«Желать от власти нужно что-то конкретное»

Очередной «Горсовет» был посвящен проблемам взаимоотношений власти и горожан в Екатеринбурге. Недавно в городе избрали новую думу, появился новый глава, Александр Высокинский. Готовы ли эти люди сделать власть более восприимчивой к мнению граждан?

Дмитрий Колезев: Добрый вечер! Меня зовут Дмитрий Колезев. Это третья встреча нашего дискуссионного клуба, который мы называем «Горсовет». Мы здесь собираемся, чтобы обсуждать разного рода городские проблемы. Сегодняшнюю тему мы обозначили так: «Чего жители Екатеринбурга хотят от городской власти?»

Организаторами выступаем мы - сайт ItsMyCity.ru, концепт-агентство «Бюро 100» и наш партнер компания «Атомстройкомплекс». 

Сегодня у нас в гостях: Надежда Абакумова – теперь уже бывший кандидат в главы Екатеринбурга, более удачливый кандидат — Александр Геннадьевич Высокинский, ставший главой Екатеринбурга, новоиспеченный депутат Городской думы от партии «Единая Россия» Тимофей Жуков и более опытный депутат от партии «Яблоко», а также политолог, социолог-эксперт Константин Киселев. Человек-фракция!

О чем мы сегодня должны поговорить? У меня маленький вводный «спич», прежде чем вы наброситесь с вопросами на Высокинского и прочих спикеров.

Хочется поговорить сегодня о тех принципах, по которым должны быть, могут быть построены взаимоотношения власти и горожан в современном городе, городе 2018 года. Мы с вами бесконечно спорим, ругаемся, ругаем власть по поводу того, что происходит в городе. Я много общаюсь с людьми из власти и знаю, что большинство из них искренне считают, что действуют в интересах людей, а люди, мол, часто этого не понимают, критикуют, всем что-то не нравится и так далее.

Мне кажется, что самая главная причина - это то, что у нас пока не получается вовлечь городское сообщество в принятие решений, по-настоящему учесть интересы горожан. Не хватает «инклюзии», грамотного диалога, коммуникации горожан с властью. И, к сожалению, существующие органы, которые должны заниматься согласованием интересов - Городская дума и городская Общественная палата, как-то плохо с этим справляются. Очевидно, нужны другие практики, дополнительные приемы, дополнительные шаги, чтобы это сделать.

Я сегодня буду не очень много говорить. В основном, у нас будут говорить эксперты, и вы будете задавать им вопросы. Александр Геннадьевич просил отпустить его чуть пораньше. Давайте в первой части нашего мероприятия сконцентрируемся на Высокинском, поговорим с ним, в основном, а потом он уйдет, и за его спиной обсудим и его самого, и все, что он наговорил. Поэтому первый вопрос у меня к Александру Геннадьевичу. Как вам кажется, чего не хватает в отношениях власти и горожан? Вы еще недавно были практически простым горожанином, хоть и вице-губернатором, но, тем не менее, вы не работали в администрации города и как горожанин могли смотреть, что делается правильно или неправильно. Теперь вы стали главой города. Чего вам нужно от горожан, и чего вы как горожанин раньше хотели от власти?

Александр Высокинский: Рад всех приветствовать! С точки зрения отношений города и горожан... знаете, как классик говорил: «город в себе», «сам в городе».

Нам нужно четко понимать, что, когда мы зададим горожанам разных возрастных групп один и тот же вопрос: «Что такое для вас комфортный город?», они ответят по-разному. Позиция людей 20+ будет: «Город — это велодорожки, перспективы, учеба, рабочие места». А люди 60+ будут говорить, что это тихий и зеленый город, без плотной урбанистической застройки. Нам нужно понимать, что интересы горожан разные. Невозможно издать формулу, которая будет едина для всех горожан.

Все эти люди неизбежно скажут, что каждый горожанин должен иметь возможность участвовать в городской жизни, вносить те или иные предложения, получать ответы. И это правильно. Когда мы в 2000 году занимались разработкой первой стратегии города Екатеринбурга, мы пошли по правильному принципу, который сегодня немного утерян. Мы создали четыре экспертных совета: экспертный совет «Бизнес», экспертный совет «Наука», экспертный совет «Общественность» и экспертный совет «Администрация». Опыт показал, что четыре этих силы в состоянии дать полный срез интересов тех или иных групп горожан.

Александр Высокинский

Но! Сегодня мы будем создавать еще один экспертный совет – «СМИ», я уже вышел с этой инициативой, как мы это делали по «Большому Екатеринбургу». И это не про то, что власть хочет за деньги заказать СМИ, чтобы они напечатали. Это про то, что если, например, мы делаем транспортную реформу, то мы должны понимать ее экономическую модель, ограничения, должны вместе со СМИ и городским сообществом обсуждать, что является приоритетным.  

Поэтому первое, что мы будем делать – это восстановление реально действующих советов. Опять же из опыта 2000 года: проводим первый экспертный совет «Бизнес», сразу пришло около 50-70 человек, около двух часов обсуждали. Я просил всех, кто делал предложения, сформулировать их письменно, чтобы в следующий раз прийти и обсуждать их. Пришло в два раза меньше. Одно дело – прийти, поговорить и уйти, а другое – потратить время, дома что-то сделать, принести и докладывать. Потом пришло еще меньше, и в итоге мы остановились где-то на 15-20 участниках, которые готовы тратить свое время.

Мы все любим прийти на пару часов, поучаствовать в дискуссии, высказать свои мысли и уйти, а потом смотреть — учли или не учли наши мысли. Нет! Если мы начинаем эту работу, то это совершенно понятный объем, которым нужно заниматься.

В заключение. Первое. Нам нужно понимать, что мы как горожане – разные, и нам нужно находить формулу, как удовлетворить интересы всех горожан. Наверное, вы увидели это на примере Дня города. В 90-е и 2000-е это была одна площадка, сегодня – семь-восемь совершенно разных площадок для разных людей с разными интересами. Нужно делать так, чтобы было комфортно всем.

Второе. Общественный экспертный совет у нас есть – это Общественная палата. Экспертный совет «Бизнес» должен состоять не из представителей бизнес-ассоциаций, это должны быть реальные бизнесмены, которые сегодня думают, как отдать кредит, платить зарплату и развивать производство. Люди, которые смогут ответить на вопрос – что власть должна сделать, чтобы бизнесу было комфортно развиваться в городе.

Экспертный совет «Наука» — это молодые ученые, работающие над научными проектами. У них достаточно большой уровень информированности и они смогут выступить внешними экспертами. У ученых всегда есть желание сформулировать цель. Все вы знаете, что приличная цель всегда формулируется в восемь-девять слов, не больше. У нас ученые обычно формулируют цели так: «Создание эффективной системы на базе активизации такой-то деятельности путем интенсификации производственных подходов, рассчитанных на рост социально-экономических показателей...» Нет! Цели должны быть конкретные, они должны укладываться в определенное количество слов и меряться одним простым критерием – власть работает эффективно, когда идет рост показателей социально-экономического развития. Это главный критерий деятельности власти. Заработная плата, смертность-рождаемость, рост объемов промышленного производства, инвестиций в основной капитал, количество отремонтированных километров дорог, сетей, труб. Это все можно измерить. Причем, этих показателей должно быть двадцать.

Экспертный совет «Администрация» — это мои коллеги из правительства области, которых мы будем привлекать, федеральные министры. Они должны участвовать в обсуждении тех или иных подходов.

Вот, собственно, такой подход мы пока предлагаем. Будем смотреть на реакцию общественности, что-то будем корректировать. Но все люди, которые будут принимать участие в экспертных советах, должны понимать, что это не один раз сходить и поговорить. Это сходить и выбрать тему, в которой нужно разобраться глубоко, как Алексей Беззуб, например. Он теперь понимает, что откуда, и самое главное, понимает, как может вести себя бюрократическая или административная машина в тех или иных ситуациях. Уверен, что мы с Алексеем еще поработаем вместе. Это хороший пример, когда пришел общественник и сказал: дайте участок, я пошел с ним разбираться. Он, наверное, один из немногих, кто не просто критиковал, а пришел и сказал, давайте я это попробую поделать. Это вызывает уважение. Ну вот, если кратко – то так.

Дмитрий Колезев: Модель экспертных советов. Сразу два уточнения. Как должны формироваться эти экспертные советы, кто должен отбирать людей. И какие полномочия должны быть у этих экспертных советов? Они просто для выражения мнений? Где гарантии, что это будет услышано, воспринято и так далее?

Александр Высокинский: В свое время мы принимали те или иные направления стратегического плана только при условии, что все экспертные советы договорились между собой. Как присяжные – либо все за, либо все против. Этот принцип должен работать и дальше.

Когда мы будем говорить о тех или иных проблемах развития города, а они у нас есть, у нас очень много успехов, но и большое количество проблем, — это неизбежно, мы должны понимать, что нужно ставить приоритеты. Я уже приводил пример: что важнее семье осенью – зимняя резина или шуба жене?

У нас есть хороший механизм и площадка как точка сборки – это дума. Это люди, которые обладают несколько большим ресурсом власти, чем члены экспертных советов как общественники. Каждый из них может сказать – меня избрал народ, я представляю народ...

Дмитрий Колезев: А Общественная палата нужна в этой конфигурации?

Александр Высокинский: Как я уже сказал, Общественная палата – это фактически готовый экспертный совет «Общественность». Создать экспертный совет «Бизнес» будет сложно, потому что вначале придут все, но как только дело дойдет до конкретного расходования личного времени, многие отсеются. Люди, как вы знаете, делятся на генераторов и ретрансляторов. Генераторы всегда что-то создают, строят, возводят и делают. А ретрансляторы участвуют, показывают, содействуют, но потом детям рассказать нечего. Ретрансляторы на первых этапах отсеются, останутся генераторы, такие как Алексей Беззуб. С такими людьми надо продолжать работать, спорить с ними, они будут говорить не всегда приятные вещи. Нужно им объяснять, почему это так.  Если не объяснять, то люди всегда додумывают плохое. Мы не умеем хорошее додумывать. Поэтому надо садиться и объяснять, откуда что берется...

Дмитрий Колезев

Дмитрий Колезев: Спасибо. Мысль понятна. Константин Викторович...

Константин Киселев: Я поддержу Александра Геннадьевича, я сам сторонник экспертного подхода, потому что часто приходится встречаться с катастрофическим дилетантизмом в подходе к городским проблемам. Экспертность – тот принцип, который я, безусловно, поддерживаю. Но я бы дополнил эту схему. Мы должны понимать, что город – это совокупность проблем, и не каждая проблема касается всех горожан. Условно говоря, есть у нас проблема сноса ДК на Химмаше. Тимофей мне не даст соврать – жителей Сортировки это никак не касается. Есть проблема строительства филармонии, которая касается одного дома и все! Ну, хорошо, сад Вайнера касается еще нескольких людей и все! Есть проблема строительство Храма-на-Драме, которая касается далеко не всех.

