На фоне войны с Украиной в России стали запрещать музыку. Концерты «нежелательных» в стране артистов срывают полицейские, а их творчество требуют признать экстремистским. Музыканты в ответ на действия властей начинают играть концерты тайно и предлагают устраивать выступления только для своих. Нечто похожее уже происходило в начале 1980-х с почти аналогичными «черными списками», подпольными концертами и облавами КГБ.
Вместе с продюсером, музыкальными критиками и журналистами It’s My City вспоминает, как в 1980-х запрещали советский рок и какими способами музыканты обходили эти ограничения. А также пытается разобраться, можно ли использовать эти методы сейчас — в 2022 году.
Как в СССР запрещали музыку
Гонения на рок-музыку при советской власти начались в конце 1970-х — начале 1980-х годов, рассказывает музыкальный критик Артемий Троицкий. До этого такой жанр просто игнорировали. Концерты бит-групп в 1970-е проходили на танцах, в студенческих кафе, домах культуры. Репертуар был иностранный: власти это не поощряли, но прямой антисоветской пропаганды здесь не видели. Критиковалось разве что низкопоклонничество перед западной культурой, однако большим криминалом это не считали.
Все изменилось в начале 1980-х. Тогда важным событием, разделившим музыкантов на две части, стала Олимпиада в Москве. Это была мини-оттепель посреди брежневской эпохи.
«Сами понимаете, иностранцы приезжают, надо им показать, что у нас страна цивилизованная. У нас и эти „волосатики“ есть и никого за 101-й километр не высылают», — говорит Троицкий.
На фоне послаблений власти легализовали несколько ведущих рок-групп. Среди них были «Машина времени» с лидером Андреем Макаревичем, «Земляне», «Автограф» и другие коллективы. Ту же «Машину времени» пристроили в Московскую областную филармонию. Одобренные властями группы получили законную возможность выступать в стране. Им сделали официальную «литовку» (от слова «главлит» — органа власти, который заведовал цензурой), то есть разрешение на исполнение и распространение своих текстов.
Все остальные группы и исполнители, которые не «забрили» власти, фактически стали вне закона. Среди них — «Аквариум» с Борисом Гребенщиковым, «Кино» с Виктором Цоем, «Зоопарк» Майка Науменко, Александр Башлачев и другие. Их стали называть андеграундом русского рока.
Самый тяжелый период для подпольных музыкантов пришелся на 1983–1985 годы. Тогда появились первые «черные списки» артистов. Минкультуры своим постановлением запретило ряд советских групп и исполнителей: «ДДТ», «Кино», уральские «Урфин Джюс», «Метро», «Фолиант» и другие. В другой части списка были западные группы.
«Урфин Джюс». Фото: О.Ракович (из архива Свердловского рок-клуба)— С иностранным списком вообще было очень смешно, — рассказывает Троицкий. — Скажем, у группы AC/DC рядом была приписка — «хулиганство, фашизм». Далее Дэвид Боуи — «секс, извращение». Pink Floyd — «критика войны в Афганистане».
Эти списки составлялись «недалекими» людьми: в них часто проскакивали какие-то ошибки, рассказывает It’s My City музыкальный критик, автор телеграм-канала «Бухарин слушает» Андрей Бухарин. Здесь можно вспомнить новые перечни «нежелательных» артистов, появившиеся после начала войны в Украине: имя рэпера Моргенштерна (Алишера Моргенштерна)* там тоже написали с двумя ошибками.
Как умирал и выживал андеграунд
Одна из причин начала репрессий против артистов — политика. Троицкий считает, что комсомольцы и советский Минкульт наконец услышали песни рок-музыкантов на русском языке и поняли: это диверсия. Власти решили, что такие артисты негативно влияют на советскую молодежь.
Была и вторая, не менее важная причина — экономическая, рассказывает Бухарин. Она затрагивала не только подпольных, но и официальных музыкантов. Дело в том, что последние работали за очень небольшую ставку.
Их гонорары были соотносимы с заработками условного инженера — показатель советского равенства. Чтобы исправить ситуацию, артисты стали заходить в теневую зону экономики, то есть играть концерты неофициально.
