Нам, рожденным в 1980-е, кажется, что вздыхать о прошлом и ностальгировать еще рановато. Но оказывается, что существует целый пласт вещей и явлений, которые появились и исчезли буквально на наших глазах. Прямо здесь, в Екатеринбурге. Расскажешь о них современным школьникам или первокурсникам – могут не поверить: что, такое действительно было? «It’s My City» вспоминает о прекрасных и ужасных признаках минувших пятнадцати лет – от торговок семечками до тараканов.
1. Бабушки с семечками
Бабушки с семечками ранее существовали повсеместно. Их можно было встретить почти на любой остановке общественного транспорта, особенно – на конечных, где сама атмосфера какая-то более основательная и, видимо, располагающая к поеданию семечек. Бабушки торговали круглый год, и летом, и зимой – закутавшись в шали и платки, укрывшись от мороза в черно-серых, как покрытый гарью снег, тулупах.
Бабушка с семечками редко оказывалась божьим одуванчиком. Чаще это была краснолицая, подозрительная и хмурая тетка, закаленная в боях со всем, что представляло угрозу для ее товара: с воробьями, детворой, милиционерами и солдатами. Последние имели привычку потребовать бесплатный стакан семечек, моральное право на который как бы давало им бедственное и жалкое положение российского военнослужащего. Право это, однако, не всегда признавалось торговками, что было чревато короткими ожесточенными конфликтами, в которые ожидающие транспорта пассажиры предпочитали не вмешиваться. Среднестатистическая торговка во владении самыми изощренными оборотами русского мата давала зеленому неокрепшему солдату стоочковую фору – и потому чаще всего выходила из столкновения победителем.
Семечки продавали стаканами: большими и малыми. Содержимое стакана, как правило, пересыпалось в газетный кулек, реже – прямо в карман к покупателю. Большого стакана могло хватить на несколько часов беспрерывного щелканья. Семечки хранились в холщовых мешках, заполненных на треть или на четверть, аккуратно подвернутых по краям. В центр черной кучи семян вставлялся стакан, совок и картонка с ценой, написанной шариковой ручкой. Семечки продавались разной степени чистоты и качества, и завсегдатаи остановок обычно знали, у какой старушки товар чище и крупнее, у какой – грязнее и мельче. Некоторые расширяли бизнес, торгуя несколькими сортами семян: обычными, солеными, тыквенными.
Постепенно бабушки с семечками стали вытесняться фабричными производителями, да и сама привычка есть семечки на улице ушла в небытие, сохранившись только среди представителей отдельных маргинальных групп. Сегодня бабушки, торгующие семечками, — большая редкость, хотя на окраине и в районе железнодорожного вокзала их еще можно встретить. В 1990-е такая бабка была неизменным атрибутом любой остановки общественного транспорта, в том числе в центре.
2. Киоски на Вайнера
Сейчас в это уже трудно поверить, но относительно недавно улица Вайнера была не живописной прогулочной зоной, «Уральским Арбатом», а натуральным вещевым рынком. На участке от улицы Ленина до улицы Малышева она была целиком заполнена киосками, в которых продавался ассортимент, напоминающий нынешний «Таганский ряд»: кроссовки «Adibas», спортивные штаны «Neki», балахоны с эмблемами групп «Metallica» и «Nirvana», пиратские аудио- и видеокассеты. Никаких торговых центров тогда не существовало, альтернативой этим киоскам были только вещевые рынки на окраинах (места еще более отвратительные), поэтому многие горожане покупали одежду именно здесь.
Школьникам ходить по киоскам в одиночку было небезопасно – слишком велик был шанс наткнуться на уличных хулиганов, именовавшихся шпаной и промышлявших отъемом денег у неосторожно появившихся здесь одиноких подростков. Шпанята нюхали клей, разговаривали на фене, были довольно трусливыми: убегали при появлении старших.