Дмитрий Колезев: Ну как это? Центр города...

Константин Киселев: Дима, далеко не всех! Огромное количество людей безразлично к этой проблеме, поверьте мне. Город – это совокупность проблем, не только территориальных, они могут быть разными. Кого-то касаются велодорожки, и это совокупность людей территориально разбросанных. И так далее. К экспертным советам я бы добавил советы по проблемам, тем, которые идут снизу. По территориям, по проблемам, как угодно.

Эксперты выдают что-то экспертное, но вот есть совокупность людей, которых касается проблема ДК на Химмаше. Это не эксперты, они могут не понимать того, как будет территориально развиваться город, могут не понимать территориального планирования или еще чего-то, но у них есть проблема досуга, куда водить детей и прочее. Как включить этих людей? Должен создаваться уже не экспертный совет, а какая-то иная инициативная группа. Вы не поверите, но у меня есть тысячи подписей людей, которые хотят не ледовую арену, а физкультурно-оздоровительный комплекс – дайте нам денег! Я прихожу в комитет – еще до вас, Александр Геннадьевич — и говорю, есть подписи. А мне говорят: у нас установка откуда-то сверху, что мы сначала лед зальем, а уж потом когда-нибудь будем выделять деньги на проектирование ФОКов. И это несмотря на то, что есть реальная проблема.

Еще раз повторю для всех: город – это не то, что эксперты решают. Связь власти и города не там, где эксперты решают, это конкретные проблемы людей, которые заинтересованы в территориях, в конкретных направлениях. Речь идет о том, как их включить?

Дмитрий Колезев: Как это технически сделать? Есть как бы процедура публичных слушаний, которая тоже работает плохо.

Константин Киселев: Она не работает просто-напросто!

Александр Высокинский: Не очень согласен с тем, что проблема Химмаша локальная. Нужно садиться и вырабатывать механизм – как нам с подобной ситуацией быть? Объект принадлежит бизнесу, у него одни интересы, у горожан – другие. Конечно, мы решим проблему Химмаша. Моя позиция заключается в том, что нужно обмениваться. Нужно выделить какую-то землю, чтобы бизнес не потерял и так далее. Нам нужно вместе сделать что-то с парком РТИ и стадионом РТИ, понятно, что это должно оставаться. Но так развивалась ситуация, что что-то попало в частные руки. Нужно вырабатывать общий ключ.

Проблемы – те, что снизу, как вы говорите, – это депутаты. Я надеюсь, что депутаты будут вести приемы, будут приносить эти проблемы. Но, когда мы говорим об экспертах... кто такие эксперты? У нас в средствах массовой информации (не буду показывать пальцем) обычно пишут – экономический эксперт такой-то выдал прогноз о том, что у нас такой-то банк завтра рухнет. И все побежали. Я как-то прошелся по такому прогнозу, пытался понять, что за экономический эксперт. Оказалось, отчислили с четвертого курса факультета экономики, потом поработал в каком-то менеджерском агентстве, потом он выступает в роли эксперта, потому что знаком с корреспондентом. Критерий того, кто может являться экспертом...

Константин Киселев

Константин Киселев: Александр Геннадьевич, я прошу прощения, я немножко не об этом говорю. Я не против экспертов, все это прекрасно и замечательно. Я говорю о том, что необходимо институализировать волну, которая идет снизу. Собирается энное количество людей по Химмашу, по Сортировке, по велодорожкам, так далее. Они образовались, у них есть активная группа. Куда они должны прийти? В Общественную палату? У нее нет полномочий. Люди должны иметь некий инструмент, помимо депутатов. Эта группа людей должна оформить свою мысль, должна получить доступ к экспертным заключениям. Им должны не просто говорить: ребята, это бизнес. Им должны рассказывать, показывать варианты. Это движение снизу мы должны обязательно учитывать. Сегодня на это колоссальный запрос. По всем районам города, по всем проблемам.

Дмитрий Колезев: Надежда, с точки зрения а) горожанина и с точки зрения б) бизнеса (Надежда работает в компании «Атомстройкомплекс»), как вы себе видите проблему согласования интересов горожан, власти и бизнеса?

Надежда Абакумова: Хочу развернуть немного дискуссию, потому что я не согласна ни с Константином, ни с Александром. Сразу скажу, может, немного провокационно, — у меня большая претензия к городскому сообществу. Я могу обвинить его, и себя, в том числе, в инертности, лени и инфантильности. Для того, чтобы это продемонстрировать, я хочу попросить присутствующих здесь неравнодушных горожан поднять руку: кто из вас знает, как зовут вашего квартального? У кого из вас в контактном листе есть телефон хотя бы одного квартального?  Два человека...

Сколько раз вы официально отправили какую-нибудь жалобу квартальному? Не Путину в Кремль, а депутату, например? Насколько эффективно это было? Ноль...

Вот смотрите, здесь собрались изначально неравнодушные граждане, те, кто пришел на «Горсовет». У двух человек есть в контакт-листе квартальные. Остальные, я так понимаю, пишут сразу Путину в Кремль, кто-то депутатам, а у депутатов нулевая реакция.

Дмитрий Колезев: По-моему, даже у Высокинского нет? Я проглядел. Вы поднимали руку? У вас есть телефон квартального?

Александр Высокинский: У меня есть телефон самого главного квартального!

Надежда Абакумова: Это вы?

Дмитрий Колезев: Вот так у нас все и работает.

Надежда Абакумова: Хочу подвести итог. Общество, даже присутствующее здесь, инфантильное и ленивое. И я, в том числе! На самом деле я каждый день по дороге на работу (я хожу пешком) вижу какие-то недостатки уборки грязи. Я могу каждый день квартального своего мучить, но реально руки, голова и время доходят раз в квартал – написать какую-то жалобу. В прокуратуру раз в год могу обратиться, если сильно достанут. Эффективность этих жалоб – 50%. Остальные уходят в ноль. И из-за этого могут опускаться руки. Но 50% эффективности не дает мне совсем разочароваться в том, что все-таки есть какие-то рычаги влияния.

Это первое: инфантильность и лень городского сообщества. Писать квартальному, а не Путину в Кремль – это более короткий путь. И я честно скажу, гораздо более эффективный. Я как простой человек, горожанин, не пользуясь никакими «корочками» и ритуальными танцами, звоню квартальному и говорю: «Здравствуйте, меня зовут Надежда Абакумова, у нас урну не прибрали к семи утра, хотя у вас по регламенту положено». И вы знаете, на следующий день ее прибирают! Фантастика, но реально прибирают.

Невозможно уследить за каждой урной в районе, и такая форма общественного контроля должна быть. Я думаю, что это нормально на WhatsApp сбросить квартальному. И меры принимаются!

А второе – это горадминистрация, я про прошлую редакцию, конечно, Александр Геннадьевич, говорю. Это город отписок! Это администрация отписок! Причем, я жалею, что здесь нет Андрея Альшевских, он бы просто лекцию прочитал, мастер-класс провел: как даже депутата Госдумы чиновники горадминистрации посылали культурно и литературно, но настолько далеко, что он выбраться сам не мог.

Константин Киселев: 95%...

Надежда Абакумова: 95% отписок. Могу привести классический пример, я над ним смеялась, прямо в голос хохотала! Написала как горожанин, как юрист жалобу о незаконно установленном шлагбауме. Получила отписку из Земельного комитета: «Здравствуйте, уважаемая Надежда Викторовна! Мы рассмотрели ваше обращение. Шлагбаум установлен в соответствии с Водным кодексом».

Что?! У меня мультипликационное воображение. Я сразу представила, как чиновники горадминистрации сидят и думают, чего бы ей такого написать? Может, в соответствии с Налоговым кодексом? Нет, слишком жирно будет! Давай в соответствии с Воздушным! Нет, это далеко – воздух! А давай с Водным! Точно! С Водным!  У нас шлагбаум установлен в соответствии с Водным кодексом! Если вы, Надежда Викторовна, еще не знакомы с Водным кодексом, пожалуйста, почитайте, сами найдете там нужную статью.

И вот такие хамоватые отписки! В последний год борзота и хамство чиновников, пишущих отписки, просто не знали никаких границ! И сейчас, даже если полностью поменять верхушку вице-мэров, останутся те люди, те главные специалисты отдела управления благоустройства конкретно Чкаловского района, Октябрьского района, которые будут мне писать отписки, поскольку этот объем работ не входит в их контракт.

Надежда Абакумова

Дмитрий Колезев: Это как раз вопрос лидера. Если лидер демонстрирует, что он готов общаться с людьми, то и вся команда начинает общаться с людьми. Это задача для Высокинского – продемонстрировать то, как это должно происходить.

Александр Высокинский: С отписками проблемы есть. (звук падения) Кто-то даже упал!

Я бы не сказал, что это фатально. В среднем, каждый вице-мэр в год подписывает порядка 4-5 тысяч ответов горожанам. И поверьте, не все они... хотя да, с Андреем Альшевских мы разбирали эту проблему. Надежда, я как делал свое предложение, так и делаю, если вы решите прийти в город и позаниматься этой проблемой — ждем! Всем говорю – приходите! Беззуба жду!

Приведу вам пример из собственной жизни. Был у меня коллега, светлая ему память, Евгений Ефимович Липович, мы с ним всегда спорили. Я всегда был апологетом автомобилистов, а Ефимыч всегда был за пешеходов. Встала задача – нужно научиться квалифицированно убирать тротуары. Может, кто помнит, весной около школ мы долбили тротуары пластами, складывали на обочину. Раньше было не принято убирать тротуары, сейчас мы их убираем. Сперва были жалобы граждан: убирайте тротуары! Потом получаем жалобы примерно в таком же объеме: перестаньте убирать тротуары – ребенка в садик на санках неудобно по асфальту таскать. Поэтому я и начал с того, что нам надо четко представлять, чего мы хотим, и как эти интересы консолидируются.

Хотим мы того или не хотим, но у администрации есть свои задачи, свои планы, которые мы реализуем. Мы сегодня не обсуждаем опцию, как устроить работу администрации. Есть текущие планы, их составляют главы районов, замы по благоустройству, замы по социалке, замы по ЖКХ, и там эта работа ведется планово. Что-то успели, а что-то отложили, потому что нет денег или потому что в принципе будем переделывать.

Вопрос приоритетности – он наш общий, он действительно должен быть общепонимаемый. Нужно понимать, что у нас бюджет – это как доходы семьи, они конечны. И мы с вами должны вместе принимать решение, что если у нас такой уровень доходов, то в этом году, грубо говоря, мы делаем ванную, а потом только прихожую. Либо примем решение, что вообще пока не делаем ремонт, а делаем что-то другое. У нас все любят рассуждать, как эффективно потратить бюджетные деньги, и только один из десяти рассуждает, как нам эти деньги эффективно заработать. Что нужно сделать, чтобы выросла экономическая база города, чтобы мы зарабатывали.