Делалось это так: «промоутеры» договаривались с руководством дворца культуры и арендовали в здании зал. При этом официально заявлялось одно мероприятие, а проводилось другое. Организаторы концерта продавали билеты, но мероприятие не рекламировали: информация расходилась путем сарафанного радио. Билеты стоили от трех до пяти рублей. Зарабатывали на всем этом организаторы около двух тысяч рублей: часть денег шла на аренду аппаратуры и помещения, подкуп милиции, а также на гонорары музыкантам — 200–250 рублей. Однако большая часть суммы оседала в карманах «предпринимателей».
Один из подпольных концертов в ДК. Архивное фото РИА НовостиТакой способ заработка не устроил ОБХСС (отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности). В первую очередь власти взялись за организаторов подпольных концертов. Вместе с ними пострадали и артисты. Один из самых известных случаев — это задержание группы «Браво» с солисткой Жанной Агузаровой: музыкантов обвинили в «частном предпринимательстве». Все происходило в ДК «Мосэнерготехпром» в Бескудникове.
— Кажется, был выходной день, причем концерт был днем — часа в два или три, — вспоминает** лидер рок-группы «Центр» Василий Шумов. — Мы со знакомыми музыкантами туда поехали, все же ходили друг к другу на концерты. Приехали. Зал был битком. А поскольку мы в принципе репертуар группы «Браво» знали, мы с ребятами сидели в гардеробе — разговаривали, выпивали. И вдруг мимо нас бегут в зал куча милиционеров в форме. Все — концерт останавливается, всех, кто был в зале, начинают выводить. И вывозить на автобусах куда-то на разбирательство.
Менее опасно было устраивать концерты в актовых залах научно-исследовательских институтов (НИИ), говорит Бухарин. Выступления артистов организовывали сами сотрудники таких учреждений — в те годы там работала советская интеллигенция. Мероприятия согласовывали с профкомами. Билеты распространяли среди друзей и коллег по работе. Несмотря на то, что все происходило полуофициально, в серой зоне, претензий со стороны власти к таким концертам почти не было.
Еще одним способом легализации концертов стало создание Ленинградского рок-клуба. По одной из версий, открыть его позволил*** КГБ, чтобы контролировать артистов.
Романтика квартирников
В позднесоветскую эпоху популярными также стали квартирники, рассказывает Андрей Бухарин. Они начали проходить в 1981–1982 годах. Как правило, их устраивали энтузиасты, у которых были связи с андеграундом. Немаловажный фактор в этом деле — большая вместительная квартира. Обычно квартирники связывают с именами лидера «Аквариума» Бориса Гребенщикова, основателя группы «Зоопарк» Майка Науменко, Виктора Цоя и других.
Борис Гребенщиков и Виктор Цой. Фото с официальной страницы— Все происходило так: станция метро, в центре зала кучкуются стайками люди по два-три человека, — рассказывает Бухарин. — Вдруг в толпе появляется человек, который говорит: «Пошли!» И все следуют за ним в квартиру. Где она находится, люди не знают. Адрес известен лишь организаторам. Как правило, уже там они скидываются по три–пять рублей — это деньги за билеты. Или же договариваются принести с собой алкоголь. Хотя его приносили в любом случае: в Советском Союзе пили все. Постоянно. Такого тотального пьянства как тогда, сейчас вообразить себе невозможно (смеется).
Гонорары у артистов были разные: от 25 до 50 рублей, рассказывает It’s My City журналист, музыкальный продюсер Александр Кушнир. По словам Кушнира, он и сам организовывал квартирники. Какие-то мероприятия выходили ему в ноль, какие-то были убыточными. Это происходило из-за условий, которые ставил сам артист. Музыканты иногда заявляли: «Приводите столько людей, сколько хотите. Соседи — ваши проблема. Милиция — ваша проблема. Мой концерт стоит столько-то».
Квартирник. Фото с официальной страницы Бориса Гребенщикова во ВКонтактеОбычно на концерты в квартиры приходили от 20 до 50 человек. Однако Кушнир вспоминает, как однажды он побывал на выступлении фронтмена «Алисы» Константина Кинчева и лидера новосибирской группы «Проходной двор» Юрия Наумова. В том квартирнике участвовали больше 120 человек.
