«Не думала, что можно зарабатывать стихами»

— На TheQuestion был вопрос: «С литературной точки зрения стихи Ах Астаховой действительно представляют ценность или всего лишь проходное явление?». И литературный критик Лев Оборин подробно объяснил, почему ваши стихи таковой ценности не представляют.

— Это был настолько субъективный TheQuestion, я, конечно, знаю про него. Это мнение одного конкретного человека – не знаю, есть ли смысл это обсуждать?

— Мне интересно, как бы вы ответили на этот вопрос – может быть, вы и сами задавали его себе?

— Это так же, как отвечать на вопрос, должна ли быть у искусства цель или искусство ради искусства. Каждый определяет это для себя сам. По поводу ценности с литературной точки зрения – у меня нет литературного образования, я не заканчивала никаких филологических курсов – я отношусь к искусству так: если вызывает мурашки, значит искусство, если нет – значит, нет. Ни в коем случае я не сравниваю себя с Бродским, но вы знаете: «Какой же вы поэт? У вас нет образования» «А что, для этого нужно образование?». Опять же, себя я не называю поэтом, я пишу стихи, для меня это образ жизни. Я не анализирую себя в этом смысле, мне кажется, мне это делать необязательно. Есть критики, их работа решать – поэт я или не поэт.

— В ваших стихах, не во всех, но многих, множество глаголов в побудительном наклонении, например, «контролируй», «не думай», «запомни» – то же стихотворение «Соблазны». Этот призыв, нравоучение даже, в первую очередь для себя или....

— Вы ответили на вопрос. Безусловно, я никогда бы не стала учить людей каким-то истинам. Поэзия для меня не всегда, но очень часто – это обращение к самой себе, диалог с собой. К примеру, «Если пусто в душе – значит, время сменить маршрут»: у меня был период, когда я понимала, что застряла на одном месте. И знаете, слова материальны, я писала и после – действовала так, как и сказано в стихотворении. Эти команды либо мне, либо близким людям, которых я, считаю, имею право направлять куда-то. Но и незнакомые мне люди видят в стихах себя, есть отклик, и это – не плохо, потому что истины (то, что для меня является истинами), которые я даю в своем творчестве, положительны, они неразрушающие.

— Впитывая их, читатели могут менять что-то в своей жизни, менять свое отношение к тем или иным вещам. Таким образом, вы пытаетесь в какой-то мере перекроить общество, пусть косвенно. Что вас не устраивает во всех тех «незнакомых людях» и в самой себе в частности?

— Не совсем так. Я сейчас нахожусь в счастливом состоянии. И счастья настолько много во мне, что мне хочется делиться. Если вы останетесь на концерт, услышите: я говорю о том, что счастлива, и рассказываю, как я к этому пришла. Принимать или не принимать – у каждого свой путь. Есть вещи, которые я поняла про эту жизнь. И по отзывам людей – еще не было такого, чтобы ко мне подошел кто-то и сказал, мол, что же вы наделали своим стихотворением, я сделала так-то и теперь у меня все плохо. Чаще всего ко мне подходят люди и говорят, допустим: «Спасибо, благодаря вашему стихотворению я переехала в другой город, поменяла работу и ни разу не пожалела о своем решении».

«Меня слушают юные девушки, которые хотят брать с кого-то пример»

— В интервью, с которого мы начали, Майкл Палмер рассказывает, что афроамериканцы относятся к поэзии как «к инструменту социального прогресса, для них это общественная вещь и духовная ценность». Как в этом смысле вы относитесь к поэзии?

— Мы пришли к этому: искусство ради искусства либо у искусства должна быть цель. Я могу сказать, какой смысл я вкладываю в свою поэзию. Так сложилось, что меня слушает и читает большое количество людей, часто – юных девушек, которые хотят брать с кого-то пример. Мне хотелось бы пользоваться поэзией как инструментом: направлять их на хороший путь. Я не приказываю, делай то и будет так-то. Я просто рассказываю о том, что меня привело к счастью.