По поводу жалоб квартальным. Ну, если ему 500 сообщений в WhatsApp придет с утра, у него память на телефоне тут же кончится. Это нужно делать, наверное, не через WhatsApp квартального. Это должен быть какой-то общий доступ в интернете, чтобы все видели планы, и красными флажками были отмечены те, которые не реализованы. Какая-то общая база, в которую зашел и посмотрел. Для этого ресурсы есть.

Наверное, меня депутаты будут критиковать, но я поработал в области, пришел и начал приглашать людей на работу, в том числе, из областных структур. Они говорят, Александр Геннадьевич, мы все понимаем, готовы, но заработная плата в 1,8 раза ниже... Я приду к вам, депутаты, несмотря на шквал критики. Если у меня человек принимает решение на миллиарды и получает заработную плату 50 тысяч — ну, наверное, его хватит на идее на какое-то время, а потом либо уволится, либо сорвется. Мы должны понимать, что это так.

Нам нужно понять, в следующем году сделать приоритетным ремонт сетей водоснабжения или все-таки больше денег выделить на дороги? Бюджет – это не эфемерная сумма, это деньги горожан. Мы с вами скинулись, это наши деньги. Если государственный бюджет – это деньги регионов, то в нашем бюджете – это наши деньги. У нас доходный источник — НДФЛ, который мы с вами заплатили (13% заработной платы, 15% от всех этих денег остается у нас), налоги на имущество, наши земельные платежи плюс федеральные и областные трансферты на выполнение тех или иных полномочий. Нам, например, область дает деньги на образование, мы выполняем эти полномочия. Область дает деньги на здравоохранение (через ТФОМС). Поэтому количество денег на развитие у нас ограничено, но оно наше. Расставить приоритеты – это экспертные советы! Если мы дадим преимущество экспертному совету «Общественность», например (я пробовал), решение будет одно: все деньги на школы и детские сады. Бизнес, наоборот, предлагает не финансировать школы и сады, а финансировать сети и дороги – мы разовьемся, мы будем давать больше налогов, больше прибыли. Как выбрать? Договариваемся: 50% бюджета развития на развитие бизнес-инфраструктуры, 50% — на развитие и ремонты в соцсфере. Ограничиваем себя, и потом, исходя из этой суммы, ставим те или иные приоритеты. Это вопрос договоренности.

Вот у нас есть Тимофей! Надежда с городским хозяйством знакома давно, мы с Константином постоянно варимся в этой теме. А вот Тимофей! Давай будем действовать по принципу, что тело умнее головы, поэтому мы сперва на педаль тормоза жмем, а потом думаем, что произошло. Давай свои первые ощущения от того, что ты на этой неделе наблюдал. То, что ты наблюдал на выборах – это отдельная тема. Что тебе говорило тело, не разум?

Тимофей Жуков: Это где?

Дмитрий Колезев: Про Городскую думу, правильно?

Александр Высокинский:  На этой неделе! У тебя же неделя была насыщенная и в думе, и в администрации, везде. Берем тебя как срез, как горожанина, который, хлоп! – и поменял статус.

Тимофей Жуков: Какой вопрос вы хотите мне задать?

Дмитрий Колезев: Что ты увидел в первую неделю в Городской думе? Правильно ли там все устроено, и что там нужно поменять?

Тимофей Жуков: На самом деле, я был там всего пару раз. Один раз на заседании, второй раз документы заносил. Я пока вижу, что все только присматриваются друг к другу, люди из аппарата, из администрации, депутаты, потому что произошло что-то нестандартное. По-моему, все рассчитывали на немного другой исход выборов, но случилось так. Я не знаю, насколько долго это, Александр Геннадьевич, будет продолжаться, как долго все будут друг к другу присматриваться. Все равно нужно как можно быстрее запустить работу.

Александр Высокинский: Какие ассоциации? Сейчас важна первая ассоциативная реакция, не то, что в голове. Пришел на думу, прошел по коридорам, вышел из здания! Эмоции нужны, сейчас они у тебя самые правильные, самые чистые. Две-три недели поработаешь, Константин какие-то мысли привьет, он умеет. Мои коллеги по администрации тоже. Дальше это будет симбиоз. А сейчас у тебя самое чистое восприятие. Ты как лист! Расскажи, что увидел.

Тимофей Жуков: Так где? В работе думы?

Александр Высокинский: Вообще за эту неделю в статусе депутата!

Тимофей Жуков: Я, наверное, все еще смотрю глазами не депутатскими. На все проблемы я смотрю под прежним углом, я еще не совсем, наверное, понимаю механизмы, которые помогут в их решении. У нас есть опыт, например, с Димой Колезевым и другими людьми, когда мы пытались сделать общественный комитет «Метла»,  пытались выйти на прямой диалог с властью, подготовить какие-то кейсы, обсудить их, возможно, внедрить в практику. У нас есть, например, здесь Юрий Окунев, человек, которого должны знать все. Он у нас в Екатеринбурге создал арт-объект, который называется «Газон» на пересечении улиц Гоголя и Малышева. Теперь все могут увидеть, каким может быть газон.

Дмитрий Колезев: Но это ты говоришь о том, что общественность должна делать. Это хорошо!

Тимофей Жуков: Но ведь у нас с «Метлой» не получилось выйти. Мы провели одно собрание с Архиповым...

Дмитрий Колезев: Ужасное было впечатление.

Тимофей Жуков: Ужасное, да. Человек, в итоге, сказал, что на уборку города выделяется один миллиард, а вот если бы выделялось два миллиарда, то город был бы чистым. Больше ничего внятного я не услышал. В любом случае, общественность никогда не сможет сделать своими руками то, что должна сделать власть. Как сделать так, чтобы диалог доходил до совместной деятельности? Я не совсем понимаю. Кейсов много, идей много, желаний много, есть локальные проблемы, которые озвучил Константин Викторович...

Александр Высокинский и Тимофей Жуков

Дмитрий Колезев: Тимофей, ты рассказывал, что когда у тебя была кампания по выборам, ты узнал, что люди вообще не в курсе, кто их депутат, какой у них округ и так далее. Городская дума объективно плохо отражает интересы людей. Люди считают, что это депутаты, которых они не выбирали, они не очень понимают, как их интересы представлены. Как сделать так, чтобы люди лучше понимали, как работает Городская дума, как сделать так, чтобы они были вовлечены в эти дискуссии и понимали, что там вообще происходит?

Тимофей Жуков: Давайте сначала вопрос задам. Хотел с него и начать. Выборы прошли 9 сентября, кто знает, какой...

Александр Высокинский: Давайте спросим сначала, кто голосовал!

Тимофей Жуков: Хорошо, кто ходил на выборы? Поднимите руки. Я тоже ходил.

Александр Высокинский: Так, это сколько процентов от присутствующих? У нас было около тридцати по городу.

Дмитрий Колезев: Здесь примерно половина.

Вопрос из зала: А вы ходили на выборы?

Александр Высокинский: Я? Да вы что, у нас это дело такое, строгое. Я ходил. У нас все хорошо.

Надежда Абакумова: Бюджетник! (смеются)

Дмитрий Колезев: Вопросы позже! Потом.

Александр Высокинский: Здесь активные горожане. По факту у нас тридцать процентов. Но чтобы понять, что такое тридцать процентов от полутора миллионов нужно знать, что в городе полтора миллиона прописанных, а избирателей 900 тысяч, плюс-минус. Дальше у нас картинка следующая – миллион голосует, в этом миллионе 200-250 тысяч – люди пенсионного возраста, ветераны, льготники, около 250-300 тысяч бюджетников, кто получает заработную плату из бюджета. Это в общей сложности уже полмиллиона. И у нас осталось примерно 500 тысяч активных горожан, кто приносит добавочный продукт. Минус студенты. Ну, вот и получается, что при такой разбивке пришло трое из десяти. Если брать всю пропорцию, то это уже ближе к гораздо меньшим величинам.

В свое время мне избиратели сказали фразу – мы в ответе за тех, кого избираем. И это правильно! Но когда они потом приходят и говорят, что у них творится...  Так вам кто-то не давал? Были очереди или что? Это наша ответственность, это мы должны делать.  Хороший вопрос у Тимофея, сам хотел задать.

Тимофей Жуков: Вы его и задали, Александр Геннадьевич. И в продолжение – кто знает, кого выбрали депутатом в вашем округе? Я тоже знаю, выбирал... Как Александр Геннадьевич сказал, здесь люди активные собрались.

Дмитрий Колезев: Да и воспоминания еще свежи.

Тимофей Жуков: Представьте, мы объехали почти все крупные промышленные предприятия, там люди довольно активны политически, в возрасте от 20 лет и до бесконечности. Когда им задаешь вопрос (их условно около ста человек), кто у вас депутат, — руку поднимают человек пять от силы. 

Я еще был кандидатом, не депутатом, но у всех так устроено в голове, что сразу задают вопросы про клумбы, которых нет возле подъездов, про детей, которых невозможно устроить в детский сад. У людей нет понимания, что кому адресовать, и какой итог они хотят получить.

Вопрос, который был задан, чего не хватает в диалоге...  Я думаю, что далеко не все депутаты откроют свои приемные, хотя они должны открывать, на этом надо настаивать. Все прекрасно понимают, особенно опытные депутаты, что следующая выборная кампания через 5 лет, и за три месяца перед выборами можно будет наработать то число голосов, которое принесет победу. 

Дмитрий Колезев: Но это плохие депутаты!

Тимофей Жуков: Плохие. Но это такая практика, я вижу ее часто. Я же правду говорю.

Дмитрий Колезев: Хороший депутат Киселев хочет что-то добавить.

Тимофей Жуков: Он мне, кстати, похвастался, что у него образцовая приемная. Точнее, я за него похвастался. Человек-фракция показывает всем пример, как должен работать депутат. Наверное, он сам скажет лучше, как приемная влияет на получение обратной связи от жителей, эффективен ли этот инструмент коммуникации.

Константин Киселев: Тим, извини меня, но я на этот вопрос не отвечу. Я отвечу на вопрос Александра Геннадьевича, который мне очень понравился. И этот ответ одновременно будет обращением к нему же.

Вопрос об ощущениях. Знаете, очень простое ощущение – ощущение новых возможностей. Пять лет я понимал, где мои ограничения, что я могу сделать, какие усилия мне необходимы, чтобы «пробить» малейший вопрос. И когда я иду по той же думе, я вижу Тимофея Жукова, я вижу своих старых и новых коллег, у них в глазах и разговорах это ощущение новых возможностей.

Дмитрий Колезев: Конечно, когда тебя избрали депутатом, у тебя сразу открываются новые возможности.

Константин Киселев: Меня второй раз, Дим, избирают депутатом, и это совершенно разные ощущения. Когда я шел в первый раз, все было по-другому, когда я голосовал в том созыве и сейчас, совсем другие возможности...