В 2002 году начался демонтаж киосков: их сначала передвинули на перекресток улицы Вайнера и Радищева, но это уже, конечно, было началом конца. К тому времени в городе вовсю работали торговые центры, ассортимент в которых пусть был ненамного лучше, но атмосфера все же куда приятнее. А после, когда встал вопрос о строительстве новой очереди ТЦ «Гринвич», «киоски на Вайнера» исчезли навсегда – и с ними, конечно, целая эпоха екатеринбургского консюмеризма.
3. Гудок ВИЗа в полдень
До 2002 или (по другим данным) 2003 года каждый день ровно в полдень из трубы Верх-Исетского завода раздавался низкий тяжелый гудок: «У-у-у-у». Гудок было слышно почти по всему городу, по крайней мере, в юго-западной части — точно. Каждый свердловчанин-екатеринбуржец знал, что если где-то вдалеке загудело – значит, день перевалил за свою половину. Вообще, раньше в полдень гудели многие предприятия (это был сигнал к обеду для рабочих), но после 1958 года гудки запретили. В 1976 году ВИЗу как старейшему предприятию города вернули эксклюзивное право гудеть в обед – это было нечто вроде фирменного знака Свердловска, рабоче-индустриального ответа санкт-петербургскому оружейному залпу в полдень. В начале 2000-х гудок без объяснения причин исчез, и о нем никто не плакал – лишь изредка на городских форумах кто-нибудь задаст вопрос: «А помните, раньше ВИЗ гудел?…». Помним.
4. Тараканы
Где-то после 2000 года тараканы исчезли не только в Екатеринбурге – во всех больших городах страны (запрос «куда исчезли тараканы» в «Яндексе» — 2 миллиона ссылок). Заметили это не сразу. Просто как-то выяснилось, что усатые рыжие гады, которых раньше можно было встретить едва ли не на каждой кухне (и уж совсем бессчетное их количество водилось, например, в студенческих общежитиях), куда-то делись. Куда именно делись, что с ними стало — до сих пор точно не может сказать никто. В течение пары лет после исчезновения ученые еще соревновались в остроумии, выдвигая разные гипотезы гибели тараканов: распространение мобильной связи, химический состав новых строительных материалов, общее ухудшение экологии? Потом и гадать перестали: тараканы вообще перестали интересовать кого бы то ни было (правда, осталась статья в «Википедии»). Исчезновение целого вида из городской среды оказалось будничным явлением, а ведь еще недавно, казалось бы, шутили, что после ядерной войны «выживут только певица Шер и тараканы». Но Шер оказалась выносливее. К счастью, от тараканов не было никакой пользы – один вред. Кажется, это был совершенно лишний элемент пищевой цепи, потеря которого не привела ни к каким серьезным изменениям в экосистеме.
Интересно, что, по некоторым свидетельствам, в крупных городах Советского Союза до 1980-х годов с тараканами тоже была напряженка. Например, эмигрировавший в США в 1978 году Сергей Довлатов был поражен, встретив тараканов в Америке. Он писал: «…Дома было всякое. Дома было хамство и лицемерие. КГБ и цензура. Коммунальные жилища и очереди за мылом. А вот тараканов не было. Я их что-то не припомню. Хотя жить приходилось в самых разных условиях. Однажды я снял комнату во Пскове. Ко мне через щели в полу заходили бездомные собаки. А тараканов, повторяю, не было. Может, я их просто не замечал? Может, их заслоняли более крупные хищники? Вроде уцелевших сталинистов?».
Кто знает, возможно, тараканы, как и уцелевшие сталинисты, еще когда-нибудь вернутся? По одной из теорий, депопуляция тараканов происходит циклично. Интересно, что в европейских столицах с тараканами полный порядок.
