«Больше вы уже никого не обманете»

Близится 30 октября. В России это скорбная дата — День памяти жертв политических репрессий. В этот день в 1974 году узники мордовских и пермских лагерей начали голодовку в знак протеста против политических преследований в СССР. А с 1991 года в этот день вспоминают истории невинных людей, ставших жертвами преступлений кровавого террора.

Специально к этой дате автор телеграм-канала «Репрессии в Свердловске» Олег Новоселов подготовил цикл историй для It’s My City о судьбах свердловчан, подвергшихся гонениям. Первая история о 42-летней Вере Измировой-Лернер, которая критиковала сводки Совинформбюро в первые месяцы Великой Отечественной войны и поплатилась за это свободой и жизнью.

«Пропаганда пораженческого характера»

Нападение Германии на Советский Союз 22 июня 1941 года поставило руководство СССР в новые условия управления страной. К середине октября замкнулось кольцо блокады вокруг Ленинграда, пали Петрозаводск, Минск, Витебск, Киев, Харьков, Одесса, Мелитополь, Мариуполь, немецкие войска приближались к Москве. Быстрое продвижение германской армии вынудило руководство страны приступить к эвакуации органов управлений, учреждений, промышленных предприятий и гражданского населения.

Уже через два дня после начала войны власти создали новое информационное ведомство — Совинформбюро. Его основной задачей стало составление официальных сводок о положении на фронтах для радио и газет. Перед публикацией сводки для редактуры приносили лично Сталину. Даже в самые тяжелые первые месяцы отступления ежедневные сводки Совинформбюро зачастую заканчивались оптимистичной фразой: «Атаки немцев были отбиты с большими потерями для врага».

В военных условиях репрессивная политика приобрела новый характер. В постановлениях на арест в качестве причины возбуждения следственного дела по 58 статье стали указывать критические обсуждения официальных сводок с фронта. Формулировки были разные, но суть одна: «С антисоветских позиций подвергает критике сообщения Совинформбюро», «Антисоветская пропаганда пораженческого характера», «Распространяет ложные слухи», «Дискредитация первых лиц партии и руководства страны».

«Прекратите ложные информации»

В конце октября 1941 года в адрес Советского информбюро поступило анонимное письмо из Свердловска:

«Т. Щербаков! Пора прекратить издевательство над общественным мнением. Нельзя считать 190 милл. народа круглыми идиотами. Прекратите ложные информации. Больше вы уже никого не обманете. Бездарное и преступное правительство во главе с дорогим папашей должно уйти, — иначе народ расправится с ним сам и расплатится жестоко. Пора прекратить кровавую бойню из-за шайки негодяев, стоящих у власти, гибнут миллионы русских людей. Война уже проиграна, для всех это уже ясно. Мы с вами расправимся еще до прихода немцев» (орфография и пунктуация автора сохранены — прим. ред.).

Анонимное письмо в адрес Щербакова А.С.

Александр Сергеевич Щербаков, к которому обращается автор письма, возглавлял Совинформбюро летом и осенью 1941 года. Второе анонимное письмо того же авторства поступило в адрес Свердловского исполкома, который в то время располагался на площади 1905 года в нынешнем здании администрации Екатеринбурга:

«Товарищ! Вы, наверное, коммунист и считаете себя честным. Итак неужели Вам не ясно, что политика Сов. власти окончательно провалилась и что Вашему царству пришел конец. Народ умнее, чем Вы думаете. Война проиграна позорно и все это благодаря шайке мерзавцев, сидящих на русском троне. Вы ведете войну, не жалея людей, только потому что не хотите уступить власти более достойной, но мы заставим вас уйти и расправимся с Вами так, как вы себе даже не представляете. Рассчитаемся с Вами за все, что пришлось вытерпеть за 23 года Вашего господства. Берегитесь!» (орфография и пунктуация автора сохранены — прим. ред.).

