В Уральском филиале Пушкинского музея открылась экспозиция художника Алека Девятаева «От А до ЛЕК». Алек известен культурной среде Екатеринбурга как организатор нефестиваля «Штабель», «Маргинальной ночи» и других выставок, анонимный автор уличных работ и коллекционер искусства.
Выставка стала первым музейным проектом, в котором Алек предстал как художник. Это размышление о детстве в городе Нягань в Ханты-Мансийском автономном округе. Школьные годы, отношения в семье, атмосфера маленького северного города — обо всем этом художник рассказывает через вещи из личного архива: школьный дневник, семейные фотографии, предметы из квартиры родителей.
«От А до ЛЕК» — первая часть проекта-инверсии «Точка схода. Кураторский диптих», представляющей новую команду Уральского филиала Пушкинского музея в Екатеринбурге. Алек вошел в состав команды музея, а его экспозицию курировала коллега Арина Воробьева. Во второй части диптиха, которая откроется в феврале, Арина и Алек поменяются местами.
It’s My City встретился с ними и спросил, почему ребята пришли в культурную институцию, какой получилась первая выставка Алека Девятаева и чем она заинтересует тех, кто никогда про него не слышал.
«Здорово, когда художник может руками, головой и душой вложиться в свою работу»
Алек: Я всегда помогал независимым художникам. Делал чьи-то выставки, мероприятия и фестивали просто потому, что мог, был запрос. И так я стал заниматься искусством. Если приходит художник, я его направляю, организую. Это легко, потому что у художника уже есть идея и воплощение, мне нужно только поддержать и направить. Но я никогда не планировал работать в институции и в музее.
Фото: Елена Елизарова / It's My CityКогда занимаешься любимым делом, люди замечают, что ты получаешь от этого удовольствие и видят результаты. Так вышло и с приглашением устроиться в музей от Ани (директор музея Анна Акимова — прим. ред.). Я согласился из-за приятной команды и возможности находиться в таком культурном потоке.
Я не задумывался о том, что произошло во время ухода старой команды и как я к этому отношусь, потому что видел происходящее со стороны и не совсем знал, что там происходит. Для меня было важнее в принципе согласиться работать в институции. Я свою художественную, кураторскую, экспозиционную деятельность с 2018 года делал независимо, был для себя последней инстанцией, последним словом. Здесь я художник, надо мной есть куратор, еще целый ряд согласований. Нужно было решить, готов ли я работать в институциональной структуре.
Было сложно прийти к пониманию себя как художника и куратора. Сейчас у меня есть возможность и готовность заявить о себе как о полноценном авторе и показать, как выглядит моя практика.
Фото: Елена Елизарова / It’s My CityАриша: Я была кураторкой выставочных проектов и программы поддержки молодых художников «Новость» в галерее «Синара Арт». Было тревожно устраиваться на работу в Уральский филиал ГМИИ после увольнения Кристины Горлановой и части прошлых сотрудников. С другой стороны, Аня собрала команду. Многие из нас уже работали друг с другом, пересекались на фестивалях. Это большая ценность — понимать, с кем тебе плыть в одной лодке, разделять новый опыт и создавать совместные проекты. Для меня было важно, кто будет вторым куратором. Я хотела поработать вместе с Алеком.
Алек — сильный художник. Он умеет работать со своим личным архивом, как с искусством. Работает с разными формами искусства, в том числе с инсталляцией, арт-объектами, фотографией, технологиями, связанными с видеоартом. Не каждый художник сегодня может помыслить себя сразу в нескольких форматах. Тут ему кураторский бэкграунд помогает, он «насмотрен», видел разные решения, работал с разными людьми и понимает, что все возможно.
Ну и конечно, он технически подкован. Подготовить уличные объекты — огромная физическая работа, и Алек с ней справился. Здорово, когда художник может руками, головой и душой вложиться в свою работу.
«Ощущение маленького города или зимы, когда не хватает света»
Алек: Я задумался о такой выставке еще год назад, когда мы с Фондом городских инициатив ездили в Нягань. Я родился в Нягани и давно там не был. Серые столбы, провисшие провода, деревянные качели, где-то торчат сваи. Я окунулся в эту атмосферу и не мог не начать рефлексировать о том, как там прошли школьные годы.
Фото: Елена Елизарова / It’s My CityТакой проект стал возможен как раз в рамках кураторского диптиха «Точка схода», где я выступаю в роли художника, Ариша в роли куратора, а затем мы полярно меняемся. Таким образом мы показываем новую команду кураторов, и это отличный способ сразу же познакомиться с тем, у какого куратора какой подход к работе.
Пока работает проект, мне исполнится 30 лет. Это для меня важная дата переходного момента, когда кризис среднего возраста уменьшается. Часть рефлексии этого периода также стала основой для выставки.
Фото: Елена Елизарова / It's My CityУ работ нет экспликаций, названия мы не презентуем. Это результат моей профдеформации как уличного художника. На улице тоже нет этикетажа, никаких описаний. Их можно найти только если ты зайдешь к художнику в соцсети, но я намеренно и от этого отказывался. Я попытался работы раскрыть так, чтобы можно хотя бы верхний слой снять, а дальнейшее зависит от желания зрителя углубиться и считать общие символы, общие метафоры, единые смыслы.
В проекте есть очень много пересечений. Например, мы видим костюм-тройку из пиджака, жилетки и брюк. На противоположной стороне зала объект, на котором изображен я и двое каких-то мужчин в одном костюме. Дальше по ходу проекта можно понять, что это мои брат и отец. Здесь есть и пересечение чисел — три элемента одежды и три изображения. И вот эта тройка по всей экспозиции соединяет пересечения.
