Слава Ptrk продолжает рассказывать об уличных художниках Екатеринбурга. В этот раз вы узнаете о Яне Искре, ее работах, отношениях с полицией и прохожими.
Моя история состоит из трех частей. Первая начинается в 12 лет. Я лежала в больнице и познакомилась там с мальчиком. Мы играли в карты, книжки читали, и я даже не знала, чем он занимается. Однажды он пришел в палату со здоровенной книгой, в которой были рисунки, эскизы, шрифты. В тот момент я подумала: как круто он рисует! Я ведь тоже умею, почему бы не попробовать делать как он? В последний день в больнице я уже сидела и пыталась придумывать шрифты на листочке. Когда вернулась домой, то начала рыться в интернете в поисках информации, обращать внимание на рисунки на улицах. Но на тот момент это ни во что не развилось, не ушло дальше эскизов на бумаге. Мама не пускала по ночам рисовать, денег на краску не было, опыта никакого и самое главное – не было друзей, которые бы разделяли мое новое увлечение.
Вторая часть начинается в 2011 году, когда в Екатеринбург приехали немецкие художники Herakut. Они разрисовывали фасад детского дома на Эльмаше. Кроме них на находящейся неподалеку стене рисовали местные граффити-художники. Там я познакомилась со многими ребятами, а также с командой агентства StreetArt. А еще я тогда встретила Пашу Mehr, который пригласил меня в мастерскую к Саше Милки (участник команды «Злые»).
В мастерской началась третья часть моего знакомства с граффити. Когда я пришла к Милки, то увидела всю кухню изнутри, загорелась желанием делать так же, учиться. Саша в основном делал упор на фотореализм, с него я и начала. Интересно было отрабатывать мелкие детали, привыкать к новому способу рисования, учиться чувствовать баллон, чтобы достичь нужного результата. Первая работа – большой человеческий глаз. Вторая – сова, которая до сих пор, как ни странно, мне нравится.
Рисовать на стене стало получаться почти сразу – думаю, профильное образование все же помогло. В свое время я закончила художественную школу, и потом, после 9-го класса, пошла в училище им. Шадра, где учусь сейчас на 3-м курсе.
Первая встреча с милицией произошла, когда я только начинала творить на улице. Мы с другом рисовали в заброшенной больнице лицо Боба Марли и шрифт Peace. Неожиданно к нам нагрянули сотрудники милиции. Но в результате все закончилось хорошо – мы рассказали им, что делаем, дали послушать записи Марли и даже сфотографировались на память на фоне рисунков. Обычно у меня взаимоотношения с милицией очень простые. Они говорят: «Какая милая девочка, главное – не попадайся!» и отпускают.
Однажды я рисовала на гараже шрифт, рядом остановилась машина с охраной, и ребята спрашивают: «Девушка, вы знаете, что это преследуется по закону?», а я: «Ой, а я не знала, простите». «Ну ладно, рисуйте дальше, только будьте осторожнее», – сказали они и уехали. Обычно так мне все с рук и сходит, но я, конечно, стараюсь не наглеть, не лезть на рожон, поэтому рисую в нелюдных местах, в заброшенных зданиях, тихих двориках. Работать на улице стараюсь днем и часто недалеко от своего дома на Уралмаше. По ночам предпочитаю спать, да и мой район в это время суток не самое безопасное место.
С прохожими и зрителями очень редко контактирую. Обычно люди относятся к моему творчеству равнодушно или с умеренным поощрением. Я стараюсь работать аккуратно, не трогать коммунальные обозначения и не портить хорошие стены. Меня часто хвалят, особенно мужчины, говорят, какая я молодец, что таким делом занимаюсь, красоту навожу в городе.
Однажды, когда я рисовала на гараже зубастого и с большими глазами пса, рядом играли дети. Они, конечно, быстро меня облепили со всех сторон, выспрашивали, что я делаю и зачем и в конце концов выпросили банки с краской. Как ни странно, но вместо того чтобы побежать и написать на заборе «Петя дурак», они залезли на гараж, стоящий рядом, и нарисовали на дымоходной трубе красно-белый гриб – такое своеобразное проявление народного стрит-арта. Это меня удивило и порадовало.
Я не очень люблю изображения, сделанные полностью в одном стиле. Мне нравится совмещать фотореализм и более упрощенные формы, стилизацию, графику. Например, основное изображение фотореалистичное, а фон – в простой манере. Я планирую и дальше так рисовать. Мне кажется, что со временем это преобразуется в мою личную, уникальную манеру. Пока я еще ищу свои фишки, свой стиль.
Обычно я стараюсь создать просто эстетичное изображение. Аккуратность, проработанность, цветовая составляющая, композиция – это важно. Только в последнее время я стала задумываться над тем, что нужно вкладывать какой-то смысл в работы.
У меня довольно противоречивое отношение к коммерческим заказам. С одной стороны – круто, что ты не работаешь барменом или официантом, а делаешь то, что умеешь делать. По сути, твое хобби и есть твоя работа. Но с другой стороны – коммерческие заказы обычно не очень оригинальные и интересные. Свой отпечаток накладывают и отношения с людьми, которые платят тебе деньги. Многие не понимают, что и как делается, хотят все и сразу. Бывают нереальные запросы, бывает, не доплачивают или заставляют все переделывать уже после окончания работы. Искусство – это такая трепетная вещь для художника, и когда неосведомленный заказчик приходит и начинает все критиковать – это, конечно, удар по самолюбию. Я порой задумываюсь о том, что лучше чем-то другим зарабатывать деньги. Кроме того, не очень приятно, когда ты на учебе рисуешь, приходишь домой рисуешь, на заказе рисуешь, спишь и тебе снится, что ты рисуешь. И так каждый день.
Чтобы хорошо жить, у художника должен быть свой бизнес, или же ему нужно так «прокачаться», чтобы брать только заказы, которые ему самому интересны. Хочется, чтобы говорили: «Я знаю, вы отличный художник, я вам доверяю, делайте на свое усмотрение». Это зависит не только от того, как ты рисуешь, но и от того, какой ты человек, как ты с людьми сходишься, как продвигаешь свое творчество.
Нужно заниматься самопродвижением, совершенствованием своих навыков и постоянным саморазвитием. А если ты не хочешь этого делать, то и не стоит потом жаловаться, что никто тебя не знает. Выставки в этом деле очень важны. Многие узнают о тебе именно там. Потом случайно встречают твою работу, например, на улице, и сразу вспоминают о тебе.
Я считаю, что нужно трепетно относиться к своим работам и стараться делать то, что поймут. Многие художники делают работы без оглядки на зрителя и потом удивляются, почему их искусство никому не нравится.
Мне кажется, стрит-арт сейчас очень популярен, но скоро все им уже пресытятся. Возможно, он снова станет непопулярным, многие люди отсекутся и со временем останутся только те, кому действительно это интересно.
Екатеринбург – классный город. Если бы я выбирала, где жить в России, то я бы осталась здесь. Много замечательных людей, сам город красивый, есть места интересные, где можно провести время. Иногда надоедает ходить по одним и тем же улочкам, и тогда надо выбираться куда-нибудь. Но мне хочется сюда возвращаться.
ТЕКСТЫ ПО ТЕМЕ:
Стены помнят: Уличный художник Павел Костырев о творчестве, Екатеринбурге и забытых людях
Улицы Екатеринбурга: Рисунки на стенах
Нам нужна ваша помощь! It’s My City работает благодаря донатам читателей. Оформить регулярное или разовое пожертвование можно через сервис Friendly по этой ссылке. Это законно и безопасно.