Магический ритуал, невидимое поле и разговоры с духами

В Екатеринбурге больше десяти лет проводятся системные расстановки — это непризнанный официальной психологией метод, с помощью которого люди якобы могут решать свои проблемы, посмотрев на ситуацию со стороны. Для этого клиент назначает своих заместителей: людей, которые будут «играть» его и родственников. Заместители начинают чувствовать себя другими людьми и говорить и делать, что им захочется. Так в комнате «появляются» давно умершие прадеды и деды, которые начинают общаться со своими потомками. Корреспондент IMC поучаствовал в одном из таких психологических импровизационных перформансов.

Как девушка превратилась в прадедушку

Утро. У двухэтажного обшарпанного здания поодаль друг от друга стоят два человека — мужчина и женщина. Оба опустили головы в телефоны и делают вид, что не замечают соседа. Тишину нарушает полуобнаженная пара, вышедшая на балкон стоящего рядом еще более старого дома. Они курят и громко ругаются.

Мужчина и женщина продолжают стоять, не поднимая головы, пока к ним не подходит Вера Борисова — психолог и расстановщик. Она будет учить людей решать проблемы менее конфликтным, хотя гораздо более необычным способом — с помощью системных расстановок.

За Верой в помещение подтягиваются люди, набирается девять человек. На входе нужно снять обувь, внутри можно налить себе чай или взять печенье. Все молчат и оглядывают друг друга. В комнату влетает парень и садится на первый попавшийся стул:

— Как ни приду, этот стул всегда здесь! Как будто ждет меня! — в восторге говорит парень.

Его зовут Женя, и именно он станет первым клиентом, чью проблему сегодня «расставят». Жду психологически тяжелую историю, но вместо нее Женя говорит, что его проблема заключается в том, что он часто травмирует только правую часть тела.

— Возможно, это от того, что я занимаюсь волейболом, но я прочитал, что это может быть связано с моим родом по мужской линии, — говорит молодой человек.

Остальным слушателям примерно от 20 до 40 лет. Помимо Веры есть еще один расстановщик — Ярослав. Он задает наводящие вопросы, чтобы клиент раскрылся. Слово за слово выясняется, что у Жени были плохие отношения с отцом, который часто пил. В конце этого вступительного разговора Ярослав предлагает «расставить» Женю и его правую часть тела.

Доска, на которой изображена соционическая модель. Правда непосредственно к расстановкам она отношения не имеет, это другое направление психологии

Для этого Жене нужно подойти к любому человеку, сидящему в комнате и попросить его стать заместителем. Он подходит к Марине (имя изменено — прим. ред.), она встает, он кладет ей руки на плечи и говорит:

— Марина, ты будешь моим заместителем?

Она кивает. Правой стороной своего тела он назначает Веру.

Следующий этап — непосредственно расстановка. Клиенту нужно подвести выбранных людей к любому месту в комнате, а затем отойти, чтобы наблюдать за ними и своими ощущениями.

— Что вы чувствуете? — спрашивает у заместителей Ярослав.

— Я чувствую движение, — отвечает Марина. — Хочу повернуться и идти туда.

Она поворачивается к двери. Все остальные тоже.  Женщина, сидящая рядом со мной и пришедшая на расстановку впервые, смотрит на дверь так, будто испытывает аналогичное чувство.

Тем временем Вера говорит, что видит что-то в углу комнаты. Ярослав берет одну из многочисленных подушек и водит ею вдоль стены.

— Здесь? — спрашивает он.

Вера качает головой:

— Дальше и выше.

Сидящую через стул от меня девушку Катю (имя изменено — прим. ред.) Ярослав просит пройти в конец комнаты, встать на стул и взять в руки подушку.

Вера, глядя на Катю, спрашивает, не было ли в семье Жени героических родственников. Тот отвечает, что его прадедушка был генералом. Так молодой человек приходит к выводу, что девушка на стуле — это и есть его прадед.

— Я буду говорить фразы, если они отзываются в тебе, повторяй, — обращается к Жене расстановщик. — Я принимаю тебя таким, какой ты есть.

Молодой человек, глядя в глаза Кате, говорит:

— Я принимаю тебя таким, какой ты есть.

Катя улыбается. По предложению Ярослава она тоже произносит несколько жизнеутверждающих фраз. У обоих слезятся глаза.

— Я люблю тебя, — говорит Женя.

— Что ты сейчас чувствуешь? — спрашивает у Кати Ярослав.

— Хочу обнять, — негромко отвечает девушка.

Она, продолжая стоять на стуле, наклоняется к Жене. Они долго держат друг друга в объятиях.

Почему системные расстановки могут быть опасны и почему — полезны 

Метод системных расстановок в XX веке придумал немец Берт Хеллингер — психотерапевт и философ. Часто слово «системные» заменяют на «семейные», потому что проблемы, связанные с семьей — основная причина обращений клиентов к расстановщикам.

В Екатеринбурге, судя по сайту, на котором расстановщики предлагают свои услуги, этот метод практикуют больше тридцати специалистов. Суть метода заключается в том, что человек, поделившись своей проблемой, может «расставить» людей или чувства, которые являются причиной травмы, и посмотреть на ситуацию со стороны.  