Фото: Елена Елизарова / It’s My CityАриша: Когда мы заходим в помещение, то видим костюм. С одной стороны, это очень личная деталь, с другой стороны, нет ни намека, чье это. Разворачиваясь в зал, мы наблюдаем фотографии, видим конкретных людей и понимаем, что история связана с определенным человеком. Следующий экспонат, который дает нам возможность приблизиться к герою проекта, это школьный дневник художника, выпущенный к 15-летию Нягани.
Появляется первый текст, свидетельствующий о человеке. Девятаев Саша и Алек Девятаев, наверное, какие-то связанные, не чужие друг другу люди. Появляется первая ассоциация.
Фото: Елена Елизарова / It’s My CityЗдесь есть абстрактные объекты, которые подчеркивают логику блуждания по темноте маленького северного города, например, лодка с таймером, который каждые 15 минут издает определенный звук. Еще одна важная вещь, касающаяся времени, огромный белый циферблат с центральных часов города Нягани с римскими цифрами, но вместо обычной цифры IV там четыре черточки. С одной стороны, праздничный символ, с другой — это деление часов немножко выбивается, оно не про договоренности, которые люди между собой соблюдают.
Кураторские тексты важно было разместить не у входа, как это обычно делается в экспозиции, а в глубине зала. Сами тексты распечатаны на полотнах, которые мимикрируют под одежду. Каждый сможет примерять, как их расположить на стене, сесть и прочитать. У Алека есть бэкграунд дизайнера костюма, он выражается повседневно, например, через его «луки».
Фото: Елена Елизарова / It's My CityИстория про переодевание тоже проходит центральной линией: есть календарь на каждый день проекта, на котором Алек изображен в разных костюмах, разных форматах. Каждый день ты меняешься и каждый день у тебя новая оболочка. Но для меня в этой работе важны еще отсылки к ТикТок-культуре, к рилз-культуре, эти технологии дают тебе возможность быть главным своим героем жизни. Разный Алек будет появляться каждый день выставки.
Далее идут фотографии из детских альбомов, на которых изображен танцующий Алек, переодетый в одежду взрослых. Они тоже продолжают линию перевоплощения и самопрезентации.
Фото: Елена Елизарова / It’s My CityТакже в этой части находится видео, где показано совмещение школьного праздника, где ребята очень непосредственно танцуют под песню группы «Звери» «Мальчики и девочки танцуют». Алек, находясь в мастерской, танцует в одиночестве, и все эти кадры совмещаются друг с другом, возникает параллель от прошлого к настоящему.
Отсылки к школьной тематике можно найти и на классной доске, на которую Алек нанес узоры, связанные с народами ханты и манси, которые населяют Нягань. Ханты и манси имеют свои родовые узоры, а еще они имеют общие узоры, которые никому не принадлежат и которыми был украшен город, это способ коммуникации. Именно их Алек использует в своих работах.
Фото: Елена Елизарова / It's My CityКогда он наносил узоры на эту работу или на сваи в мастерской, он трепетно подошел к этой теме и изучил их в музее и со своими знакомыми, которые у него остались в городе. Для него узоры — что-то родное, он рос в этой атмосфере и это впитал, даже если он не до конца понимает, что это значит.
Фото: Елена Елизарова / It's My CityВ центре экспозиции чум из ковра, который построен так, что ты можешь примерить на себя это одеяние. Либо можно туда сесть и спрятаться там от мира. С одной стороны, это оберег, с другой — демонстративное, когда ты показываешь, что вообще-то ты тут находишься и это все твое. Тут есть история про хрупкость вещей, которые мы видим в этом проекте, они очень личные. В то же время это про умение и желание их показать, которое есть у художника.
Фото: Любовь КабалиноваНапротив лежит зин, который Алек вышил красными нитями, с текстом и изображениями, связанными с историями на полях дневника, про народности, которые населяли город и его окрестности, про традиции, которые в том дневнике создатели пытаются сохранить.
Последняя работа — трельяж с изображением Алека в костюме-тройка на одном из вернисажей, его старшего брата в костюме-тройка и отца по центру. Отца уже нет, и он не был с их семьей близок, нечасто появлялся в их жизни, как Алек сам говорит, поэтому есть отстраненность от этой фигуры. Не то чтобы есть обида или месть, просто это несложившаяся история.
Фото: Елена Елизарова / It’s My CityАлек наконец-то может назвать себя художником легитимно. Он приходит в институцию, становится куратором, а теперь еще и художником. Человек очень сильно открывается нам, потому что берет за основу свой личный архив: фотографии, вещи, которые ассоциируются и напрямую связаны с взрослением.
У меня нет опасений, что это все «зайдет» только тем, кто знает Алека. История про конкретного человека, и чтобы впустить в нее зрителя, важно попробовать поразмышлять через общие категории. У нас есть конкретный город Нягань. У другого человека нет этого опыта, но есть ощущение маленького города, более затемненного, или ощущение зимы, когда не хватает света, есть тайга, когда мелькают фонари, но очень редко.
Фото: Елена Елизарова / It’s My CityЭто атмосфера, которую можно почувствовать. Или школа, школьные воспоминания, когда четверть заканчивается или начинается. Даже несмотря на отсутствие этикетажа, человек сможет, сосредоточившись на объекте, понять, про что эта история.
It`s My City