— Помню, в комнате сталинской квартиры с высокими потолками я тогда насчитал 120 человек, а потом сбился со счета. А ведь был еще коридор. Я сидел в кресле, а на мне сидели еще три человека.
А как было на Урале?
В Свердловске число квартирников можно пересчитать по пальцам, рассказывает It’s My City музыкальный журналист, «архивариус Свердловского рок-клуба» Дмитрий Карасюк. Такие мероприятия могли проводить только музыканты, которым для выступления нужна лишь акустическая гитара и пара условных маракасов. А свердловская рок-музыка всегда была заточена под электричество. В условиях квартиры организовать это было нереально. Если квартирники и проводили, то лишь приезжие музыканты.
Один из самых известных квартирников в Свердловске прошел на ВИЗе, в доме писателя Андрея Матвеева. В 1984 году у него жил лидер «ДДТ» Юрий Шевчук, вынужденный уехать из Уфы в Свердловск из-за преследований КГБ. Чтобы собрать деньги на дорогу в Москву, Шевчук и организовал выступление.
Чаще концерты в Свердловске устраивали в «красных уголках» студенческих общежитий (местах для культурно-просветительской работы). Там можно было поставить колонки, ударные установки, подключить электрогитары и другую аппаратуру.
Майк Науменко в Виктор Цой, к примеру, играли концерты в Свердловском архитектурном институте (сейчас УрГАХУ).
— Туда набилось много народу. Рядом стоял теннисный стол. Так вот, он рухнул под тяжестью слушателей. Но все равно места было куда больше, чем в квартире, — вспоминает Карасюк.
Уральские музыканты из групп «Наутилус Помпилиус» и «ЧайФ» свои первые концерты давали в Доме культуры МЖК на ЖБИ (сейчас — Центр культуры «Молодежный»).
— В зал ДК пришло более сотни человек, — говорит Карасюк. — Это был полноценный электрический концерт, хотя и полуподпольный. Ведь тот же «Наутилус» фигурировал тогда в запретных списках. И в результате директора ДК, который все это допустил, уволили. Он сам по сути своей был музыкальная душа — и поплатился за это местом работы.
Позже в Свердловске открылся свой рок-клуб. Но это было уже во времена перестройки, во второй половине 1980-х.
«Наутилус» на первом фестивале рок-клуба. Фото: О.Ракович (из архива Свердловского рок-клуба)2022 — возвращение запретов
После начала войны в Украине неугодная музыка в России вновь оказалась под запретом. Появились списки «нежелательных» в стране артистов, которые выступили против «спецоперации». Среди них рэперы Оксимирон (Мирон Федоров) и Noize MC (Иван Алексеев), певица Земфира и екатеринбургская Монеточка (Елизавета Гырдымова), а также ряд других сольных исполнителей. В списке запрещенных есть и много групп, к примеру, упомянутые уже рок-коллективы «Аквариум», «ДДТ» и «Машина времени».
Некоторые из музыкантов, среди которых участники коллектива Little Big, решили уехать за рубеж. Другие до последнего момента пытались давать концерты в России. Однако им мешали власти. Так, концерт группы Anacondaz сначала отменили в Екатеринбурге, а потом и в Перми. Причем во втором случае полицейские сорвали уже начавшееся выступление, выйдя прямо на сцену к исполнителям.
Музыкальная отрасль в России сейчас фактически заморожена, говорит It’s My City арт-директор клуба Tele-Club в Екатеринбурге Семен Гальперин.
Тяжелый период пандемии сменила война в Украине: «в какой-то момент мы даже перестали считать денежные потери, одним словом — полный ******».
— Я открыл расписание «Теле-клуба» 2015 года. То есть уже после «присоединения» Крыма, сбитого «Боинга», обесценивания рубля. Посмотрел на первые 15 имен и понял: 11 из них сейчас не могут выступать в России. Либо это запрещенные российские артисты, либо украинские, либо иностранцы. Грубо говоря, три четверти артистов ушли по сравнению с 2015 годом. А по сравнению с 2013 из нашего расписания пропали 80–85% музыкантов. Понятно, на сцене появляются новые исполнители, в основном поп и хип-хоп направления, но по-настоящему глубоких среди них нет, — отмечает Гальперин.