Человека, чью проблему расставляют, называют клиентом, всех остальных участников — заместителями. Клиент платит за расстановку в районе 4 000 рублей, заместителям она обходится в 300-500 рублей. Для того, чтобы «играть» другого человека, не нужны актерские способности. По словам Веры Борисовой, которая занимается расстановками десять лет, способность почувствовать себя другим человеком называется «заместительским восприятием».

— В системных расстановках идея в том, что существует поле, в котором есть информация, — объясняет Борисова. — Например, на расстановку приходит клиент, прадедушку которого раскулачили и сослали в Сибирь. Но его потомок не знает толком, что и как происходило в судьбе прадедушки. Мы делаем расстановку, и у нас появляются прадедушки, дедушки — их чувства, переживания и трагедия есть в поле. Все это выплывает, если имеет отношение к проблеме клиента сейчас. Заместитель, даже поставленный в роль в первый раз, сможет эту информацию прочитать. Это не какая-то сверхспособность, нужно просто на этом сконцентрироваться. Иногда бывают вещи, которые не очень объяснимы: когда я начинала практиковать, вдруг во время расстановки увидела вещь, лежащую в поле, но в реальности ее не было. Как говорят эзотерики, в астрале увидела. Я так удивилась. В какой-то момент что-то щелкнуло, и я начала такие штуки замечать. Это называется полевым видением.

По словам Веры Борисовой, расстановки идеологически расходятся с психологией, так как «в психологии популярна идея, что родителей надо прощать, а в расстановках не просто не надо, а еще и вредно».

— Потому что прощающий встает на место выше, а в расстановочной концепции ребенок находится ниже, чем родители. Энергия идет сверху вниз, а если ребенок говорит «Я вас прощаю», он становится выше родителей — это нарушает естественный порядок и способность ребенка брать энергию для жизни у старших в своей семье.

Как рассказывает психолог, самая частая проблема людей, которые приходят на расстановки, звучит так: «Не могу завести отношения или завожу, но какие-то неправильные». Также многие запросы касаются отношений с матерью.

По словам Веры, расстановки могут как помочь клиенту, так и навредить: например, если человек всю жизнь хотел дождаться любви своей матери, а после расстановки понял, что любви он не дождется, то ему придется начинать жизнь с чистого листа во взрослом возрасте, что может быть очень тяжело.

Вера Борисова

Критику в адрес этого метода Вера Борисова делит на две категории.

— Представители первой говорят: это все шарлатанство, обман. Тут я не знаю, что сказать. Люди приходят, у них происходит какой-то процесс, во время которого они что-то понимают, у них что-то меняется в жизни. Это как сказать «То, что человек чувствует — это неправда». Даже если у человека глюки и если ему показалось, чувствует-то он на самом деле. Во второй категории говорят: «Это все ужас. Когда человек входит в роль и чувствует что-то чужое — это одержимость и бесы», «Полежишь в расстановке мертвым — умрешь сам». Во время расстановки человеку действительно могут прийти тяжелые чувства, он может испытывать физически тяжелые состояния. После расстановки мы делаем вывод из роли, чтобы заместитель вышел из этого состояния. Но бывают случаи, когда человек так сильно погрузился, что не может выйти. Это объясняется тем, что чужой материал в нем сильно срезонировал. Это не бесы или призраки в него вселились, а это что-то собственное откликнулось. В расстановках нет никаких духов умерших, есть информация о чувствах и состояниях, которые они испытывали, — поясняет расстановщица.

Тренер-психолог в Уральском институте Гештальта и современной психологии Марина Березина рассказывает, что в расстановках «как и в любой психотерапии работает эффект плацебо». По ее словам, у человека, который верит в то, что он что-то увидит и сможет понять что-то о своей жизни, шансов на это больше, чем у того, который не верит.

— Спустя какое-то время после расстановки некоторые люди рассказывают, что у них произошли важные качественные изменения в жизни. Но, насколько я знаю, клинических исследований или каких-то диагностик этого метода не было, — добавляет Березина.

Также, по ее словам, крайне не рекомендуется проводить расстановку без нескольких сеансов с психологом до и после.

Практикующий психолог Илья Петрикин рассказывает, что метод расстановок не является научным, но широко используется психологами и психотерапевтами, так как в определенных ситуациях он показал свою эффективность.

— Например, он хорошо работает как метод диагностики и выявления сложившихся отношений и паттернов поведения человека. Уже на этом этапе у человека могут возникнуть какие-то важные открытия и инсайты. Нет плохих и хороших инструментов — здесь весь вопрос в том, кто и как его использует: можно дать человеку важную информацию о нем самом, а можно свести всё к эзотерическим трактовкам, — поясняет он.