Дмитрий Колезев: Просто в первый раз вы были представителем меньшинства, а сейчас большинства.

Константин Киселев:  В том числе и это сказывается, да. Другие возможности, другой стиль, все надеются на изменения, это реально читается в глазах людей...

Дмитрий Колезев: Это правда.

Константин Киселев: Это читается и в глазах депутатов. Люди надеются на изменение стиля работы городской администрации. Это факт, Александр Геннадьевич! Это и ответ, и пожелание, и, если хотите, требование. Требование не только со стороны депутатского корпуса, но и со стороны всех тех, кто здесь присутствует и не присутствует — еще миллион избирателей и полтора миллиона людей, которые еще живут. Это реальная просьба, реальный запрос и реальное требование на изменение стилистики. Этого люди ждут.

Дмитрий Колезев: Это правда. Я хочу поддержать Константина Викторовича. Мне кажется это очень важным. Александр Геннадьевич говорил, что важно расставить приоритеты, решить, на что мы тратим деньги. Это номер один. Но то, что происходит дальше — зачастую на этом и спотыкаются, на этом начинаются проблемы. Решили, что потратим деньги на обустройство набережной, отличный вариант! Поставили забор, и люди не понимают, что там будет происходить или не будет происходить, как изменится набережная, почему вырубают деревья...

Надежда Абакумова: Рабочий проект, который не соответствует концепции...

Дмитрий Колезев: Начинается обсуждение. Если и есть у нас какие-то общественные слушания по проектам зданий, то выясняется, что надо прийти в администрацию города в установленное время в будние дни в течение трех часов и можно посмотреть эскизы... Ребята, 2018 год! Почему мы не можем все это сделать в интернете, сделать общественное обсуждение?

Я недавно слушал выступление Натальи Фишман, кто не знает, это бывший член команды Сергея Капкова, которая уехала работать в Татарстан и занимается там разного рода общественными пространствами. Как некоторые из вас знают, Казань сильно продвинулась в этом смысле, Екатеринбург теперь значительно отстает. Последнее, что они сделали – свою замечательную набережную.

И вот она как раз рассказывала, что они поняли на этом проекте, осознали, как нужно работать. Очень важно вовлекать людей в диалог, и делать это правильно, делать это заранее. Показывать им проекты, собирать их, приглашать высказываться, спорить, ругаться, смотреть разные варианты, аргументированно друг другу отвечать. Давайте создадим площадки, где все это будет обсуждаться. На это уйдут дополнительные полгода времени. С точки зрения производства это время будет потеряно, но приобретено будет гораздо больше, будет приобретено некоторое общественное согласие, некоторый консенсус. Те люди, которые недовольны проектом (а они обязательно найдутся), будут, по крайней мере, знать, что их услышали, что власть не сделала что-то за их спиной. Мне кажется, это безумно важно. Это как раз то изменение тональности, которое должно сейчас происходить.

Александр Высокинский: Дим, ну ты, собственно, сформулировал то, о чем мы говорили вначале – по экспертному совету «СМИ».

Дмитрий Колезев: Но должны быть не только эксперты, понимаете?

Александр Высокинский: Я понимаю, но если мы сделаем на базе Ордена Ленина Znak.com...  Например, вот эти люди начинают специализироваться, предположим, на проблемах городского транспорта, мы создаем там площадку, на которой это будем обсуждать – дискуссии, чаты и так далее. Давайте посмотрим вот этот срез.

Мы отличаемся тем, что у нас большое количество СМИ (благодаря тому, что у нас было), весь спектр представлен. И мы начинаем делать экспертные площадки, даем возможность высказаться каждому в интернете.

Дмитрий Колезев: Мне кажется, площадки должны быть независимыми. Это технический вопрос, но, скорее всего, на сайте городской администрации должны быть какие-то сервисы.

Александр Высокинский: Можно сделать сервисы. Но их нужно администрировать и так далее. Наверное, это можно сделать, но нужно еще один момент понять. Когда мы делали анализ обращений граждан в 2000-2001 годах, тогда не был развит интернет, мы купили пять тысяч специальных почтовых карточек с заранее отпечатанным обратным адресом администрации. Нужно было только вписать от руки и положить в почтовый ящик. Тогда у нас такие методы работы с населением были. Обратно вернулись три тысячи карточек, и тут стало понятно, что граждане свои проблемы считают проблемами городской администрации. В тот момент, когда вышел из квартиры и закрыл за собой дверь, все, что видишь: подъезд, разбитая форточка – все это городская администрация. Хотя сегодня ТСЖ, управляющие компании и так далее.

У меня был яркий пример. Пришли жители дома, хотят сделать ТСЖ, хотят поставить забор. Я им говорю: как только поставите забор, будет парковка, потому как все любят оставлять машины за забором. Приходят еще раз – а теперь сделайте так, чтобы они к нам не заезжали. Я говорю, нет, стоп! Ваша территория, ваша парковка – собирайтесь и разбирайтесь, а мы будем помогать, чтобы все было законно.

Когда мы ремонтировали подъезды, нас критиковали за то, что мы собирали 15-20% средств жителей. У тех, кому мы делали бесплатно, через полгода все изрисовано. Там, где делали за 15-20% от средств населения, через три года еще цветы висели.

Жилищный фонд советского времени. Например, на Белореченской советские кооперативы – это одно состояние домов. Там, где были обычные дома – другое состояние.

Дмитрий Колезев: То есть, когда люди соучаствуют, они ответственнее к этому относятся.

Александр Высокинский: Я готов вместе с депутатами, с городским сообществом посоветоваться и сказать – такой-то объем средств в смете района, давайте вместе вычленим 5-10%, потом можно увеличивать, — он расходуется  по инициативному бюджетированию.

Надежда Абакумова: Александр Геннадьевич, у нас есть фонд инициативного бюджетирования, он дважды выделял гранты. О том, что был создан этот фонд, писал Znak.com. Кто-нибудь слышал о том, кто является членом совета по отбору этих грантов? Кто-нибудь знает этих людей?

Я знаю, потому что там депутаты, представители управляющей компании «Стандарт», представители управляющей компании «Академический» и еще ряд чиновников. Эти люди отбирают гранты. Кто-нибудь знает, когда проходил отбор? Прошло уже два! Один в феврале 2018 года. Кто-нибудь слышал о конкурсе по отбору социальных грантов на выделение инициативного бюджетирования?

Я слышала уже в финале. Знаете, кто победил? МОУ СОШ 14, МОУ СОШ 15, МОУ СОШ 16, ДЮСШ «Юность». Товарищи, у вас сметы не из бюджета? Вы зачем идете в инициативное бюджетирование? Почему вам должны мячики покупать, если вам Смирнягин из УК «Академический» согласовал? Я этого не понимаю.

Почему я не верю в экспертные советы? У нас все превращается в имитацию. У нас прогремело по всем СМИ – инициативное бюджетирование, фонды, гранты, конкурс будет! Неделю провисело объявление в разделе подраздела подподраздела сайта администрации. Никто даже не слышал. Я, человек, который подписан на этот сайт, на новости эти, я не успела отследить!

Дмитрий Колезев: Это вопрос ценности. Значит, для администрации это не является ценностью.

Надежда Абакумова: Мы хотели подать грант на набережную, которую компания «Атомстройкомплекс» в итоге своими силами сделала. Кусок набережной около ЦПКиО. Мы хотели поучаствовать, добавить бюджетных денег, чтобы ее довести до конца и парковый мост еще отремонтировать. Мы не успели, оно неделю провисело, а потом я смотрю победителей, да господи, у нас не было шансов вообще никаких! Куда мне соревноваться с родительским комитетом МОУ СОШ 14, ёпрст! А с ДЮСШ «Юность» на покупку новых мячиков? Кто я вообще такая!

Это имитация — все эти экспертные советы, мы вас приглашаем, давайте, озвучивайте нам! Мы все это проходили. У нас разрабатывался наиважнейший документ «Нормативы градостроительного проектирования». Я уверена, здесь никто не понимает – это те самые нормативы, сколько у вас должно быть детских садов, как далеко от вашего дома должна быть остановка общественного транспорта и так далее.

Первый проект выдали, экспертное сообщество сказало: «Ёпрст, это что ж такое, кто это написал!» Собралось огромное количество экспертных сообществ – строительных, градостроительных, архитектурных, написали заключение. Я как человек, умеющий писать такие документы, от имени ассоциации застройщиков собрала все замечания, мы написали заключение на 30 страниц. Согласовывали, спорили между собой в экспертном сообществе, формулировали мягче, убирали. Отправили все это в пустоту. Это как файл отправить в корзину. Нулевая реакция. Нам сказали: «Ваши предложения рассмотрены, нам они не интересны». Ни одно наше предложение не было рассмотрено. Единственное, сократили что-то.

Дмитрий Колезев: Это вопрос желания. Понятно, что любой институт не будет работать, если власти он не нужен. Его можно превратить в имитацию, конечно.

Надежда Абакумова: Имитация. В экспертных советах одни и те же фамилии. Узок их круг, этих экспертов.

Дмитрий Колезев: Власть должна быть заинтересована в том, чтобы это работало. Вопрос в том, как ее заинтересовать.

Надежда Абакумова: А я считаю, что не эксперты должны быть, ребят! Реально, не эксперты. Кто ходил на обсуждение про набережную, которое КБ «Стрелка» организовывало? Я тоже ходила. Круто же было организовано, согласитесь! Не было никаких экспертов. Привели людей. Многие остались на второй день. Это была нормальная проектная сессия. Люди соучаствовали. Я сопереживала этому проекту, этой набережной, потому что участвовала. Не надо никаких экспертов, нужны просто неравнодушные люди. Те, которые на второй день проектной сессии останутся, те и работоспособны!

Александр Высокинский:  Те, которые останутся на третий раз...

Надежда Абакумова: А кто на третий – те еще более жизнеспособны, значит, им не все равно. Я согласна, болтунов очень много, они замусоривают информационное пространство, утомляют власть, и уже важные мнения никто не слушает. Я против экспертных сообществ. Проектные сессии, куда приходят люди! Обсуждение важно! Почему их боится власть? Потому что во время обсуждения основная борьба начнется вокруг цвета урны – красная она должна быть или желтая? На этом можно похоронить любое обсуждение.

Дмитрий Колезев: Это очень важный момент. Я как раз про это хотел спросить. Есть вопросы, которые не нужно задавать людям.

Надежда Абакумова: Да. Модерируемое обсуждение должно быть: где они могут принимать участие, а где нет. Вопрос красных или зеленых урн не имеет значения.

Дмитрий Колезев: У той же «Стрелки», по-моему, есть позиция, что вопросы дизайна с людьми обсуждать не нужно. Его должны делать эксперты, а вот, например, зонирование нужно обсуждать с людьми – что конкретно им нужно в конкретном месте.

