За свою историю Екатеринбургу часто приходилось быть на острие актуальных градостроительных тенденций. Вспомним строгую регулярную планировку города-завода 18 века, созданную по новейшим образцам европейского фортификационного искусства, проекты конструктивистского соцгорода Уралмаш или Городка чекистов 1930-х годов. В новом тысячелетии наш город вновь стремится быть современным - и снова при участии европейских специалистов. IMC поговорил с архитектором голландского бюро KCAP Рюрдом Гитема, спроектировавшим микрорайон «Шишимская горка» на Уктусе, который застраивает компания Брусника. Он рассказал о своем понимании комфортных жилых кварталов, необходимости развития центра города, а также о том, почему для Екатеринбурга так важна река и каким должен быть сам архитектор.
Чем занимается ваше агентство?
KCAP занимается разработкой мастер-планов и градостроительной архитектурой. Иногда проекты происходят на стыке: сначала идет разработка мастер-плана, а затем уже создаются архитектурные объекты. Многие проекты касаются переорганизации пространства бывших промышленных зон. Наш головной офис расположен в Роттердаме. Есть отделение в Цюрихе, представительство в Азии: оно находится между Шанхаем и Бангкоком.
Какие проекты удалось сделать в России?
Первый проект в России состоялся в 2008 году: крупный мастер-план по переосмыслению города Пермь. Это стало значительным событием в урбанистической истории России. По сути, это был первый документ такого типа: тогда в стране существовали только генеральные планы городов. А мастер-план предлагал немного другую позицию. Иными словами, в нем исследовалось, как сделать город более приятным для жителей, чтобы они не уезжали и чувствовали себя комфортно.
Воспользовалась ли Пермь этим документом?
Да, проект был принят. Принятие подходов мы видим как один из шагов реализации мастер-плана. А какими темпами он будет воплощаться в реальности, это уже сложный вопрос, в котором играет роль множество факторов, в том числе и экономическая ситуация в городе. Играют роль и настроения местных властей.
В чем суть мастер-плана?
То, что мы подразумеваем под мастер-планом как термином, официально в России не существует. Это идея развития определенной территории. Мы начинаем свою работу с некоей рамочной модели, каркаса, который задается общественным пространством и его развитием. Сюда относится и развитие системы улиц, площадей, скверов, которые формируют основу для размещения застройки. Когда мы говорим о застройке – это всегда взаимодействие зданий и открытого пространства. Таким образом, мы создаем среду, где происходит проникновение жилых и общественных пространств. Причем на разных уровнях: между районами, кварталами и даже соседскими домами. В наших проектах дома «разговаривают» друг с другом, и это очень важное взаимодействие.
После пермского проекта у нас было много других проектов в России. Это и Москва, и Санкт-Петербург, и Новосибирск, Тюмень, Калининград. В Екатеринбурге мы работаем над микрорайоном «Шишимская горка», который строит компания Брусника. Суть заключается в том, чтобы придать каждому городу уникальный характер. И, что приятно, в России застройщики заинтересованы в этом, они стремятся построить не отдельный дом, а продумать образ всего города. Кроме этого, один из вопросов, который стоит за мастер-планом, состоит в том, как сделать город более конкурентоспособным, чтобы в нем не только сохранялось население, но и притягивал новые таланты.
Есть мнение, что цель урбанистики – рассказ какой-то истории о городе. Можно ли говорить, что этот рассказ совершается при помощи мастер-плана?
Урбанизм – это даже больше чем история: в нем есть две стороны. Во-первых, он решает некую инженерную проблему. Есть люди, которые хотят пешком, есть те, кто перемещается на автомобилях или автобусах. Есть вопросы с уборкой мусора, водоотведением. Всем этим занимается урбанистика. Во-вторых, после решения проблем наступает время для придания некоторой атмосферы города, его идентичности, а также создания в нем определенных мест, притягивающих людей.
Какие проблемы вы нашли в Екатеринбурге, и каким показался вам характер города?
В Екатеринбурге мы работаем на Уктусе, поэтому решаем проблемы скорее части города. Например, участок, на котором идут работы, имеет очень сложную форму и рельеф, а также много заброшенных территорий. Кроме этого, там отсутствует целостное видение дорожно-уличной сети, социальной структуры, озеленения и так далее.
Поэтому, приступив к проектированию микрорайона «Шишимская горка», сначала мы попытались восстановить планировочную структуру территории. Нужно было расставить иерархию и акценты, связи улиц, и только потом понять, что из участка может получиться. После этого, как в пазле, мы расставили отдельные элементы, касающиеся идентичности и характера места.
И как сложился этот пазл?
Это структура общественных пространств, структура улиц, пешеходных зон и зеленых связей района. Из них сложилось несколько соседств (neighbourghoods), иными словами, кварталов со своими «характерами».
Почему важно застраивать именно кварталы, а не заниматься застройкой отдельных зданий?