На расстановках клиенты часто «общаются» с умершими родственниками. Известно, что основатель метода системных расстановок Берт Хеллингер несколько лет был миссионером, и во время этой деятельности познакомился с культурой зулусов — африканских племен, уклад жизни которых первобытен и архаичен. Он воспринял их мировоззрение, следы которого можно обнаружить в созданном им методе. Философ и модератор «Кафе смерти» (серия встреч, организованных в рамках биеннале, на которых люди делятся опытом взаимодействия с темой смерти — прим. ред.) Яна Макакенко рассказывает, что, по словам антрополога Люсьена Леви-Брюля, у зулусов, как и у многих первобытных народов, есть культ мертвых.

— Покойники воспринимаются как живые, только перешедшие в другой мир, — говорит Макакенко. — Очень интересно, что им не приписывают практически никаких позитивных характеристик. Покойники завидуют живым, могут вести себя очень агрессивно и даже навредить племени, поэтому нужно коммуницировать с ними и приносить дары. Эта логика очень похожа на ту, которая есть у Хеллингера: есть система, которая называется твоим родом, твоя задача — понять свое отношение к предкам через ряд действий, которые разворачиваются на расстановке.

По словам Яны Макакенко, метод системных расстановок имеет связь с классической психологией и философией: в основании метода лежат системный анализ и феноменология. Но, добавляет она, при внимательном рассмотрении этой связи возникают сомнения: метод расстановок больше напоминает эзотерическую практику, внешне он похож на ритуал. Понятия, которые лежат в его основании (например, «заместительное восприятие») практически невозможно подвести под строгую научную или философскую основу.

— Это что-то вроде процедуры магических заклинаний, сеанса с медиумом, который передает послания из другого мира. С точки зрения науки и философии метод расстановок довольно сомнителен. Вступать в коммуникацию с духами умерших, использовать магические практики и ритуалы, связанные с миром мертвых — это в какой-то мере нездорово, а в некоторых случаях даже опасно, –добавляет философ.

Какие слова выводят из роли 

Стою в середине комнаты. На пару минут я стала «отцом» Жени. Он вместе с Ярославом сидит на полу и смотрит на меня. Позади меня стоит еще одна девушка — «дед» Жени, а еще дальше — Катя, «прадед».

Женя говорит, что я в этом ряду лишняя.

— Ничего личного, — добавляет он.

— Что вы сейчас чувствуете? — спрашивает у меня Ярослав.

— Хочу обернуться, — говорю я.

Оборачиваюсь: девушки за спиной стоят неподвижно.

— Нет, военные поворачиваются через левое плечо! — выкрикивает Женя.

Хочу добавить, что я не военный, но болтать лишний раз здесь не приветствуется.

Ярослав предлагает Жене повторить несколько фраз.

— Ты — мой отец, я — твой сын. Ты старший, я младший. Ты сам несешь ответственность за свою жизнь, — говорят они оба, глядя на меня. — Я люблю тебя.

Ярослав волочет по полу подушку, символизирующую ответственность. Он оставляет ее рядом со мной. Люди в комнате ждут, как я поступлю с подушкой. Поднимаю, потому это действие наверняка приблизит окончание расстановки, которая длится уже около трех часов.

Предметы или эмоции могут «играть» подушки, иногда их заменяют на камни

— Поднял, — облегченно выдыхает Женя. — Хорошо.

Ярослав говорит парню, что он может подползти ко мне, чтобы набраться энергии от своих предков.

— Не бойся, опирайся всем весом, — добавляет Ярослав, когда Женя полу ложится на мои ноги.

Мне он рекомендует положить руку на голову Жени.

Сам расстановщик подходит сзади и на всякий случай подпирает меня, чтобы я не упала. Замерев в этой странной конструкции, думаю, что это довольно необычный досуг для воскресного дня. Сталкиваюсь взглядом с женщиной, которой повезло — ее не выбрали заместителем. Смотрит она сочувственно.

Спустя минут пять Женя отстраняется и говорит, что ему стало хорошо. Расстановка подходит к концу. Ярослав предлагает клиенту почувствовать свое тело и делать, что оно скажет. Тело Жени, видимо, сказало полежать, поэтому он ложится и начинает извиваться на полу. Все остальные спокойно смотрят и ждут, когда это закончится. Наконец, он пару раз громко вздыхает и встает.

Самый последний этап — вывести заместителей из роли. Женя подходит ко всем участникам, уточняет имя и говорит, что они теперь не его родственники. Жду, когда подойдет ко мне, потому что на всякий случай волнуюсь, вдруг останусь его отцом на всю жизнь.

После перерыва расстановщики приступают к следующему клиенту: женщине, которую в детстве бил отец. Ее в детстве «играет» Ярослав. Он прячется за стульями и сидит там. Женщина предлагает ему выйти, он отказывается. Так проходит полчаса. Пытаюсь найти удобный момент, чтобы уйти. Когда подхожу к двери, никто не оборачивается, только женщина с сочувственным взглядом на прощание кивает.

Ощущение после расстановки такое, как будто побывала на экспериментальном спектакле в компании театроведов: ничего непонятно, но так как остальные с интересом смотрят и кивают, то делаешь вид, что и ты — ценитель искусства.

В старом доме по соседству тишина: на балконе уже никого нет.