Анонимное письмо в адрес председателя Свердловского исполкома

Дерзкие письма с угрозами в адрес советских руководителей стали вызовом для чекистов. Судя по всему, свердловские сотрудники достаточно быстро определили почтовое отделение, через которое отправляли эти анонимные письма, а затем, сравнивая с другими письмами, вычислили и автора. Ею оказалась 42-летняя Вера Измирова-Лернер, прибывшая в Свердловск из Ленинграда.

Чем был вызван такой отчаянный и самоубийственный поступок?

История Веры Лернер

На снимке дети слева направо: Константин, Елена, София, Вера, Надежда. Верхний ряд родители: Максим Михайлович и Анна Спиридоновна Лернер.На снимке отсутствует младшая дочь Людмила. Снимок конца 1900-х — начала 1910-х годов

Вера Максимовна Измирова-Лернер происходила из дворянской семьи. Ее отец — инженер Максим Михайлович Лернер. По служебной необходимости семья часто меняла место жительства. Младшие дети в семье родились в Симбирске (ныне Ульяновск), а старшие в Тбилиси. К началу 1910-х годов Максим Лернер дослужился до статского советника. В результате ему пожаловали личное дворянство. 

Семья приобрела недвижимость в центре Москвы в Кривоколенном переулке по соседству с домом Микини. В эти же годы в этом доме проживал философ Бердяев (сейчас на стенах этого дома висят три таблички «Последнего адреса» в память о его жителях). 

Современный вид, переулок Кривоколенный. Фото: Татьяна Федянина

К этому времени в семье Максима и Анны Лернер было шесть детей: пять дочерей и сын.

Вера Лернер и Александр Измиров

Отец семейства инженер Максим Лернер умер в 1917 году. Дочери взрослели и выходили замуж. Сын Константин с началом гражданской войны в 17 лет пробрался на Кубань, где присоединился к армии Деникина. После поражения Белой армии он эвакуировался в Болгарию, а позже переехал во Францию. В Париже он устроился, как многие русские военные, шофером такси, после работал в банке.

Героиня нашего рассказа Вера Максимовна Лернер в начале 1920-х годов вышла замуж за бывшего царского офицера Александра Измирова. Они переехали в Ленинград, где в 1925 году у них родился сын Николай. Их совместная счастливая жизнь была недолгой и в 1928 году супруги развелись. Вера Максимовна работала в разных советских организациях экономисткой и машинисткой.

Эвакуация в Свердловск

В 1934 году жизнь женщины изменилась. Владея английским, французским и немецким языками, Вера Максимовна поступила в Ленинградский педагогический институт, чтобы стать преподавателем иностранных языков. 

Сестры: Надежда, Вера, Любовь, София Лернер. Вторая половина 1930-х годов.

В этом же году Вера Максимовна снова вышла замуж. Второй муж, 47-летний инженер Виктор Сокулинский, был старше ее на 12 лет. Эти годы стали последним счастливым периодом для большой семьи Лернер.

Вера Лернер и ее второй муж Виктор Сокулинский

В 1937 году умерла мать Веры Анна Лернер. В декабре этого же года в Москве арестовали мужа ее младшей сестры Любови Гамаяна Николаевича Карамяна за участие в антисоветской террористической диверсионно-вредительской организации правых, а 28 ноября 1937 его расстреляли. Любовь, как жену изменника родины, арестовали и осудили на 8 лет. Она отбывала срок в казахстанском лагере «АЛЖИР» (разговорное название 17-го женского лагерного специального отделения Карагандинского ИТЛ в Акмолинской области) и освободилась в 1945 году.

В феврале 1938 года в Ленинграде арестовали первого мужа Веры Лернер Александра Измирова, а спустя девять месяцев, под занавес Большого террора, его расстреляли. Тем временем летом 1938 года Вера Лернер закончила пединститут и получила специальность преподавателя иностранных языков.

Зачетная ведомость и членский билет Веры Лернер

В июле 1941 года Виктора Сокулинского, как важного сотрудника Гипромеза (Государственный институт по проектированию металлургических заводов), эвакуировали в числе первых из Ленинграда. Вместе с ним поехала его жена Вера Лернер с сыном от первого брака 16-летним Николаем. Так герои нашего рассказа оказались в Свердловске.