Это вопрос о том, как мы живем. Мой дом - это не только кухня, ванная и жилые комнаты. Это и лифт, в котором я спускаюсь, и лобби, откуда я попадаю на улицу. Это внутренний двор и парковка, которую я делю со своими соседями по дому. Когда я выхожу на улицу, она тоже составляет часть моей жилой среды. В России под улицей часто понимается участок дороги, никак не ухоженный и некомфортный для нахождения на ней человека. Там не растут деревья, она никак не сформирована архитектурно. А по моему убеждению, улица должна являться частью моего дома. Здесь даже уместно говорить об экосистеме, когда здания и общественное пространство формируют жилую среду. В Голландии система таких планировочных решений доказала свою значимость. Поэтому квартальную застройку мы применяем для формирования районов, и как отдельный элемент она хорошо работает. Для сравнения, городские микрорайоны Екатеринбурга оставляют ощущение заброшенности: в них непонятно, кому принадлежат общественные пространства, а от этого начинается хаотическая застройка, несанкционированные парковки и общая некомфортность для жизни людей.
У многих людей сильна мысль в духе «мой дом – моя крепость», и популярная мечта некоторых наших соотечественников – это коттедж с четырехметровой стеной вокруг него и автономной системой жизнеобеспечения внутри. Это не стало препятствием в утверждении идей мастер-плана?
Разумеется, у людей могут быть разные предпочтения и требования к своему жилью. Мы не можем спроектировать дом для каждого. И мы не претендуем, что строим для всех. Работа с квартальной застройкой для нас совсем не догма. В частности, в проекте на Уктусе запланировано строительство двух высокоэтажных домов, возможно и размещение отдельных зданий. Самое главное, чтобы сохранился дух комфортной городской жизни.
На плане застройки видно, что будущий район пересекает две реки. Как они включены в мастер-план?
Да, здесь есть Исеть и ее приток, Патрушиха. Непосредственно наша площадка не связана с реками, но их ближайшая доступность весьма сильно влияет на потенциал участка. Поэтому планировочная задача – связать наш район с рекой и с другими районами – была поставлена нами сразу. В связи с этим было создано кольцо бульваров и несколько пешеходных и велосипедных подходов к реке.
Стоит ли вообще разворачивать город к реке и насколько это необходимо для городского ландшафта?
Процесс «открытия» рек с точки зрения вовлечения водных артерий в структуру городской планировки развивается с 1960-х годов, когда река перестала быть магистралью или сточной канавой. Наше агентство выполнило самый большой проект преобразования территории близ рек в Европе в мастер-плане HafenCity. Были и другие работы в голландских городах, в Азии, когда мы работали с рекой как важной частью городского ландшафта.
Если говорить о значении реки в Екатеринбурге, то нужно помнить, что ваш город начинался именно с реки. Влияние речного ландшафта – это несомненное богатство для города и сейчас. Это был бы очень важный и по-настоящему стратегический проект: посмотреть на город от истока к устью, через широкие пруды и узкие протоки. И переосмыслить идентичность Екатеринбурга с точки зрения открытого речного пространства, где можно гулять, кататься на велосипеде или просто наслаждаться у берега реки.
Есть ли у архитекторов ответ на вопрос, как развивать центр города, где возможна точечная застройка?
Улучшения всегда возможны. В центре это прежде всего проекты реконструкции зданий, когда старые дома не только ремонтируются, но и приобретают новые функции, становятся плотнее, интереснее. Например, в проекте HafenCity городской центр Гамбурга был расширен на 50%. Эта территория была занята старой гаванью и складами, но ее застроили новыми зданиями. В Екатеринбурге ситуация другая: в центре города несколько слоев застройки. Это старая историческая архитектура, которая соседствует с новейшими деловыми многоэтажками, а рядом может находиться стройка, которая длится несколько лет. Здесь можно говорить о стратегии трансформации, когда каждый из фрагментов городской ткани получает свое развитие. Но при этом есть нечто объединяющее их, что улучшает общее общественное пространство. Так мы работали в Перми, когда предложили общие правила системной работы с трансформацией городского пространства.
А зачем эти трансформации нужны горожанам?
Если с центром города ничего не будет происходить, то он останется непривлекательным для жителей, и он просто опустеет, а горожане переедут в пригород. Если это произойдет в Екатеринбурге, то вся его история, весь этот символический капитал станет огромной потерей для города. Вспомните Манхэттен в Нью-Йорке – этот район постоянно регенерируется, оставаясь в прежних структурах, он продолжает быть интересным, привлекательным и живым местом. Добавляя к старым зданиям новые функции и новую архитектуру, мы получим привлекательные районы, в том числе и экономически. Туда тянутся представители креативного сообщества, молодые люди с интересными идеями, которые создают удивительно продуктивную и инновационную среду.
Последний вопрос: архитектор не просто проектирует здание. Что все-таки делает архитектор в современной жизни?
Много вещей. Он должен взаимодействовать со многими участниками градостроительного процесса. Он должен быть хорошим дизайнером. Он должен быть скромным, потому что у других людей могут быть свои идеи, к которым нужно прислушиваться. Он должен иметь цель и не сворачивать с нее. Если мы говорим о зданиях, то это такие объекты, которые привыкли забирать ресурсы: камень, электричество, тепло. В будущем же здания должны отдавать: создавать энергию, использовать дождевую воду и так далее. Так же и профессия архитектора в будущем трансформируется. Но одна вещь останется неизменной: люди, которые живут в этом здании, должны быть горды и счастливы жить в нем.
Нам нужна ваша помощь! It’s My City работает благодаря донатам читателей. Оформить регулярное или разовое пожертвование можно через сервис Friendly по этой ссылке. Это законно и безопасно.