«Президентом объявлена специальная военная операция, а не война»

Кировский районный суд Екатеринбурга назначил 200 тысяч рублей штрафа учредителю издания «Вечерние Ведомости» по административному делу о «дискредитации» российской армии. В протоколе указаны сразу 54 публикации СМИ, которые полиция посчитала незаконными. При этом многие из них сделаны еще до того, как в административном кодексе появилась статья о «дискредитации» Вооруженных Сил РФ 20.3.3 КоАП РФ. 

Адвокат издания Георгий Краснов предоставил It’s My City запись, в ходе которой сотрудник полиции Марина Назарова, составлявшая протокол, объясняет суду, почему так получилось и в чем именно она увидела дискредитацию. Публикуем расшифровку ее диалога с адвокатом.

Фото с предыдущего заседания по «Вечерним Ведомостям» в июне. Автор: Илья Вага / It's My City

Сотрудница полиции Назарова:  У нас нет запрета для СМИ публиковать какие-то новостные записи (со словом война), но, учитывая, что введена административная ответственность (по статье 20.3.3), на мой взгляд, средство массовой информации каким-то образом должно было отредактировать данную фотографию.

Адвокат Краснов: То есть дискредитация со стороны СМИ выражается в том, что СМИ не зацензурировало слово «война»?

Назарова: Если мы говорим о 54 публикациях, где присутствует данное слово, в любой публикации, то я прослеживаю тенденцию и отношение средства массовой информации. Поэтому мной был составлен протокол.

Краснов: Вы же не будете отрицать, что все эти 54 факта имели место? Функция СМИ в освещении фактов? Почему СМИ не может освещать эти факты?

Назарова: Это освещают не только «Вечерние Ведомости», но и иные СМИ. Но, при этом, по моему мнению, данный текст, фотографии должны подвергаться какой-то редактуре.

Краснов: То есть вы считаете, что журналист не может отразить факт в чистом виде, они обязаны отредактировать?

Назарова: Я считаю, что нет.

Краснов: По статье какой у нас срок давности? (Далее речь о том, почему полиция составила протокол за публикации, которые вышли до появления статьи за «дискредитацию» — прим. ред.)

Назарова: Три месяца.

Краснов: Правильно понимаю, что производство по делу должно быть начато не позднее трех месяцев?

Назарова: Нет.

Краснов: Вы считаете правонарушения длящимися?

Назарова: Да. Это такое правонарушение, выраженное в непрекращении действия.

Краснов: Если вы вменяете размещение в конкретное время, конкретную дату, то о каком длящемся правонарушении может идти речь?

Назарова: С 24 февраля по 30 мая эти публикации не были удалены, что выражается в длящемся непрекращении нарушения закона.

Краснов: В теории вы могли нам вменять только по тем публикациям, которые появились после 4 марта. А вы нам вменили [в том числе публикации с] 24 февраля.

Назарова: На мой взгляд, решит суд.

Краснов: Когда была введена статья 20.3.3? Это случилось 4 марта 2022 года. По какой причине вы нам вменяете факты размещения публикаций с 24 февраля по 4 марта, до момента, как эта статья появилась?

Назарова: Ответственность введена была 4 марта. Вменяю все публикации, потому что ответственность введена, я их сюда перечисляю. Мне кажется, на редакции лежит ответственность по мониторингу своих новостей.

Краснов: По моему мнению, необходимо раскрывать, в чем выражается дискредитация. Где в протоколе это раскрыто и как нам, как юрлицу, защищаться от протокола, где так и не раскрыто, в чем выражается дискредитация? Я просто спрашиваю, где мотивировка?

Назарова: Допустило размещение для просмотра неопределенному кругу лиц публикации...

Краснов: А в чем заключается дискредитация?

Адвокаты издания Ольга Авдеева и Георгий Краснов. Фото: Илья Вага / It's My City

Назарова: Я считаю, что в моем протоколе полностью отражена объективная сторона правонарушения. Допустило (СМИ) размещение данных новостных записей, тем самым дискредитировало.

Краснов: А в чем это выражается-то?

Назарова: Публикация новостных записей, в которых содержится слово «война».

Краснов: Слово война как-то дискредитирует военные силы России?