Музыканты придумали свой способ обходить запреты, устраивая «секретные концерты». Первой группой, которая так сделала, стала «Алоэ Вера» с солисткой из Екатеринбурга Верой Мусаелян. Коллектив открыто не объявлял место проведения концерта, но персонально сообщил каждому купившему билет, где пройдет мероприятие. Выступление в итоге состоялось, однако потом к владельцу площадки пришли силовики.
Фото: соцсети «Алоэ Вера»Позже с инициативой устраивать тайные концерты выступила группа «Каста», которая тоже фигурирует в «черном списке».
«Будем с вами встречаться в другом формате. Организовывайтесь своими компаниями друзей, скидывайтесь, бронируйте себе небольшое подходящее место, связывайтесь с нами — мы приедем и выступим. Поугараем, поужасаемся, помечтаем. И не афишируйте это, а то вам сорвут праздник», — говорилось в сообщении группы в соцсетях.
1980–1985. Можем повторить?
Организовать подпольный концерт в 2022 году вполне возможно, считает Андрей Бухарин. Один из вариантов — проводить квартирники. Тем более, что сейчас в аренду сдается много частных помещений. В той же Москве это распространенная практика.
— Снять лофт, собрать деньги, пригласить людей — с одной стороны, это реально. Можно даже в электричестве сделать мероприятие, например, в каком-то помещении, где устраивают праздники, вечеринки. С другой стороны — организовать большие концерты сложно: все же за них будут отвечать и расплачиваться владельцы площадок.
Еще одна проблема состоит в том, что известным музыкантам невыгодно организовывать такие концерты. В музыкальной индустрии крутятся большие деньги. Артисты хорошо зарабатывают и вряд ли смогут получать соотносимые со своими запросами гонорары.
С Бухариным заочно соглашается Дмитрий Карасюк. В советские годы музыканты часто просто хотели продвигать свою музыку, говорит он. Сейчас же главная цель артистов — зарабатывать деньги. Более того, классические квартирники вряд ли заинтересуют людей: в квартирах удобно играть музыку только на акустической гитаре.
Другой негативный момент связан с тем, что сейчас для обмена информацией люди используют интернет. В отличие от сарафанного радио, это менее безопасно, ведь «в сети все как на ладони».
Будет ли вообще на такие концерты спрос, тоже не совсем понятно, считает Бухарин. Ведь сейчас на фоне запрета ряда групп и эмиграции музыкантов происходит своего рода «импортозамещение». Потери на рынке восполняют другие, аполитичные артисты. В том числе и те, которые раньше были менее востребованы. При этом Бухарин отмечает: романтика запретов всегда работала, а потому «нежелательные» артисты могут долго сохранять популярность у молодежи:
— Само собой, здесь напрашиваются прямые аналогии с советскими запретами рок-музыки. Я еще давно начал мрачно шутить о том, что времена очень похожие. Хотя это делается, скорее, для красного словца и несколько притянуто за уши. Несмотря на все сходства, мир с тех времен сильно изменился.
Более оптимистично смотрит на подпольные концерты Александр Кушнир. Он уверен, что если артист может заинтересовать публику «акустикой», такие концерты будут востребованы. А в сквотах (заброшенных зданиях), в мастерских художников или галереях можно организовать и «легкое электричество». Одно из возможных мест для концерта в Екатеринбурге — полузабытые магазины вроде книжного «Йозеф Кнехта». Или Музей андерграунда: там подвал отличный, человек 100–150 вместится. А собираться на «стрелу» можно на той же Плотинке.
Для того чтобы устраивать выступления, не обязательно пользоваться соцсетями. Ведь всегда можно распространять информацию по старинке — путем сарафанного радио. По словам Кушнира, он знает 10–15 групп из Екатеринбурга, которые легко могут собрать на свой концерт около 70 человек без постов в пабликах.