Надежда Абакумова: Функциональное, зонирование, что нужно, что не нужно, как часто вы гуляете с собакой? Но это стандарты. Мы тоже опрашивали людей, что им нужно в городе. Это стандартный пакет – дайте нам бесплатный WI-FI, скамейку и зону для собак, хотя у меня нет собаки. Люди в своих желаниях воспроизводят штампы. И если это не модерируемая дискуссия, все будет как обычно: WI-FI, прогулочную зону для собак, еще что-нибудь. А если их начать модерировать — коучи, менторы, экспертов уже точно до черта!

Александр Высокинский: Коллеги, я благодарен, что клапан, как говорится, рвануло. Надежда – молодец. Есть один простой принцип – бороться надо не за прошлое, а за будущее. Пафос с прошлым понятен. Услышал. Услышал до того как. Давайте попробуем на сегодня сформулировать. Не сейчас поговорить и разойтись, а потом собраться через год, типа, ну что, мы же собирались, ты ж опять...

Никаких проблем, Дим! Садись, собирайте людей, разрабатывайте критерии. Надежда права, если мы сейчас откроем шлюзы... Те, кто постарше помнят историю 90-91 годов с Советом народных депутатов в 360 человек. Это была полная катастрофа.

Я открою шлюзы, у меня нет никаких проблем. Потом скажу вам: мы не сделали, потому что долго обсуждали. Я с одним двором такой эксперимент поставил. Двор на Ботанике. Проблемы Ботаники в том, что когда строили жилфонд, норматив градостроительного проектирования был два легковых автомобиля на один стандартный подъезд девятиэтажного дома. Шестиподъезднй дом, парковка на 12 автомобилей. Понятно, что сейчас, мягко говоря, не укладываемся. Мы приходим и говорим, может, сдвинем детскую площадку и наделаем парковок? Далее граждане уже между собой спорят – по две парковки на квартиру. Бабуля говорит, а где гуляем с собаками? Ей отвечают – да вы со своей собакой все загадили, ходите без мешков. Кому-то нужна детская площадка, просят оставить. Мы говорим, у вас тут вообще сколько детей гуляет? Время изменилось! Это в мое время – ушел гулять в пять лет и пришел в восемнадцать. Сейчас во дворах мы уже не растем.

Где критерий? На каком этапе останавливаемся? Открыть шлюзы для обсуждения, сказать: «Граждане, мы открываем шлюзы, пишите, что хотите»...

Дмитрий Колезев: Но Надежда же правильно сказала — проектная сессия. Отличное предложение! Арендуем зал, говорим, что три дня будем обсуждать вопрос набережной. Приходите все, кто хочет. Ведем видеотрансляцию.

Александр Высокинский: У меня за один год 4 тысячи объектов благоустройства. 

Дмитрий Колезев: Давайте хотя бы десятью знаковыми попробуем позаниматься таким образом. 

Александр Высокинский: Десятью знаковыми можно. Никаких проблем. Можно выбрать вместе с вами. Давайте те объекты, где больше миллиарда, смотрим проектными сессиями. Нормальный критерий. Давайте! 

Надежда Абакумова: У нас прямо сразу же предложение закрепить это законодательно и нормотворчески. Любой проект больше 500 миллионов рублей - не просто обсуждение, а конкурсное проектирование. И не принимать никаких проектов, начиная от укладки брусчатки где-то на Ленина. Ведь у нас проблема еще и с проектами. Нужно конкурсное проектирование. Провели конкурсное проектирование по филармонии и получили три крутых проекта, из них можно выбирать, обсуждать и на этом концентрироваться. У нас одно известное проектное бюро делало проект благоустройства всего проспекта Ленина. Мы узнали о нем, когда уже брусчатку криво выложили. Я считаю, что если стоимость работ больше 500 миллионов — не сметь принимать на бюджетирование, на производство работ, если этот проект не был на конкурсной основе и результаты конкурса не были представлены общественности и не были обсуждены. Но по-честному обсуждены, а не узким кругом известных товарищей, которые решили, что так уложить пешеходный переход — это круто.

Константин Киселев: Я пытался внести это как норму, чтобы это хотя бы проходило через думу, мне тут же сказали: да ты что! Мы же будем тратить время! Мы знаем прошлый состав, тут же отфутболили.

Александр Высокинский: Дмитрий, по итогам сегодняшнего мероприятия нужно сделать перечень конкретных предложений, не больше, чем на одну страницу. Тридцать страниц – это уже конкретное замечание на нормативно-правовой акт. Должна быть одна страница с понятными пунктами.

Дмитрий Колезев: Мы вам сформулируем. Я отправлю.

Александр Высокинский: Действовать нужно по принципу: мы назначаем экспертную сессию... Три дня – это много, не найдет у меня зам столько времени.

Дмитрий Колезев: Два.

Александр Высокинский: Мы это делаем. После того, как мы дали всем возможность, после этого — извиняйте!

Дмитрий Колезев: Правильно.

Александр Высокинский: Мой опыт. Я занимался подобными сессиями по серьезной теме. Все это делали. Приходят: «Я в это время в отпуске был». Говорят, можно вернуться, у меня вот это и вот это. Я говорю, в отпуске, не в отпуске, свободен, извини! Начинается тут же: «А кого они пригласили? А судьи кто? С ними был Колезев, они, наверное, денег ему дали»...

Дмитрий Колезев: Поэтому должно быть очень публично и очень заметно. Не так, как Надежда говорит – черт пойми где, на сайте городской администрации, в каком-то подразделе.

Александр Высокинский: Если вы скажете: давайте сделаем публичный городской портал и в нем будем все смотреть? Ну, давайте попробуем это сделать. Но мне на сегодня важно, чтобы были сформулированы не больше десяти конкретных предложений по итогам нашего собрания.

Я почему прошу меня пораньше отпустить – сделайте это без меня, но договорившись!

Дмитрий Колезев: Мы пораньше отпустим, но мы не можем не дать людям высказаться. Поэтому давайте, коллеги: вопросы, реплики, предложения. Только давайте говорить про системные вещи, не будем превращать это в прием у главы города. Не про неработающий светофор.

Вопрос из зала: Я была кандидатом в депутаты от Сортировки, от пятого избирательного округа. Елена Парий. В результате моей предвыборной кампании на Сортировке вскрылось очень много проблем. Дело в том, что у нас на Сортировке новые дома растут как грибы после дождя. А с дорогами и транспортом всегда были проблемы. У нас есть улица Строителей, удобная улица, в принципе, идет нормально. Но она в ужаснейшем состоянии, ее пытались сделать, там озеро на полмашины. Там просто нужно положить трубу, чтобы воде было куда деться. Я хочу, чтобы вы обратили внимание.

Надежда Абакумова: Вы писали что-нибудь? Обращались? Что конкретно вы как горожане делали для того, чтобы обратить внимание на эту проблему? Квартальный, депутат, в администрацию?

Елена Парий: Честно говоря, в квартальных я не верю. Я верю только в конкуренцию.

Надежда Абакумова: В квартальных вы не верите, их не существует, окей. Вы куда-нибудь обращались? Фотографировали? Писали? «Я такая-то, такая-то, хочу, чтобы здесь к этому году была построена дорога...» Ваша конкретная мечта была визуализирована? Было обращение?

Елена Парий: Я вам еще раз говорю, я в этот год занималась предвыборной кампанией. Куча проблем!

Елена Парий

Дмитрий Колезев: Давайте не превращать это в прямую линию Путина. Я понимаю, что проблем везде много, сейчас каждый может про дороги, светофоры и так далее.

Елена Парий: У нас вообще вопиющая проблема. Транспорта, метро нет!

Тимофей Жуков: Я как житель Сортировки скажу – никакой проблемы нет. По ней в сутки ездит машин пять или восемь. Улица Строителей никак не влияет на загруженность дорог, у нас другие основные дороги.

Дмитрий Колезев: Давайте вы про Сортировку потом поспорите.

Елена Парий: И еще у меня проблема – Дом Ветеранов.

Дмитрий Колезев: Все понятно.

Тимофей Жуков: Мы с вами были конкурентами, но я выиграл выборы, а вы – нет. Можно я к вам подойду, и мы с вами будем заниматься, ладно? Будем работать вместе.

Дмитрий Колезев: Друзья, давайте говорить про системные вещи. Как нам нужно правильно устроить отношения власти и горожан. Так, это Юрий Окунев – создатель знаменитого газона.

Юрий Окунев: Добрый день. Я бы, конечно, хотел говорить о системных вещах. Я простой горожанин, с некоторых пор являюсь еще и президентом фонда, который я не хотел создавать, не хотел заниматься всеми теми делами, которыми сейчас занимаюсь. Для меня удивителен момент, когда я, человек, который всю жизнь занимается молоком, за 2-3 месяца могу сделать вещь, которую люди в отделе благоустройства, занимающиеся этим 20-30 лет, не могут сделать. Для меня это шок! Я и так не очень высокого мнения об интеллектуальном уровне чиновничества. После этого я стал относиться к этому всему ниже плинтуса.

Ну, правда, элементарные простые вещи. Я не разговаривал с квартальными, но в прошлом году разговаривал с Благодатковой. Показал ей. Нужно делать вот так! В СНИПах, которыми вы должны руководствоваться, так же написано. Делайте по вашим СНИПам, по вашим законам. Ничего мне больше не надо. «Да-да! Вопросов нет! Мы, во-первых, так и делаем, и, во-вторых, так и будем делать».

Ну, все, думаю, моя функция закончена, сделал газон, показал, как это должно быть. Приехали со всей России все СМИ, сняли, говорят, просто шедеврально. Что вижу в этом году?..

Юрий Окунев

Надежда Абакумова: Важно отметить, что себестоимость ровно та же самая, что и в контрактах Благодатковой. Это не дороже, это даже дешевле.

Юрий Окунев: Это понятно! Я даже не про финансирование говорю.

Дмитрий Колезев: Юрий, ваша боль понятна. Ваше предложение или вопрос?

Юрий Окунев: Конкретное предложение. Я знаю многих людей в городе. Мы с Фогелем встречались на прошлой неделе. Мы сделаем, как положено, по всем нормам. Я прошу, Александр Геннадьевич. Давайте будем жить в красивом городе! Это касается вообще всех. Многие люди уезжают отсюда, потому что здесь невозможно жить.

Надежда Абакумова: Я четче сформулирую предложение. Вот эти узлы, разрезы, которые сделал Юрий, внести в правила благоустройства. По этим узлам обязаны проектировать все наши газоны. Это вообще не сложно. Примеры есть, узлы у человека все разработаны, почему Благодаткова до сих пор этого не сделала?

Александр Высокинский: Надь, кончай взлетать! У тебя каждый раз как в последний бой.

Надежда Абакумова: Достало!

Константин Киселев: Александр Геннадьевич, не трогайте Надю.

