«Большая радость, что Екатеринбург подхватывает этот сюжет»

На екатеринбургском вокзале собираются установить мемориальную доску в честь поэта Осипа Мандельштама. Во время первой ссылки на Урал в июне 1934 года поэт вместе со своей женой Надеждой Яковлевной провел в стенах свердловского вокзала целый день. О сборе средств на табличку объявил российский режиссер, автор фильма о Мандельштаме «Сохрани мою речь навсегда» Рома Либеров. Всего необходимо собрать 300 тысяч рублей. It’s My City поговорил с Либеровым, узнал, почему тот решил установить табличку именно в Екатеринбурге, и как будет выглядеть на одном вокзале соседство доски Мандельштама и портрета Берии.

— Как появилась идея установить табличку именно в Екатеринбурге? Вероятно, есть много мест, где еще можно было бы увековечить память Мандельштама?

— Знаки памяти Осипу Эмильевичу стоят во многих городах: в Москве, в Воронеже, где Мандельштам отбывал трехлетнюю ссылку, в Твери, понятное дело, в Петербурге, а на месте его гибели во Владивостоке стоит замечательный памятник. Когда в 1934 году Осипу Мандельштаму вынесли «невероятно мягкий» ссыльный приговор, то сначала он был отправлен в город Чердынь Пермского края, а потом эту ссылку заменили Воронежем. Мы знаем из воспоминаний его супруги Надежды Яковлевны, что когда они ехали в эту первую ссылку на Урал, то фактически весь день они провели на вокзале Екатеринбурга.

В ее воспоминаниях о дне на вокзале помимо фактических событий, вроде того, как они сидели на скамейке и им не разрешали отойти, есть и некоторые «мыслительные» вещи, например, об отношении к арестованным в Советском Союзе. Надежда Яковлевна вспоминала, что традиционно к арестантам испытывали жалость, подавали милостыню, старались озаботиться, а в период репрессий 30-х годов как будто бы изменился сам подход к арестантам, как будто пропала эта русская традиция. Напомню, что после Лубянки Осип Эмильевич был в вопиющем состоянии, оно было ненормальное, шизофреническое. Поэтому Екатеринбург — это совершенно логичная точка такой, если угодно, мандельштамиады.

— На доске изображен не только Осип Мандельштам, но и его супруга. Чем объясняется такой выбор?

— На мемориальном знаке будут Осип Эмильевич и Надежда Яковлевна. Надо помнить, что на этом вокзале они были ровно вдвоем, как и всю ссылку. И всю жизнь эти двое неразрывны. Памятники им обоим стоят в Амстердаме, на улице Надежды Мандельштам, а в прошлом году в Киеве на доме Надежды Яковлевны установили очень красивую мемориальную доску супругам Мандельштамам, на мотив Орфея и Эвридики.

— Екатеринбургский вокзал будет уникальным местом, где одновременно есть портрет наркома внутренних дел СССР Лаврентия Берии (на потолке на «фреске», изображающей работу над атомным проектом) и мемориальная доска Мандельштама. Что вы думаете о таком соседстве?

— Это немного подтверждает порядок вещей. Есть такое утверждение, что Сталин — это мелкий политический деятель эпохи Пастернака и Мандельштама. Я думаю, что таким образом все становится на свои места. Горько, но становится. 

— Насколько легко прошли согласования с администрациями города, вокзала? Были ли трудности?

— Несмотря на то что с администрациями договаривался не я лично, а екатеринбуржцы из группы «Екатеринбург — За свободу», сам механизм утверждения таблички, по-моему, прошел легко и без затяжек. Мы не просили денег, и все бумаги мы получили довольно быстро. Насколько я знаю, Екатеринбург в этом смысле — один из наших мощнейших городов-ориентиров, где преодолеваются все бюрократические препоны. Представить себе Индустриальную биеннале, которую делает Алиса Прудникова, где-то еще — сложно.

— Объявлен сбор 300 тысяч рублей. Вы написали, что это оставшаяся часть суммы. Сколько всего денег ушло на эту инициативу, откуда они взялись? Сколько денег уже удалось собрать за первые часы? И куда пойдут излишки, если они будут?

— Деньги на табличку мы собираем второй раз. Первый сбор был довольно тихий и не результативный, несмотря на то, что разные замечательные люди записывали видео в поддержку. Тогда мы собрали 200 тысяч рублей на работу скульптура Николая Предеина, эскизы, выделку в гипсе и пластилине. Осталось собрать 300 тысяч на самую сложную часть: бронзовый отлив, монтирование на стене и небольшую церемонию открытия. Я дал слово, что если собранных средств не хватит, то закрою эту лакуну своими собственными, поэтому можно не сомневаться, что доска будет в любом случае. На последний час собрано 116 тысяч 900 рублей, в этом сборе участвовали 85 человек. Думаю, мы в течение этой недели дособираем, а если будет излишек, то, как я и обещал, мы отправим эти средства в екатеринбургское отделение «Мемориала».

— Некоторые екатеринбуржцы пишут в соцсетях — мало ли, мол, какие хорошие люди проезжали через екатеринбургский/свердловский вокзал? Что бы вы им ответили?

— Я думаю, что если тот или иной екатеринбуржец считает важным и правильным для города помянуть мемориальным образом какого-то другого человека, я ему совершенно не мешаю сделать то же самое. Но это ведь нормально, что каждый из нас отстаивает объект нашей любви. Мы отстаиваем объект не только нашей, но и любви многих-многих других. Вообще, для меня большая радость, что Екатеринбург, совершенно особенный для меня город, так подхватывает этот сюжет.

Когда у нас получится установить табличку к 130-летию Осипа Эмильевича, на вокзал Екатеринбурга можно будет приходить не только для того, чтобы куда-то уезжать, а просто — приходить. Я уверен, что родится какая-то традиция с цветочками или стихами, либо будут собираться в день гибели поэта 27 декабря, либо в день рождения 15 января. У нас в Москве в день гибели собираются у бюста Мандельштама, а в день рождения — у таблички на его доме. Можно подумать, что это немного хтонический сюжет — собираться у мемориальных досочек, но это же проявление любви. А вокруг столько проявлений нелюбви, что, мне кажется, за каждое выражение любви стоит побороться.

— Насколько для вас важно то, что поэт отправлялся в ссылку, когда был на нашем вокзале? Это памятник скорее поэту или скорее политически репрессированному?

— Я три года работал над фильмом про судьбу Мандельштама. Говоря коротко о его поэтическом мифе, внешне это выглядит очень трагично, но не стоит забывать о колоссальной витальности Мандельштама и его раздвоенности. Это такая квинтэссенция судьбы поэта в России. Не камер-юнкер Пушкин и даже не чудовищная исковерканная судьба эмигранта Марины Цветаевой, а, на мой взгляд, именно Мандельштам — это квинтэссенция такой поэтической судьбы. 

Мой товарищ Павел Неймер, председатель мандельштамовского общества, когда у него спросили, зачем он всю жизнь занимается Осипом Мандельштамом, ответил очень просто: «Если бы кто-то написал стихи лучше, я бы нанимался этим кем-то». Такие абсолютные категории не слишком хороши, но если взять в целом написанное Осипом Эмильевичем, боюсь, лучше и вправду никто не написал.

Реквизиты для сбора средств: 

карта Сбербанка 4276 3800 2178 7127