«Деловые партнеры все медленней кружатся во взаимном натужном вальсе»

Коронавирус с каждым днем все больше оборачивается «черным лебедем» для мировой экономики, захватывая новые плацдармы для распространения эпидемии, покоряя новые пики численности заболевших. Думать, что Россия, «сохраняя память предков, передавших нам идеалы и веру в Бога» отсидится в своем тихом углу с молитвою, заменяющей нам современное здравоохранение, не приходится — болеют все одинаково. И умирают тоже. Вирусы бога не имут.

В России же вируса нет?

В России, как известно, вируса (почти, не считая единичных случаев) нет. В 65 странах он есть, 4000 км границы с Китаем у нас есть, Дальний Восток есть, а вируса нет! Чудесная страна с независимыми от реальности СМИ и видимо с отсутствием тестов на коронавирус в больницах.

Страх смерти напрямую влияет на человеческое поведение. А значит, и на экономику.

Заражение происходит в местах наибольшего скопления людей, во время их общения и контакта. Простейшие умозаключения подсказывают, что под большим вопросом оказывается транспортная инфраструктура — вокзалы, поезда, автобусы, аэропорты, самолеты, корабли и прочее, и прочее — все, предназначенное для перевозки людей. 

Под вопросом места более-менее компактного проживания — гостиницы, хостелы (пока недобитые непрерывным «улучшением» российского законодательства в части «упорядочивания» и регулирования их деятельности), общежития, круизные лайнеры. Под вопросом иные места контактов — торговые центры, отделения банков, магазины, парикмахерские, бары, рестораны и столовые. Не следует забывать культурные мероприятия — концерты, выставки, фестивали. Народные гуляния, спортивные состязания, экскурсии, в конце концов.

Пишу «под вопросом», но в реальности это означает «под угрозой заражения и возможной смерти». Учитывая, что за пять пост-крымских лет уровень жизни россиян и так упал на 15%, многие бизнесы подобная ситуация может добить. Совсем.

Что нам делать без Китая?

Вирус влияет и на производство — меньше заказов от перечисленных отраслей, меньше потребность в сырье и материалах, да и работникам лучше не собираться вместе в одном месте (в цехе, в раздевалке, в бытовке). Китай — всемирная фабрика, на которой начались проблемы, в январе 2020 года снизил закупки угля (их основной энергоноситель) на 40%. 

В свою очередь, российские показатели отгрузки угля снизились на 10% — и дальше, и дальше — кругами по воде. Просядет, к примеру, туризм — просядет транспорт — снизится спрос на топливо — упадет цена на нефть-матушку. В экономике — танцуют все. А деловые партнеры все медленней, со все большими усилиями кружатся во взаимном натужном вальсе.

Выше я привел простое и явно неполное перечисление видов экономической деятельности, на которые вирус повлияет отрицательно. А положительно он может сказаться лишь на производстве противовирусных препаратов — правда, их созданием нужно было озаботиться сильно раньше, вместо создания гипер-супер-мега-ядерных ракет или возведения многочисленных храмов. 

Вольготно себя почувствует индустрия домашних, прежде всего виртуальных, развлечений. Вырастет производство антисептиков, положительная динамика использования коек будет наблюдаться в работе инфекционных отделений да, в конечном итоге, вырастет занятость в похоронных конторах. Во что до конца не хочется верить. Ибо что толку в чудом выжившем гробовщике, пересчитывающем свои барыши в вымершем городе?

Что страшнее — коронавирус или новости о нем?

Как известно, все несчастья с человеком происходят оттого, что он выходит из своей комнаты. Поэтому при нарастании угроз заражения нас ждут полупустые учебные аудитории, магазины, вокзалы и улицы. Нас ждет замирание (или умирание) перечисленных бизнесов, особенно малых — все же с вокзалами, банками и аэропортами за полгода-год эпидемии ничего не случится. А маленькие помрут от недостатка клиентов. 

Сохраняться же лучше в изоляции, подальше от городской скученности. Кто сможет — уедет на дачу, в сад, в деревню, в глушь. Вспоминается Ньютон, пережидавший в своем поместье лондонскую чуму и от скуки открывший закон всемирного тяготения. Может, кого и осенит, на чем дальше зарабатывать.

В 2017 году Ричард Талер получил Нобелевскую Премию «за вклад в поведенческую экономику». Экономика с самых основ была связана с психологией — надо же было как-то объяснить не всегда рациональные решения, принимаемые экономическими акторами. Многие события, происходящие на рынках, в основе своей имеют причины не всегда экономические. Зачастую эти причины лежат в области коллективного бессознательного, эффекта толпы и массовой паники — как иначе объяснить, что брокеры практически одномоментно начинают продавать акции, обрушивая рынок? 

С коронавирусом может повториться та же история — вдруг мировые рынки решат, что негативных новостей too much, и мир завалится в полноценную рецессию?

Наша надежда — на русский авось. Мы в глубине души уверены, что кому суждено быть повешенным — не утонет. Да и жизнь в нашей стране традиционно коротка, тяжела и некомфортна — оттого и недорога. Потом выжившие при свечах в немногочисленных виртуальных чатах будут петь что-нибудь вроде «возьмемся за руки, друзья, чтоб не пропасть поодиночке» или «надежды маленький оркестрик под управлением» — да нет, что вы. Не любви, конечно. Мы же в России.

Фото: Unsplash; Марина Молдавская/IMC

Публикации рубрики «Мнение» выражают личную точку зрения их авторов.