— Что обладает большей силой сейчас – ваши стихотворения или тот образ, который вы транслируете в соц.сетях посредством фотографий, допустим, как картинок успешной и красивой жизни, которая может вдохновлять?

— Понимаю, о чем вы говорите. Правда, это не образ – я, действительно, живу такой жизнью, и то, что я пишу, приносит абсолютное счастье. Кто-то подумает: если она так счастлива, то зачем так много об этом пишет в интернете, счастливые люди так не делают. Но я экстраверт, мне всю жизнь нужно всем говорить, что у меня происходит, чтобы мои близкие знали, что, грубо говоря, «смотрите, я нарисовала вот это!». Я просто такой человек. Более того, мне приятно понимать, что это приносит кому-то радость, есть ведь невероятная отдача. Я стою на сцене и вижу улыбающиеся лица, вижу глаза. На днях у меня был концерт, и я себе мысленно, стоя на сцене, говорила: «фух, нельзя так радоваться». Я чуть не выпрыгнула сама из себя. Я хочу верить, что мое творчество цепляет людей больше, чем мой образ жизни. Хотя, опять же, это совокупность и того и другого. По сути, я пишу о том, как живу.

— Вам обидно, когда о вашей поэзии говорят как о попсе, в смысле – очень упрощенном творчестве?

— Первое время, когда я только встала на сцену, и кто-то критиковал то, что я делаю (а то, что вы сказали, для меня звучит в негативной окраске), было для меня кошмаром. Потому что я только столкнулась с общественным мнением. Я думала: «Как так, меня кто-то осуждает, да еще чужой человек». До этого я жила в прекрасном мире близких, которые примут меня любой. Сейчас я просто делаю то, что я люблю. Нравится это людям или нет – им решать. Я не занимаю свою голову этим. Для этого есть критики или недоброжелатели – кто угодно. Я свое дело знаю хорошо.

— Вас хвалят за то, что вы популяризируете поэзию. О популяризации поэзии на сайте «Афиша» есть высказывание поэта Марии Степановой: «Наши просветительские усилия – если они окажутся успешными – будут приращивать количество людей, для которых это чтение необязательно. То есть мы будем работать на то, чтобы превратить поэзию в часть индустрии досуга, в еще одну разновидность конвейера по обслуживанию человека в его послерабочее время.... Нужны ли стихи в этой товарной линейке?». Вопрос переадресую вам – нужны ли?

— Мне не нравится такая формулировка, я так и не дочитала этот материал. Стихи нужны, и я надеюсь, что так будет всегда. Для чего – это уже каждый будет определять для себя сам. Если говорить о чтении, а не написании, то для меня стихи нужны, чтобы понять, что я не одна так чувствую мир. Например, я читаю Ахматову, которая переживает сильное любовное потрясение, и, испытывая нечто подобное, думаю: «Слава богу, я не одна». Стихи – это возможность прожить еще одну жизнь, жизнь их автора, это сродни путешествию.

— Одно дело – поэзия как нечто высокое, другое дело – поэзия как телевизор посмотреть.

— Думаете, раньше такого не было? Есть несколько известных поэтов, тот же Асадов: давайте быть честными, его поэзия – крайне легкая, но этой легкостью она и прекрасна. Недавно в подъезде у себя я нашла книгу – мне понравилось, как она выглядит. Черная книга, как «молескин», и написано: «Кто правит бал?». Я думаю: «Ничего себе, как красиво – возьму, пусть дома лежит». Открыла книгу – она оказалась интересной: автор описывает современное искусство в советское время. Представьте, как интересно – советским языком с жесткими рамками и при этом о современном искусстве. Посмотрела, что еще есть в интернете у этого автора (Григорий Оганов – прим.ред.). Вы не поверите – нашла статью о современной поэтической эстраде. Понимаете, это то, чем я занимаюсь, только он описывает шестидесятые годы. Но ощущение, что он пишет про наше время, поверьте. Всегда мы будем приходить к этому вопросу, как этот «нужны ли стихи в товарной линейке?». Пройдет двадцать лет, что-то изменится – главное, чтобы стихи оставались нужны, чтобы их не перестали читать, а смысл каждый для себя определит сам.