— Просто говорим, что мы празднуем день рождения друга. Лучше, чтобы у кого-то из слушателей действительно он был в этот день. А остальное недоказуемо. Говорим, что это не концерт, а просто встреча. Никакой политики.
Идеальный квартирник — это как зажигалка на «Бритиш Петролеум» (нефтегазовая компания, владеет сетью заправок — прим. ред.). Зажгите на бензозаправке зажигалку и посмотрите, что будет. Пусть сначала пришли не 100 человек, пусть это 20, 10, да хоть 5 человек. Но это правильные люди, которые потом сами будут делать квартирники. А может, у них даже своя группа появится. В целом эстетика квартирников очень классная. Такие концерты вообще вневременная вещь, — заключает Кушнир.
Квартирники всегда в моде
Не все знают, что тайные акустические концерты в Екатеринбурге проходят давно. Их организует местная ячейка международного движения Sofar Sounds. Основная идея этого проекта в том, чтобы устроить «концерт в мешке». То есть его потенциальный слушатель почти ничего о нем не знает: лишь время и район города, где он пройдет. Притом анонсируется концерт за 48 часов до его начала. Исполнитель может быть любой.
Само движение зародилось в Лондоне, рассказывает It’s My City куратор Sofar Sounds в Екатеринбурге Данила Черноморцев. Это произошло случайно.
— Есть такой замечательный дядька Рейф Уоффер. Все началось с того, что 13–14 лет назад он пришел в один из британских баров. Там выступала группа его хорошего знакомого. И Уоффера сильно раздражало, что во время выступления музыкантов люди не слушают их. Они разговаривают, залипают в телефоны, пьют пиво. А музыка воспринимается просто как фон. И тогда он решил: давайте мы устроим концерт только для тех, кто действительно хочет слушать музыку, — говорит Черноморцев.
Идея быстро стала популярной. Уоффер начал организовывать больше концертов в таком формате. Из-за большого потока людей прежняя атмосфера «тайных мероприятий для своих» исчезла. И тогда Уоффер придумал каждый раз менять локации концертов и говорить о них только проверенным людям. В итоге движение Уоффера разошлось по большой сети разных городов со всего мира, в том числе появилось и в Екатеринбурге.
В Sofar Sounds участвуют разные музыканты: от локальных до более известных. Так, в Екатеринбурге выступали группы «Хадн дадн» и Zoloto. И если раньше многих популярных артистов приходилось долго уговаривать сыграть концерт, то сейчас артисты нередко приходят сами. Локации тоже разнятся: от уютного чердака в доме до скалодрома.
Один из недавних концертов в рамках Sofar. Фото: группа Sofar Sounds Yekaterinburg / ВКонтактеЧерноморцев считает, что устраивать тайные концерты с «запрещенными музыкантами» — хорошая идея. По его словам, он готов договориться с теми же артистами из Anacondaz, выступления которых отменяют на Урале. Рисков он здесь больших не видит. Проблема лишь в том, что формат Sofar — это акустические концерты:
— Как про нас любят писать люди в комментариях: «зумеры снова придумали квартирники» (смеется). Отчасти это может быть и так, но, скорее, мы их модернизировали.
Черноморцев говорит, что нужно лишь придумать, как доносить информацию до аудитории. При этом надо помнить, что на таких концертах не получится заработать много денег.
— Этот баланс между «мы хотим сделать что-то тайное» и «мы хотим заработать» — сложная история. Проблема не в том, что ты не соберешь деньги. Проблема в том, что ты не сможешь это прогнозировать. Тут уже вопрос, скорее, к музыканту: хочет ли он делать концерт и делиться своей музыкой с аудиторией или он хочет заработать. Боюсь, что усидеть на двух стульях не получится. Как только ты начинаешь вырабатывать грамотную маркетинговую стратегию, рушится секретность. Поэтому надо выбирать, — подводит черту Черноморцев.
*Признан «иностранным агентом» в РФ по решению Минюста
**Ссылка на материал издания «Медуза», признанного «иностранным агентом» в РФ по решению Минюста
*** Ссылка на материал издания «Медиазона», признанного «иностранным агентом» в РФ по решению Минюста
It`s My City