Александр Высокинский: Давайте сделаем! Разрабатываем стандартные вещи, вносим в правила, сам доеду, посмотрю. Володька Шахрин звонил еще в середине этого года, говорил, давай поможем. Я с Тамарой связывался. Потихоньку чего-то сделали. Не все чиновники такие. Поэтому давай сделаем просто – смотрим, что у нас с узлами, решениями и всеми остальными делами. Я это обязуюсь вынести на обсуждение. У нас правила благоустройства принимает дума. Есть комиссия по городскому хозяйству, заносим туда, делаем это общими правилами при постановке технических заданий на проектирование.

То, что вы делаете, мне нравится. Давайте попробуем это поделать вместе. 

У меня еще есть предложение – мы часть газонов содержать не можем, по каким-то причинам, нет денег и так далее. То, что вдоль дорог. Мы туда снег сплуживаем, он с химическим реагентом-плавителем, там трава не будет расти, хотим мы того или не хотим. Давайте пообсуждаем, может, это плиткой обложить и мыть ее? Она будет чистая, аккуратная. Давайте этой темой позанимаемся отдельно.

Я чем вам благодарен? Кроме активной гражданской позиции на тему "все плохие", нашелся еще один человек, который сделал и показал. А потом говорит, если вы внедрять не будете, я вам со всей пролетарской ненавистью в свою продукцию что-нибудь дам, и потом устанете.

Нормальный подход. Чистый и открытый. Мужики, меня достало, я разобрался, давайте будем делать это вот так-то. Я говорю: давай! Садимся и смотрим стандартные узлы. На думе будут отдельные обсуждения, приходите. Но сделать стандартный газон по городу со всеми этими узлами – за! Принять решение про обочины, мы не можем за ними следить, они всегда выжженные – за! Давайте это решение примем. Потому что у нас все говорят, вдоль дорог должен быть газон. Я говорю – плохо, мы не можем. В общем, просьба, еще полгода из темы не выходить. Раз уже начал, давай дожмем вместе эту штуку.

Вопрос из зала: Александр Геннадьевич, я написал текст, но гранта соответствующего найти не могу. Название текста: «Лучшая вещь – уральская вещь». Другими словами, сделать брендом слова «Сделано на Урале». Это укладывается и в задачу, которую Путин поставил перед предприятиями ВПК, которых у нас на Урале и в Екатеринбурге очень много. То есть, взять под свой контроль производство гражданской продукции. Например, предприятие Трансмаш сделало неплохой трамвай...

Дмитрий Колезев: Идея понятна. Бренд «Сделано на Урале». Не знаю, к мэру ли этот вопрос.

Александр Высокинский: Что такое «Сделано на Урале». Я об этом уже говорил и не устану повторять. Мы на сегодня вместе с вами в городе тратим в магазинах около 800 миллиардов рублей.

Дмитрий Колезев: Мы – это кто? Екатеринбург?

Александр Высокинский: Это розничный товарооборот города Екатеринбурга. Так, на всякий случай. У нас есть только восемь субъектов РФ, у которых этот товарооборот выше, чем в городе Екатеринбурге.  У нас тратят деньги близлежащие города. Наши друзья из, как мы их любя, без обиды называем Ханты-Мансийских эмиратов, – они платежеспособны. Мы любим, когда к нам приезжают Пермь, Челябинск, и это правильно. Я попросил коллег разделить эту сумму на атомы – на что мы тратим. 10 миллиардов плюс-минус ежегодно тратим на стройматериалы на евроремонт в квартире. У себя производим не больше 3-5%.

20 миллиардов рублей, женщины, держитесь, тратим на обувь. У себя производим меньше 1%.

Чтобы понять, что такое миллиард. Миллиард – это школа на тысячу деток, миллиард – это 4 садика по 300 малышей в каждом, миллиард – это 3-4 ФОКа, миллиард – это одна «нафаршированная» оборудованием стандартная поликлиника. Вот что такое миллиард.

60 миллиардов рублей мы тратим на одежду, 300 миллиардов – товары народного потребления. На рынке продуктов питания примерно те же пропорции.

Придете домой, повернитесь на 360 градусов, посмотрите, что изготовлено у нас? Там даже на деревянных досках надпись: «Сделано не у нас». Сотни миллиардов рублей сегодня из города выкачиваются вместе с налогами, рабочими местами, прибылью предпринимателей и так далее.

Дмитрий Колезев: Слушайте, ну это называется глобальная экономика и глобальная торговля.

Александр Высокинский: Это не глобальная экономика. Я не претендую, чтобы 100 процентов рынка было у нас. Но меньше 30 процентов – это унизительно, а по-доброму надо иметь процентов 40-50, нам бы этого добиться. Даже если из этих 800 миллиардов мы будем у себя оставлять...

Дмитрий Колезев: То есть, подождите, вы хотите, чтобы 40-50 процентов товаров народного потребления производились здесь. Я правильно понимаю?

Александр Высокинский: Да.

Дмитрий Колезев: А есть хоть один регион в мире, где такое происходит? Кроме Китая, может быть.

Александр Высокинский: Есть.

Дмитрий Колезев: Где?

Александр Высокинский: Если не брать нашу страну, потому что мы свои рынки, к сожалению, отдали, но если вы приедете в ту же Белоруссию, другие страны, там реально это работает. Надо разбираться. Как с газонами закончим (не думайте, что я от вас отцеплюсь), потом сядем откровенно говорить, где гайки пережали. Если в начале 90-х годов (я помню это время), 70 процентов людей хотели быть предпринимателями, то сейчас люди моего возраста, старше, кто прошел 90-е, заработали денег, говорят: у меня есть, у детей, судя по всему, тоже будет, а дальше я в азартные игры играть не хочу. Потому что я как заложник: чем больше на меня зарегистрировано, тем больше меня поверяют – есть, что взять. Вон, сидят и головой кивают. Я же говорю, как с газоном закончим, пойдем дальше. 

Нам нужно стремиться к тому, чтобы элементарные вещи делать у себя. Я вам честно скажу, был в Первоуральске, в подпольном цехе, где делают итальянскую обувь, которая у нас продается, но мы с нее налогов не имеем. В одном из городов «Большого Екатеринбурга» заходим в цех, делают шарниры с надписью IKEA, шильдики, надписи. Говорят: «Привозим, кэшем рассчитываются».

Мы делаем что-то, но мы не видим, что делаем, как это все происходит. Надо садиться и разбираться. Я не говорю, что мы ставим себе задачу 40 процентов через 5 лет. Наверное, нет, потому что рынок проще сдать, чем захватить обратно. Но простые вещи мы должны делать у себя и надо разбираться, почему мы это не делаем. Почему в наших супермаркетах продается картошка из Москвы?

Когда я еще в области работал, собирал представителей крупных торговых сетей, спрашивал: почему не продают нашу картошку? Они говорят, мы готовы, но можно сделать так, чтобы ваш фермер не привез машину картошки и не выгрузил ее прямо перед входом? Мы не очень понимаем, времена женщин в перчатках с обрезанными пальцами в овощных магазинах уже прошли. Нам нужно с гарантированным качеством, помытое количество, которое будет к нам приходить на нужных нам поддонах. Мы встроим это в цепочки.

Сегодня с Евгением Владимировичем (Куйвашевым) мы уже начали делать. Начнем финансировать первичные цеха по переработке и упаковке, чтобы выходить на наш рынок. «Сделано на Урале» – правильная идея, но про трамваи... Я люблю и уважаю «Трансмаш», я сам начинал жизнь на заводе НПО «Автоматика». Но когда мы берем наш «Спектр» и ставим рядом с другими трамваями – еще есть над чем работать.

Дмитрий Колезев: Еще как.

Александр Высокинский: Еще как. Спрашиваю, зачем у вас шарнир такой большой? Отвечают, что у них одни проектировщики делают «Мсту» и трамвай.

Дмитрий Колезев: «Мста» – это что-то стреляющее?

Александр Высокинский: «Мста» – это большая пушка, 60 тонн.

Что-то нужно делать сегодня. Что-то нужно делать завтра. Но мы должны ставить перед собой задачу. Старая русская поговорка: «В дом хоть корову, из дома ни иголки». Если у нас сегодня есть производитель молочной продукции, то надо помогать, потому что он наш, он здесь живет и платит здесь налоги.

Сегодня приходит «Ариант» из Челябинска и начинает наших как детей малых... Они приходят, обижаются: «Позвоните Аристову, пусть он так себя не ведет». Неправильно это. Я приводил пример, челябинский «Пеплос» шьет костюмы, может быть, не итальянские, но шьет! А наши-то что? Безрукие все? Что случилось у нас?

Дмитрий Колезев: У нас в последнее время, между прочим, появилось много екатеринбургских и свердловских брендов одежды.

Александр Высокинский: Надо, чтобы этого было больше.

Дмитрий Колезев: Я обещал Александра Высокинского отпустить, поэтому давайте буквально один вопрос или реплика. Я очень прошу, давайте по делу поговорим – о том, чего жители Екатеринбурга хотят от городской власти.

Вопрос из зала: Всеволод, житель Екатеринбурга. 2018 год, население в стране нищает, жители города тоже нищают. В силу этого людям приходится становиться самозанятыми. В 90-е годы я был маленьким, мои соседи семьей выходили на улицу Краснофлотцев, торговали кружевными трусиками. Чем сейчас власть может помочь жителям города в сложной экономической ситуации? Чтобы они могли экономически самоорганизоваться и в этот непростой для города и страны момент поддержать свои семьи и пройти этот период должным образом? Спасибо.

Александр Высокинский: Продолжением моего предыдущего ответа. Сотни миллиардов, о которых я говорил, надо оставить у себя. Чтобы мы шили кружевные трусики. Кстати говоря, предприятие «Пальметта». Я в свое время занимался кредитованием малого и среднего бизнеса, я видел, как это все развивалось. Это наш бренд!

Теперь с точки зрения самозанятых или несамозанятых. Первое, что нужно делать, – создание реальных технопарков. Мы с депутатами начнем это обсуждать. Технопарки должны быть не просто производственными площадками, куда сажают навечно своих. Нужно садиться и разрабатывать инкубаторы. Коворкинг в городе уже появился. Это бизнесовая функция, ее тоже надо поддержать, чтобы человек, у которого руки вставлены в нужное место, мог прийти и арендовать там элементарный станок, чтобы можно было изготовить. Это мы делать начнем. Малый и средний бизнес – это основа пирамиды экономики. Верхний, крупный бизнес платит основные налоги, малый и средний бизнес обеспечивают занятость, перспективы, рост (тому, кто дорос до крупного).