Подавленное состояние

Образцом для определения почерка автора анонимных писем в адрес руководства Совинформбюро стало письмо Веры Лернер в блокадный Ленинград своим друзьям:

«Дорогие Ирочка и Николай Ал. Мы с В.П. (муж Виктор Павлович Сокулинский — прим. ред.) очень беспокоимся не получая от Вас никаких известий уже с 7/Х (7 октября — прим. ред). На мои две открытки я также еще не получала ответа. Не знаю даже, получили ли Вы их. Ирочкино письмо от 27/IX (27 сентября — прим. ред.) пришло не полностью. Что мы не могли из него понять: что делается дома? Как ваше здоровье, настроение? Хочется поделиться, что все у нас благополучно и мы здоровы, но сильно похудели, даже В.П. У меня это, наверное, от тоски по Ленинграду, который я вижу во сне и наяву. Дорого бы я дала, чтобы быть дома. Напишите, дорогая Ирочка, работаете ли Вы на фабрике или по-прежнему на окопах. Кто живет теперь у нас?» (орфография и пунктуация автора сохранены —прим. ред.)

Письмо в Ленинград

Можно предположить, что пережитый до этого Большой террор, неожиданное начало войны, отсутствие новостей от близких, вынужденная смена жительства, неудачи на фронте привели Веру Лернер к такому необдуманному поступку. Эвакуированные из западных регионов страны попадали в новую среду. В условиях, когда население города увеличивалось почти в два раза за счет эвакуированных, жилищное пространство становилось общим. Личного пространства не оставалось. Любая неосторожность в высказываниях могла быть услышана малознакомыми людьми.

Кроме того, после Большого террора 1937–1938 годов советское общество осознало, что высказываться открыто больше невозможно. Распространение анонимных писем и антисоветских листовок стало самым массовым видом сознательной антисоветской пропаганды. Большие силы НКВД были направлены на поиск и установление авторов в максимально короткие сроки.

Веру Лернер арестовали 25 ноября 1941 года. Сразу после этого в Свердловск приехали московские сотрудники НКВД. Женщине предъявили результаты экспертизы почерковедения, после чего Вера признала авторство анонимных писем.

Чекисты пытались раздуть дело до террористической организации, трактуя угрозы в письмах, как намерение совершить террористический акт. Вера Лернер стояла на своем и не дала показаний на других людей. Она настаивала на том, что причиной для написания таких писем стало подавленное состояние от поражений Красной армии и большой опасности для Москвы и Ленинграда — города, в котором находились ее родственники и друзья.

Время допросов Веры Измировой

До лета 1942 года 16-летнему сыну Веры Николаю Лернер удавалось отправлять передачи своей матери. В июне 1942 года Николаю сообщили, что его мать приговорили к десяти годам лагерей. Судя по всему, в этот момент ее и перевели во внутреннюю тюрьму НКВД для расстрела.

20 июня 1942 года Веру приговорили к расстрелу и довели дело до конца 17 июля 1942 года.

Бесконечные поиски

Арест жены не повлиял на карьеру ее мужа Виктора Сокулинского. Он продолжил работу, а в 1945 году его наградили орденом «Знак почета». Сын Веры не сдавался и пытался найти, в каком лагере находится его мать. Неоднократно обращался в Москву на Лубянку, каждый раз получая ответ о том, что его мать осуждена на 10 лет без права переписки. 

Анкета Веры Максимовны

После того, как истек 10-летний срок, в 1951 году Николай Лернер возобновил поиски, но опять безрезультатно. Следующие попытки он предпринял после смерти Сталина. В 1956 году он наконец-то получил официальный ответ о том, что его мать якобы умерла от воспаления легких в 1945 году. Это был намеренный обман — стандартный ответ архивного отдела КГБ, дававшийся по приказу главка всем родственникам расстрелянных. Веру Максимовну Лернер реабилитировали только 30 марта 1989 года.

Материалы подготовлены на основе следственного дела, хранящегося в ГААОСО. ГААОСО. Ф. Р-1. Оп. 2. Д. 37039.