Назарова: Да, потому что у нас идет военная операция, президентом объявлена специальная военная операция, а не война. И война от специальной операции отличается своими целями и задачами. Тем самым СМИ, публикуя данные новости с таким контекстом, с использованием данных слов, подрывает авторитет Вооруженных Сил Российской Федерации.

Краснов: Тем, что люди будут считать, что это не спецоперация, а война?

Назарова: Да, тем самым формируя у людей негативное отношение, в том числе к специальной военной операции и Вооруженным Силам.

Краснов: Поскольку у меня позиция на тему того, что нам нельзя было вменять в протокол, все, что до 4 марта, я позадаю вопросы по самым последним публикациям, которые вы вменяете. 

«Утром в Екатеринбурге напротив зданий правительства и Заксобрания Свердловской области появился арт-объект. Его жизнь оказалась коротка». Там есть фотография, на которой вы расшифровали: «Здравый смысл предупреждает, специальная военная операция убивает». У меня вопрос, что вам не понравилось в этом утверждении?

Назарова: Слова «Здравый смысл предупреждает, специальная военная операция убивает».

Фото: Илья Вага / It's My City

Краснов: Специальная военная операция подразумевает насильственные действия? То есть она подразумевает, теоретически, и смерть военнослужащих наших? Вам известно, наши военнослужащие погибают в ходе спецоперации?

Назарова: Известно.

Краснов: В чем заключается дискредитация этой цитатой?

Назарова: Позже тем же СМИ было опубликовано, что лицо, которое разместило арт-объект, было привлечено к ответственности по 20.3.3 (дискредитация армии России). Уже прослеживается, что если данное лицо, которое разместило арт-объект, привлечено к административной ответственности, публикуя данную новость, что размещен этот арт-объект...

Краснов: СМИ сообщают о том, что этот арт-объект был. Он был. На нем написано то, что там написано. Потом полиция привлекает человека, который его разместил к ответственности. Вы видите в этом какой-то негатив? То есть граждане, которые читают это СМИ, теперь знают, что говорить словосочетание, которое мы разбираем, является правонарушением. В чем здесь негативная функция СМИ? Она, по-моему, очень даже просветительская в этой ситуации.

Назарова: Мое мнение, что данная новостная запись тоже направлена на дискредитацию. Так это или нет мы здесь с вами собрались [выяснить].

Краснов: То есть вы не согласны, что специальная военная операция убивает?

Назарова: Я, может быть, и согласна, но мной усмотрено здесь действие, направленное на дискредитацию.

Краснов: И вот еще, предпоследнее, за 4 марта. «Читатели скинули фотографии партизанских листовок». Изображение опять то же самое: «Нет войне». Конкретно в рамках данной публикации у нас есть какие-то упоминания «специальной военной операции» или Вооруженных Сил России или вообще России как таковой?

Назарова: Нет, наверное, не вижу.

Краснов: Почему тогда вы вменяете надпись «Нет войне» как именно дискредитацию Вооруженных Сил России? Почему вы додумываете за кого-то и приходите к выводу, что это именно те вооруженные силы, а не какая-то другая абстрактная война?

Назарова: Потому что это мое мнение.

Краснов: Оно же на чем-то должно быть основано.

Назарова: Потому что запись опубликована с 3 на 4 [марта]. Как известно, специальная военная операция началась 24 февраля 2022 года.

Краснов: Вы же говорите, что это специальная военная операция, не война. Почему вы ассоциируете ее с войной?

Назарова: Потому что там указано «Нет войне». Я же пишу, что плакат с надписью «Нет войне».

Фото: Марина Молдавская / It's My City

Краснов: В общем, остановимся на том, что на этом плакате нет упоминания Вооруженных Сил — ни России, ни Украины.

Назарова: Неверно, обстоятельства, которые происходят с 24 февраля и последующие, всем ясно, о чем идет речь в данной публикации. О какой специальной военной операции и между кем и кем эти действия происходят.

Краснов: А вы говорите, что войны нет.

3 июня «Вечерние Ведомости» уже оштрафовали на 150 тысяч рублей за пост в телеграм-канале издания с отредактированной фотографией стикеров уличного художника Леонида Черного «ГруZ200» и «П*Z***». В тот же день директору издания вручили новую повестку, в которой СМИ вменялось уже 54 нарушения. Оба решения суда защита будет обжаловать.