Опыт 90-х показал, что приватизация крупного бизнеса, когда часть директоров заводов стали крупными бизнесменами, привела к банкротству. Человек был не готов управлять махиной по-новому. Человек, который вырос до крупного бизнеса – другое. У меня есть такие примеры. Я помню множество городских предпринимателей, с кем мы в 90-е годы обсуждали первые проекты – купить два-три стоматологических кресла, сегодня сети клиник. Он должен вырасти. Это определенный этап эволюции. В 90-е, как я говорил, 70 процентов хотели быть предпринимателями, сегодня 70 процентов хотят быть чиновниками. Это понятно: кефир-зефир-теплый сортир. Но это неправильно. Мы на каком-то этапе пережали. Нужно по-честному с бизнесменами сесть в рамках экспертного совета «Бизнес», без камер, и они должны сформулировать простые вещи, что нужно сделать, чтобы бизнес в городе начал развиваться.

Дмитрий Колезев: Мне кажется, они и с камерами сформулируют.

Реплика из зала: И так, и так можем!

Александр Высокинский: Да! Вот эта штука – она важная. Вы правильно говорите. Ей нужно заниматься. Но я прихожу на думу. Предположим, сформировали бюджет. 50 процентов развитие благоустройства, 50 процентов – школы и больницы. Нужно будет у кого-то забрать для того, чтобы это начать делать. Количество денег у нас ограничено. На каждое решение депутатов что-то выделить, я буду спрашивать – покажи, у кого забрать? И когда мы начнем забирать, городское сообщество и депутаты должны кивать и говорить – да, это правильно!

Но есть и другой момент. Если человек пошел в бизнес, то нужно четко понимать, что там есть правила игры, которые нужно принять. Самозанятых очень много, я к этому отношусь с пониманием. Когда мы начали проводить комиссии по теме вывода заработной платы из конвертов, я сразу говорил, что мы получим рост официальных безработных. Люди просто начинают выходить на биржу. Чего добились? Раньше люди на себя как-то работали, сейчас гайки прикрутили, работодатели их просто отправили в центр занятости, платите им сами.

Проблема понятная. Но здесь идем от бизнеса. Я считаю, что предприниматели и бизнесмены лучше меня понимают, что нужно сделать. Я могу и не увидеть какие-то моменты. И эксперты, которые будут входить в эти советы, понимают больше, чем я. Мне не стыдно. Учиться не стыдно, стыдно не учиться. Придут – поговорим.

Дмитрий Колезев: Александр Геннадьевич, полчасика еще поговорите с нами?

Александр Высокинский: Я бы с удовольствием. Но мне завтра лететь с утра.

Дмитрий Колезев: Еще один вопрос. Давайте.

Вопрос из зала: Добрый вечер! Елена Третьякова. Екатеринбург – это наш дом. Мэр – глава нашего дома. Я считаю, что в этом доме все должны жить уютно, безопасно, сытно. Особенно дети. О безопасном и сытном хотела бы поговорить отдельно. На сегодняшний день система школьного питания себя исчерпала, устарела, требует кардинальных изменений. Я считаю, что в школьном детском питании не должно быть коммерческой основы. Горожане остро задают вопрос, что будет сделано для улучшения системы школьного питания? Готовы ли мы разработать региональный стандарт школьного питания, внедрить его? Со своей стороны готова потратить на это личное время. Спасибо!

Елена Третьякова

Александр Высокинский: Стандарты школьного питания у нас есть. Сколько грамм на какое блюдо – это все есть. И это как раз основная проблема. Когда мы что-то выносим на конкурс, есть позиция федерального законодательства (она где-то правильная, где-то нет), что чем дешевле, тем для государства выгоднее. Я обязан заключить контракт. Я разбирался с этой темой. Знаком не понаслышке. Гнилую рыбу видел. Поставщик, который снизил цену, либо сделает меньше порций, либо возьмет просроченные продукты. Другого не бывает. Оставлять систему в чистом виде государственной я бы тоже не хотел по одной простой причине – рядом должна быть частная инициатива, которая не даст нашим расслабляться. Бюджетная система обладает функцией серьезного саморазвития. Она будет расти. Надо и бизнесу давать возможность что-то сделать, и чтобы было наше влияние. Конкретной формулы пока нет. Есть подход – давайте создадим один большой МУП, который всех будет кормить. И с МУПом проблема. Я лично приходил к директорам наших муниципальных больниц, когда в зале я вижу одно, а у директора на столе в столовой – другое. И мы имели, как говорится, разговоры, когда уже заплыли!

Приходят ко мне частники и говорят – откажись вообще от всех ваших школьных столовых, давай попробуем как в самолетах: мы пришли, раздали «боксы», это будет все горячее, мы все разогреем. Только не разводите жуткие производственные цеха, мы все сделаем. И возможно, это в меньшей степени функция организации, а в большой степени функция денег. На те 70-80 рублей, что мы сегодня платим, сложно что-то сделать. На рынке сегодня сформирована услуга, хороший бизнес-ланч стоит 200, да? Плюс-минус. Поэтому уходить только в частную сферу, наверное, пока рано, но оставаться полностью в государственной не всегда эффективно. Я видел, что там творится – видел, как выносят полные сумки и все остальное. Потому что все общее! Но формулы точно нет. Надо будет садиться и обсуждать. Съездите, посмотрите, что творится с питанием в государственных учреждениях, сравните с тем, что делают частники. Дайте им возможность! Точно так же с детскими садами – надо дать возможность, чтобы частные детские сады росли. Надо дать возможность приходить этому бизнесу, потому что мы не решим все проблемы за счет бюджета. Мы будем делить каждый год, а цены будут расти.

Если создавать одну большую контору, которая будет всех кормить, я примерно представляю, сколько народу придет лоббировать руководителя. Этот руководитель всегда будет работать по принципу «блин, сегодня меня пролоббировали, завтра могут снять», капитализации бизнеса не нужно, будем брать то, что в текущем режиме. Ну не может ни МУП, ни ГУП работать эффективно. Водоканал – да! Это точно должен быть МУП. А там где есть функционал бизнеса, его надо привести. Надо сесть с коллегами и сформировать экономическую модель, чтобы зарабатывали хотя бы 10 процентов на вложенный капитал, чтобы контракты заключались не на полгода, а хотя бы на три года, чтобы успеть вложиться и отбиться. Да, это будет дороже. Опять же приду к депутатам и скажу: «Ну что, деньги на благоустройство или на нормальное питание деткам?»

Когда мажем ровным слоем, ни у бизнеса окупаемости нет (они туда просто не идут), ни в благоустройстве особых прорывов нет. Конкретных рецептов нет, но бизнес не трогайте! Он сегодня налогов платит существенно больше, чем все государственные предприятия. Чем им хорошее, тем нам всем лучше. Не душите их!

Дмитрий Колезев: Давайте самый-самый последний вопрос.

Вопрос из зала: Как раз хотел обратиться к вновь избранному главе. Александр Геннадьевич, я послушал сейчас всю лекцию, так сказать, и выделил для себя одну-единственную важную проблему, которая должна решаться прямо здесь и сейчас. Это проблема информированности населения, о которой говорил Тимофей. Действительно, среди нас не каждый знает, кто его депутат, кто его квартальный, и вообще даже, что сегодня проводится «Горсовет». Зайдите на Е1 либо на официальный портал города Екатеринбурга, вы ни одного слова не увидите. То же самое касается и глобальных вопросов у нас в городе. На мой взгляд, нужно создать какой-то универсальный сервис, куда каждый горожанин сможет обратиться с проблемой или вопросом, на который он найдет ответ. Если у него урна полная, он нажмет куда-то и увидит, куда ему обратиться. Действительно, не все вопросы должна решать администрация. Есть прокуратура, есть другие государственные органы. На мой взгляд, сейчас нужен сервис для правосознания и информирования населения. Оно глухо в этих вопросах, особенно в правосознании. Человек не знает, куда ему идти.

Александр Высокинский: Ну, вот и у тебя залет, Дмитрий! Никто не знал... (смеется)

Дмитрий Колезев: Я добавлю, что есть опыт московского приложения «Активный гражданин». Создано для вовлечения людей во все эти процессы.

Александр Высокинский: Перешли к конкретике. Я сейчас уйду. Не потому что мне не хочется больше находиться. Единственное – последний вопрос, слишком долго дама держит руку. Я на него обязательно отвечу. У меня просьба – 10 конкретных пунктов, в каждом по восемь слов.

Дмитрий Колезев: Мы услышали. 80 слов. Окей.

Александр Высокинский: Можно это сформулировать – портал такой-то...

Дмитрий Колезев: Да легко.

Вопрос из зала: Вы сейчас много говорили о бизнесе, о самозанятости, о людях. А на самом деле у нас до такой степени все зарегулировано! Я, например, регулярно читала в Фэйсбуке о том, что какой-то глава областной администрации успешно борется с каким-то рынком, гоняет бабушек, торгующих трусиками. Потом я читала торжественный, извините, отчет о том, что мы такие молодцы, мы победили, мы убрали ужасные рекламные листовки на остановках. Теперь там вообще стенок нет, и все продувается. Но зато мы молодцы, мы убрали неэстетичные листовки. Но это же и есть уничтожение малого бизнеса и подрыв благосостояния самозанятых людей. Потому что эти листовки – единственное, что могли себе позволить самозанятые граждане, чтобы продать свои услуги. Я хочу спросить, при вас продолжится такое отношение, такое зарегулирование, вытеснение людей с улиц? 

И связанный с этим вопрос. Не планирует ли город вернуть себе согласование публичных мероприятий, вернуть гражданам свободу собраний? Потому что, когда не работают каналы, не работают письма на сайт администрации, людям ничего не остается, как выйти на улицу и протестовать против, я не знаю, точечной застройки. У нас сейчас совсем все задавлено, власть людей не слышит, власть вообще не чувствует человеческой боли. Человек вышел с какой-то болью, проблемой. Его вяжут, тащат в автозак, все, что угодно, а проблема остается нерешенной.  У меня вопрос – будет ли меняться отношение к обычному человеку, появится ли какое-то уважение к гражданину? Его перестанут, извините, гонять за то, что он вышел заработать? Перестанут гонять за то, что его бизнес слишком маленький, чтобы платить большие налоги?

Дмитрий Колезев: Спасибо за вопрос.

Александр Высокинский: Очень широкий спектр. Давайте про самозанятость. Я был на похоронах молодой мамы, которая купила на одном из подобных рынков чай. Ей сказали, что это иван-чай. Частник насобирал и продавал. Там оказалась какая-то не та трава.

Сегодня открытие вот этих шлюзов в вашем случае и вашей порядочности это работать будет, с другой стороны мы как государство обязаны за этим следить. Что касается безопасности населения, мы должны этим заниматься. По поводу зарегламентированности я сейчас приведу один пример и пойду. А вы попробуйте сформулировать десять пунктов и приоритетность расставить. У вас сейчас тут такая дискуссия начнется по поводу того, какой пункт важнее.

Кто может назвать четыре признака счастья советского человека?

Ответ из зала: Машина, квартира, дача.

Александр Высокинский: Три все называют с разбега. Четвертый какой? Хрусталь, стенка – нет, это внутреннее. Что еще было?

Дмитрий Колезев: Поездка за границу?

