается к истокам, и это неизбежно, иначе бы мы все жили в виртуальной реальности. Кстати, продажи таких фотоаппаратов очень выросли за последний год — у меня даже есть ощущение, что у компании Fuji возникли вопросы, какое направление им развивать в большей степени — цифровое или пленочное.
Самостоятельная проявка и печать это обязательный этап для человека, который увлекся пленочной фотографией?
Пленка это наркотик. Как правило, когда человек начинает ей увлекаться, то это затягивает моментально. Появляется желание разобраться во всех тонкостях процесса. Я долгое время проявлял сам, но теперь уже не делаю этого, хотя четко понимаю, когда что-то при проявке сделано не так. Печатаю тоже редко, в удовольствие, в основном поручаю эту задачу своим коллегам в лаборатории, которые хорошо знают мои вкусы и требования к картинке. Но если нужно напечатать ответственные фотографии для продажи или для выставки, всегда сам запираюсь в темной комнате. Это необязательно, но крайне увлекательно.
Ваши мастер-классы проходят в фотомузее. Насколько важно видеть классические аналоговые отпечатки, чтобы понять, какой может быть фотография?
Насмотренность принципиально важна, никакие инструменты обработки не заменят этот опыт. Так мы утончаем восприятие, развиваем свой вкус, начинаем разбираться в нюансах. Но вот вопрос — кто и как ходит в музей? Человек придет в музей, походит по залам, скажет: «Ну, да, картинки» и уйдет. Удовольствие от этих тонкостей и нюансов он начнет получать, когда будет сам к этому готов. Например, когда испытает дискомфорт от цифровой фотографии, придет в музей, посмотрит на бромсеребряные отпечатки и захочет сам сделать нечто подобное. Вообще по-настоящему в музеи ходят единицы. Остальные ходят, потому что «надо», потому что привезли знаменитую картину и надо поставить галочку.
Но кого-то может и «зацепить».
Конечно, может. Собственно, это и радует.
Вы известны как трэвел-фотограф, как развивается это направление творчества?
Я не люблю эту известность трэвел-фотографа. Не то, чтобы она мне мешает, просто это вообще не то, чем я занимаюсь. Да, я часто путешествую, но это не самоцель. В первую очередь я фотограф, исследователь цвета, автор книг, создатель творческой фотолаборатории, и где-то там на последнем месте среди моих регалий будет трэвел-фотограф. К тому же, я сознательно сократил количество поездок — раньше у меня их было 180-190 дней в году. Сейчас это примерно сто дней, и мне этого хватает за глаза. Вообще все самое интересное происходит не где-то там, а прямо здесь, дома.
Тогда над каким творческим проектом работаете сейчас?
В прошлом году я сделал арт-фотокнигу, которая называлась «Ошибка». Она была выпущена на английском и русском языках, выставлялась на международных фестивалях в Париже, Амстердаме, Арле, Мадриде, Вене. В этом году я издал книгу «Непрояв.», как и первая, он создана из архивных фотографий. Снимал я их сам, но 25 лет назад. Сейчас я делаю третью арт-книгу, вот только закончил снимать материал для нее. Она будет называться «Книга о любви к Родине», в нее войдут фотографии из России, Армении, Грузии, Украины и Кубы. Это не трэвел-книга, а проект о родине, которой больше нет, и ее отголосках в мое душе. Надеюсь, она будет издана в этом году.
В чем все-таки эта магия пленки? Почему люди обращаются к ней?
Вы сами ответили на вопрос: магия, волшебство. Объяснить нельзя, можно только попробовать.
Какая у вас была самая необычная пленка?
Немецкая пленка Adox Color Implosion. Проект, который я сейчас закончил, был как раз снят на нее. Очень специфическая, зернистая и как бы некачественная (на самом деле очень художественная) пленка. Я ее для себя открыл, и целый год снимал в основном на нее.
Я вообще заметил, что вы любите все такое как бы некачественное. Вот и ваше приложение для айфона называется Dehancer («Ухудшайзер» - прим. ред.).
Для одного — ухудшение, для другого — улучшение, всё зависит от личного опыта. С точки зрения обычного человека, фотография становится хуже, если теряет насыщенность. В моем понимании — почти всегда ровно наоборот. Мы специально выбрали провокационную форму названия этого приложения, чтобы подогреть интерес у пользователей и противопоставить этот софт всем прочим. Все без исключения разработчики пытаются улучшить изображение, а мы как раз его ухудшаем (с точки зрения обывателя). Это, кстати, весьма полезно в дебатах — когда люди смотрят результат обработки и говорят «плохо!», я отвечаю: «Конечно, плохо, а чего вы хотели — это же «ухудшайзер!». Я абсолютно не кривлю душой: для них это плохо, а для тех, кто понимает — нет.
О творческой лаборатории «Среда» можно узнать на ее странице в Facebook.
Фото: Инна Липская
Нам нужна ваша помощь! It’s My City работает благодаря донатам читателей. Оформить регулярное или разовое пожертвование можно через сервис Friendly по этой ссылке. Это законно и безопасно.