5. «Золото-доллары»
Одна из главных уральских достопримечательностей, почти что екатеринбургский бренд: недружелюбные мужчины в спортивных костюмах, стоящие на улицах в центре города и предлагающие прохожим: «Золото, доллары куплю дорого, пейджеры, сотовые». Собственно, приблизительно вместе с пейджерами в начале первого десятилетия века стали исчезать и эти персонажи. Однако отдельные индивиды еще два-три года назад встречались у ТЦ «Гринвич» или в бойких местах спальных районов. Говорят, они попадаются на Привокзальной площади. «Золотники» были частью сети скупки краденного, свое предложение бойкой скороговоркой озвучивали в устной форме, чтобы не иметь улик в виде табличек или объявлений. Кем контролировалась эта большая, вероятно, в несколько десятков или даже сотен человек сеть – вопрос дискуссионный. По наиболее распространенной версии – ОПС «Уралмаш». Одна из городских легенд даже приписывала близость этой сети скупщиков к ювелирному бизнесу Евгения Ройзмана, и окажись эта версия правдой, она выглядела бы очень некрасиво. Ведь понятно, что основными поставщиками золотых цепочек и сережек для перекупщиков являлись наркоманы, промышляющие уличным грабежом, и существование такой сети косвенно стимулировало рынок продажи наркотиков. Впрочем, в Екатеринбурге хватало и других авторитетных бизнесменов, которых подозревали в контроле над криминальным бизнесом.
Основной точкой дислокации мужчин, покупающих золото и доллары, долгое время была заполненная киосками улица Вайнера (см. выше). Интересно, что порой скупщики также выполняли функцию дружинников, поддерживавших на своей территории относительный общественный порядок, прогонявших уличных воришек, пьяных и т.п. Скупщиков невооруженным взглядом можно было разделить на рядовых и бригадиров, хотя, возможно, иерархия была сложнее. Странно, но мошенничеством эти торговцы, как правило, не занимались – у них действительно можно было поменять доллары и не бояться, что подсунут «куклу» или просто ограбят.
6. Рынок на «Плите»
«Плиту» вообще как-то больше не называют «Плитой». Скажешь современному молодому человеку «Плита» — может и не понять. А еще лет десять назад все хорошо знали, что «Плита» — это сквер у разрушенного ныне здания «Пассажа» (сквер вымощен массивными каменными блоками, потому и «Плита»). Место со специфической репутацией: считалось, что вечерами там собираются представители ЛГБТ-движения. Действительно, по вечерам количество брутального вида девушек и женственного вида юношей в этом месте превышало среднестатистическое. Впрочем, днем «Плита» была милейшим местом: здесь торговали картинами и поделками, тусовались художники и музыканты, среди которых минимум треть вела образ жизни непризнанных гениев. А еще тут, к радости школьников, торговали коллекционной ерундой: например, фигурками из «Киндер-сюрпризов». Внушительные отряды крокодильчиков, бегемотиков и свинюшек выстраивались рядами, и цены на особо редкие экземпляры были шокирующими для покупателей, откладывающих карманные деньги и экономящие на школьных обедах. В период увлечения стикер-альбомами (был такой ныне почти забытый вид хобби) тут же приобретались сами альбомы и наклейки к ним: «Мортал Комбат», «Том и Джерри», «Трансформеры» и тому подобные серии.
7. Старые дома
Автор нашумевшего «Кладбища памятников», издатель и архитектор Эдуард Кубенский подсчитал, что за последние двадцать лет Екатеринбург лишился 107 (!) старинных зданий. За это время лицо центра города полностью изменилось. Старые особняки в основном сменили новые офисные билдинги. Когда на месте полуразрушенных зданий появлялись здания из стекла и бетона, это радовало многих горожан: Екатеринбург преображался на глазах. Сейчас, когда столица Урала визуально превратилась в небольшой азиатский город без собственного лица, стало ясно: мы допустили фатальную ошибку, позволив уничтожить архитектурное наследие.
Исчезли особняки на улицах Куйбышева и Радищева (среди них были халупы, а были – вполне приличные здания). На месте особняков на Радищева-Хохрякова построили «Аквамарин», рядом старинные дома исчезли, уступив место уродливому «Кольцо Екатерины». На месте остатков дома Фальковского – «Антей». Изуродован переулок Банковский. Пропали старинные здания на еврейском кладбище на Блюхера. Резиденция полпреда президента похоронила под собой целый квартал старинных купеческих домов. И так далее. Нельзя сказать, что новая застройка везде пошла во вред городу, но сейчас, оглядываясь назад, можно точно сказать: власти и застройщики могли быть разумнее и бережливее.