Александр Высокинский: Ну, это уже космос.... Хорошая работа, кладбище - нет... Вспомните, кто в то время жил, что просили, кроме детских садов? Заявления писали, в очереди стояли. Мы забываем многие вещи, которые изменились. Я скажу – это был телефон.  Телефон дома! Шестизначный заветный номер без блокиратора с соседями. Это было ух! Мы в 2000 году делали отдельный стратегический проект, рассчитанный на 15 лет, на полном серьезе, чтобы у каждого гражданина дома был телефон.

Количество абонентов мобильной связи в 2007 году превысило количество населения. Изменились технологии и все решилось.

Советский Союз, который производил 30 процентов мирового ВВП, решал эти задачи для вас, уважаемые граждане! Еще пятый пункт счастья был дефицит, в магазинах что-то купить. Так вот, мы их решить не смогли. И торговля, автомобили, дачи, телефоны, – все на свободном рынке. Все помнят 90-е, как было тяжело, когда это нарождалось. Но сегодня у нас один из лучших товарных рынков по выбору после Москвы, сотовая связь – одна из самых дешевых в Европе, с автомобилями проблем нет, с квартирами, дачами – все решено.

Тогда государство сказало, мы останемся в тех вещах, которые делаем хорошо. Это образование, культура, здравоохранение, ЖКХ. Там и будем оставаться. И сегодня мы оказались там, куда пришли, качество, где полностью бизнес, и качество, где полностью государство, не всегда друг с другом коррелируют. Поэтому при производстве приоритетов, я вас прошу сделать нормальную формулу, как мы должны сформулировать бюджет развития. 

У нас с вами 80-90 процентов бюджета – бюджет текущих расходов, там делить нечего, скажу сразу. Это заработная плата, коммуналка, текущие расходы – там все понятно. А вот 10 процентов бюджета плюс-минус – какая пропорция должна быть? 50 на 50 с соцсферой? Все остальное – дороги и развитие? Это понятная пропорция. Мы договоримся с депутатами, и будем идти в этом режиме. Может, вы скажете, 30 процентов соцсфера, 30 процентов – дороги, 30 процентов – программа развития малого бизнеса. Но нужно понимать, что мы подожмем детские сады, питание и благоустройство, но вложимся в развитие бизнеса, который вырастет и потом даст эффект. Можно не вкладываться в развитие бизнеса, можно лет пять эксплуатировать то, что есть. Можно не реформировать транспорт, еще лет пять чешские трамваи, как говорится, протянут. Потом совсем будет плохо, но как-то будет. Поэтому я бы в заключение просил вас сделать следующее. Попробуйте! Для многих это будет первый опыт. Договоритесь! 10 пунктов по 8 слов в каждом по приоритетности и важности. Вот сейчас, как это у вас получится? А я Дмитрию делегирую и буду от него ждать.

Дмитрий Колезев: У нас останется 10 минут, мы точно это не успеем сделать. Но мы сделаем это в режиме онлайн.

Александр Высокинский: Давай в режиме онлайн. Не проблема. Спасибо вам большое, дорогие граждане города. Я сожалею, что не смог остаться на подольше. Но если мы с вами договоримся, то можно каждый квартал собираться здесь в какой-то день. Все к этому привыкнут, будем делать. Чаще не смогу.

Дмитрий Колезев: Давайте! Вы же видите, какой запрос у людей на общение. Ваш предшественник, к нему по разному относились, но он регулярно встречался с людьми и это было важно. Для людей важно чувствовать, что они могут поговорить с властью.

Александр Высокинский: С людьми встречаться важно. У меня убедительная просьба – не злоупотребляйте этим делом. Я готов выслушать каждого, но когда мы будем собираться и по несколько часов говорить об одном и том же... 

Если мы с вами один раз о чем-то договорились, СМИ рассказали, общегородскую позицию выработали. Я не могу уговаривать каждого лично. Нет времени. Мне очень многие друзья позвонили и поздравили (с избранием мэром). Я не успел всем ответить, потому что не успел поспать. Сейчас все пишут смс-ки: вот, ты корону одел, и так далее. Успею, но не сразу.

Дмитрий Колезев: Поэтому вдвойне спасибо, за то, что нашли время сюда прийти. Спасибо вам.

(аплодисменты)

Дмитрий Колезев: Коллеги, у нас есть 10 минут договорить. Сейчас Александр Геннадьевич уйдет, его еще кто-нибудь поймает на выходе. А я попрошу наших дорогих спикеров подытожить без Высокинского, что можно и нужно изменить в отношениях власти и горожан, что записывать в десять пунктов, которые Высокинский просит ему составить?

Константин Киселев: Александр Геннадьевич правильно сказал, эти десять пунктов должны формулировать не мы - спикеры, их должны формулировать абсолютно все. Не совсем этично с нашей стороны как депутатов, со стороны Надежды, как человека, который знает все о городском хозяйстве и является кандидатом в мэры, делать это.

Я хотел бы отметить следующее: вы увидели, что совершенно другой стиль общения. Надежда на то, что все изменится, у меня только укрепилась.

Тимофей Жуков: Со своей нынешней позиции, нынешнего статуса я хочу сказать, что готов принимать участие во всех частных и общественных инициативах, опираясь на средства массовой информации, в том числе в твоем лице. Вместе с Константином Викторовичем, с неравнодушными депутатами делать какие-то здравые вещи. Чаще встречаться, честно и открыто говорить друг с другом. Думаю, наконец, что-то сдвинется. Попробуем за эти пять лет не останавливаться, сделать для города что-то, что ощутит на себе каждый.

Дмитрий Колезев: Постарайтесь не забыть про избирателей.

Тимофей Жуков: Я про избирателей сейчас и говорю.

Дмитрий Колезев: Вот и постарайтесь про них не забывать за эти пять лет.

Надежда Абакумова: Знаете, на женских форумах, которые я иногда читаю по гендерному принципу (вообще разносторонний человек) давно уже учат обращаться к мирозданию предельно конкретно. Когда женщина мечтает о чем-то, говорит: «Дорогое МРЗД!», она должна мечтать конкретно. Не просто «хочу выйти замуж», (это не мечта), а «хочу выйти замуж до 30, за высокого холостого брюнета без детей» и так далее. Мечта должна иметь конкретику, тогда она сбудется.

Проблема городского сообщества – мы не знаем, чего хотим. Большинство здесь присутствующих не знает, чего хочет. Я по вопросам поняла. Вы не знаете, чего вы хотите. Вы переступаете каждый день через какую-то проблему, вы ее не формулируете, не обращаетесь. Найдите квартального на сайте Екатеринбург.РФ, вбейте там адрес, найдите его телефон. Телефон берут.

Желать от власти нужно что-то конкретное. В основном, позывы к власти от городского сообщества: мы хотим жить хорошо, в комфортном городе. Что такое комфортный город? Для меня это одно, для других другое. Нужно научиться перебарывать инфантилизм и лень, о которых я сначала сказала. Конкретные вещи: вы видите лужу. Вот женщина ушла, она мечтает пять лет, что починят улицу Строителей. При этом она ничего ни разу нигде не сделала. Не собрала жителей, не собрала подписей, не отнесла какому-то депутату. Она не конкретизировала ни разу нигде, что она хочет починить. Она ждет, что снизойдет как на том форуме, появится новый мэр, она к нему обратится и скажет: мне нужна новая дорога. А до этого ничего не делалось.

Я считаю, что горожане, если они инициативны, если они что-то требуют от власти, тоже что-то должны делать. Для начала конкретные предложения, конкретные вопросы. В этом смысле прецедент Юрия Окунева просто фантастический. Он и сделал, и показал, и презентовал, и это у него готовый кейс, который можно просто включать в правила благоустройства. Это реальный запрос, который а) выполним; б) мы только что получили обещание, что он будет выполнен. Это огромное достижение, мы здесь не зря собрались.

Других конкретных предложений я, увы, до сих пор здесь не услышала, что можно было бы завтра конкретно реализовать. Давайте тоже взрослеть вместе с этой властью и учиться влиять на нее более конкретно.

Дмитрий Колезев: Спасибо. Коллеги, на этом мы закончим.

Вопрос из зала: Можно последний вопрос? Я очень быстро, последнее главное выступление. Я Александр Куделькин, простой житель города. У нас осталось очень мало времени, давайте быстро выясним главное. Кто из вас на честных выборах проголосовал бы за господина мэра? Очень хорошо, что он ушел. Поднимите, пожалуйста, руки. Проголосовал бы? Если бы были более или менее честные выборы, если бы пустили всех?

Дмитрий Колезев: Зависит от того, кто был бы другим кандидатом.

Александр Куделькин: Всех!

Дмитрий Колезев: Всех? Полтора миллиона человек?

Александр Куделькин: Ройзман, я, допустим, Константин Киселев.

Дмитрий Колезев: Между вами и Высокинским я бы, скорее, выбрал Высокинского.

Александр Куделькин: А Ройзманом, Киселевым? Я к чему. Явно руки подняли меньше половины. Это о чем говорит? Поведение мэра было совершенно неправильным, не надо было с нами, более или менее нормальными, активными жителями, говорить через губу. Ставить нам дикие условия.

Господа депутаты, приглашаю вас завтра в Кировский суд, в 11 часов. 9-го числа схватили меня и моего ребенка, здоровые русские офицеры, вашу мать! Как так? Русские офицеры хватают детей и женщин! Я еле успел проголосовать, кстати! Против всех! Но это не важно. Перед тем, как вот так хамски разговаривать с нами, власть должна заслужить наше уважение. Завтра в 11 утра в Кировский суд, на судилище.

(аплодисменты)

Дмитрий Колезев: Спасибо. Я не знаю как вам, мне совершенно не показалось, что разговор был хамским. Мне показалось, что это был нормальный разговор.

Константин Киселев: Дим, выражение относилось не к этому разговору, не к Александру Геннадьевичу, а относилось к поведению тех, людей, которые хватали на митингах. Именно к ним, а не к Александру Геннадьевичу.

Дмитрий Колезев: 9-го сентября, имеется в виду. Ну, может быть. Хорошо. Значит, это было просто эмоциональное выступление. Друзья, еще раз, большое спасибо, что пришли. Обязательно примерно через месяц проведем следующий «Горсовет», у него будет другая тема, мы объявим ее чуть позже. По поводу 10 предложений, о которых говорил Высокинский, я думаю, мы сделаем в электронном виде. В социальных сетях или еще как-то. Посоветуемся, соберем ваши мнения и сформулируем предложения по поводу перенастройки режима общения горожан и власти в нашем городе. Какие-то изменения наверняка назрели. Спасибо большое, друзья!

(аплодисменты)

Организаторы — ItsMyCity.Ru и Бюро 100.

Площадка — «Паблик Маркет» (Ельцин Центр).

Партнер — «Атомстройкомплекс».

Фото — Марина Молдавская.

Видео — Наталия Лейман.

Расшифровка — Екатерина Петрова.