8. Центральный рынок
В 2004 году арендаторов Центрального рынка в Екатеринбурге ошарашили известием о том, что в ближайшие месяцы рынок будет снесен. Горожане отнеслись к новости с тревогой, но сдержанно. Тогда еще не существовало активного гражданского общества, не было групп энтузиастов, которые бы эффективно защищали старую городскую застройку от посягательств со стороны жадного до прибыли бизнеса. Этот бизнес в лице компании «Нова-строй» собирался построить на месте рынка новый торговый центр. Многие восприняли новость с воодушевлением: в конце концов, чистый и опрятный торговый центр приятнее грязного рынка! Архитекторы и краеведы переживали по поводу сноса старинного здания рынка постройки 1950-1960-х годов, но их слушали мало. Прекрасная уютная постройка исчезла под ковшами экскаваторов и ножами бульдозеров.
Рынок действительно было трудно пожалеть. Ему было далеко до европейских собратьев и даже до современных рынков Екатеринбурга – Шарташского или «Арбуза». На рынке дурно пахло, он был полон антисанитарного вида бродяг, углы напоминали общественные туалеты. Покупать мясо и молоко на рынке многие горожане не рисковали, но для пенсионеров это была удачная возможность купить продукты без большой торговой наценки (после сноса рынка эту функцию стали выполнять т.н. «продовольственные ярмарки», разбросанные по всему городу). За пределами главного павильона и вовсе творилось нечто невообразимое: торговали дрянной китайской одеждой челноки, чадили воздух шашлычные, руководимые мрачными кавказскими мужчинами. На улочках возле «Центрального» существовал стихийный блошиный рынок: пенсионеры продавали магнитофоны, пылесосы, удочки, коньки, часы, музыкальные инструменты, замусоленные книги, значки, посуду — все, что можно назвать рухлядью, а можно именовать словом «винтаж».
Сегодня понятно, что снос Центрального рынка все-таки был ошибкой. Во-первых, старое здание с колоннами наверняка можно было сберечь, даже найдя ему место в новой постройке. Во-вторых, интерес к рынкам и фермерским продуктам среди городского населения все больше. Другие рынки приводятся в порядок и становятся местом, куда приезжают не только пенсионеры, но и средний класс. Рынок – уникальное место, где можно недорого купить самое свежее мясо, деревенское молоко, овощи с грядки. В супермаркетах этого не найдешь. Что немаловажно, рынок приносит в торговлю элемент человеческих эмоций. Разговор с продавцом, выбор куска вырезки, дегустация деревенского творога, небольшой спор по поводу цены – все это забытые радости, почти целиком уничтоженные бездушной машиной массового консюмеризма, штрих-кодами и дисконтными картами. Европейские города оказались мудрее, сохранив свои рынки и превратив их в точки притяжения горожан и туристов. Во всей Барселоне не сыскать такого великолепного разнообразия продуктов, как на знаменитой Бокерии. На рынках открывают рестораны фермерских продуктов, небольшие сэндвич-бары со свежайшими закусками, готовят свежевыжатые соки и смузи-коктейли. Облагороженный Центральный рынок мог стать жемчужиной екатеринбургской торговли, но его уничтожили, отдав предпочтение другому формату. Обмен, впрочем, оказался бессмысленным: ТЦ на месте рынка не построен до сих пор, сейчас это просто неуютный пустырь в центре города.
Вспоминать об ушедшем интересно: это не просто повод для ностальгии, но и возможность лучше понять себя настоящих. Присоединяйтесь к воспоминаниям в комментариях. Что еще из исчезнувшего в Екатеринбурге вам памятно?
Благодарим сайт 1723.Ru за иллюстрации.
Нам нужна ваша помощь! It’s My City работает благодаря донатам читателей. Оформить регулярное или разовое пожертвование можно через сервис Friendly по этой ссылке. Это законно и безопасно.