Проверено на себе: как за два дня научиться рисовать бегемотом

В течение двух дней в Уральском филиале Государственного центра современного искусства проходили занятия Первой Уральской открытой школы бегемотописи под руководством автора «звериной» техники, московского художника Ростана Тавасиева. Картины семерых учеников можно увидеть на выставке «Звериный стиль», которая откроется 17 мая. В преддверии этого события «It’s My City» рассказывает, как проходили занятия, принять участие в которых удалось одному из авторов блога.

Справка IMC:

Бегемотопись — это творческий метод в живописи, основанный на феномене игры. Краски в бегемотописи наносятся на холст при помощи мягкой игрушки. После завершения картины, игрушка остается прикрепленной (пришитой) на поверхности холста. Мягкая игрушка в бегемотописи — это не только основной инструмент, а прежде всего главный герой и в известной степени автор картины. В бегемотописи используются мягкие игрушки в виду их явного технического превосходства над традиционной кистью и из-за присущей игрушкам самобытной и яркой художественной образности.

Вступление

Я перестала рисовать, кажется, в 8 классе школы, когда за четверть по ИЗО мне поставили «двойку» в дневник. Желание взять в руки краски и кисти у меня не возникало, а вот желание взять в руки плюшевую кошку, выдавить на нее из тюбика краски, оставить ее отпечатки на холсте, а потом к нему же ее пришить, возникло, как только я прочитала про бегемотопись. Я терроризировала УФ ГЦСИ все майские праздники, лишь бы попасть в список семерых учеников Первой Уральской школы бегемотописи Ростана Тавасиева, что мне в итоге и удалось сделать. Из пяти игрушек мы с Ростаном выбрали одну — небольшую бело-красную полосатую рыбу, которую когда-то давно один мой приятель украл из IKEA. Наши занятия в школе проходили два дня, по два-три часа. В последний день, 8 мая, нам предстояло защищать свои работы перед комиссией, среди членов которой, например, был директор УФ ГЦСИ - Алиса Прудникова. В итоге нам дали сертификат, подтверждающий, что мы выполнили требования программы школы бегемотописи, ну а наши картины попали на выставку.

День первый

Первый день оказался трудным. Занятие началось с наших рассказов об игрушках, которые мы выбрали для создания картин. От рассказов плавно перешли к историям, которые бы могли лечь в основу наших будущих шедевров. У кого-то были уже мысли, у кого-то (как у меня) не было ни одной идеи, что я могу сделать со своей набитой синтепоном рыбой, но ожидалось, что как только мы начнем работать над эскизом, все сразу прояснится в моей голове.

К сожалению, этого не произошло. Кстати, именно на этапе рисования эскиза открылся самый главный секрет бегемотописи — все рисуется лишь игрушками, и ты не можешь взять в руки кисть и дорисовать на холсте что-то еще. Поэтому единственная мысль, пришедшая мне в голову, что неанастоящую рыбу из IKEA не принимает в океане стая обычных рыб, не подошла.

В итоге вместе с Ростаном мы придумали историю про рыбку, которую выбросило из воды на пляж. Выбиваясь из последних сил, она пытается вернуться обратно в море, но с каждым рывком теряет силы.

Как только идея и эскиз были готовы, мы стали подбирать краски. После того, как у меня получился идеальный ярко-алый, я нанесла на полоски краску и сделала первые отпечатки на холсте. Около часа я промаялась, вырисовывая волны и прямые линии. Вскоре я начала замечать, сколько нужно брать краски, чтобы волны не смазывались и не растекались, как нужно вести рыбу по холсту и с какой силой на нее надавливать.

День второй

В конце второго дня у нас должно было получится законченное произведение. Когда я зашла в класс ГЦСИ, то увидела на своей парте огромный белый холст и испугалась. Я не знала, как начать рисовать, как развернуть холст и что делать, если я случайно его перепачкаю краской в ненужных местах.

У меня так сильно дрожали руки, и я так долго ходила вокруг, что первые волны за меня рисовал сам Ростан. А дальше страх куда-то пропал, и я, время от времени сверяясь с эскизами, доводила свой шедевр до совершенства.

Все мелкие детали, например «барашки» на волнах пришлось прорисовывать хвостом и носом рыбы. Это оказалось очень сложной и кропотливой работой. На последнем этапе, когда высохла краска, оставалось только попрощаться навсегда с моей игрушкой, которая теперь отправится в свободное плавание по выставкам, и пришить ее крепко к холсту.

День третий

Чувство гордости и удовлетворения пришло лично ко мне только на третий день, когда утром я зашла в ГЦСИ и увидела все восемь работ: семь картин моих новых знакомых-художников и одну Ростана Тавасиева. Несмотря на то, что звучит эта вся бегемотопись, вероятно, несерьезно, а для кого-то, возможно, даже глупо, лично я, если бы не эта техника и школа, скорей всего, вообще никогда бы ничего больше не нарисовала в своей жизни. К тому же, сам процесс принес много радости и удовольствия.

В то утро, 8 мая, почти час мы защищали свои работы перед комиссией из УФ ГЦСИ. После много говорили об искусстве и долго любовались своими произведениями, которые в тот же день повесили на стены. С результатами этого проекта, все желающие смогут познакомиться в Екатеринбурге на выставке «Звериный стиль» уже 17 мая, а позже выставка поедет в Пермь. Ну а если вы захотите сами научиться бегемотописи, то это можно сделать с помощью пособия, написанного Ростаном Тавасиевым.

Ростан Тавасиев — художник, автор бегемотописи

О школе

Когда мне предложили участвовать в этой выставке, я решил, что сделаю какую-нибудь большую работу, как это обычно бывает, и все. А потом подумал, зачем она зрителю, который за короткое пребывание на выставке видит несколько цветных пятен, нарисованных мягкими игрушками, и идет дальше? И ко мне пришла мысль, что можно сделать школу, которая окажется полезной хотя бы еще для нескольких человек. Я предложил свою идею куратору выставки, и он сразу же согласился. А дальше все легко и с воодушевлением пошло: я тут же написал учебник, составил методический план. Действительно, оказалось легко учить тому, что сам хорошо знаешь, потому что сам это придумал.

О работе с учениками

С ними было очень легко и приятно работать. Я долго сомневался, когда пришла идея сделать школу. Я думал, правильно ли транслировать свое видение мира и эту технику? Может быть, это мой собственный невроз, и почему я должен навязывать его людям, которым это, возможно, в жизни вообще никогда не пригодится? Поэтому я постарался максимально аккуратно к этому отнестись и дать бегемотопись не как систему мировоззрения, а как одну из техник, раскрывающую новый способ самореализации. Их ведь безграничное количество, ты можешь выражать себя через танец, пение, а теперь еще через рисование мягкой игрушкой. И я просто счастлив был, когда увидел, что этот творческий метод, естественный для меня, приемлем для других людей, пусть хотя бы для семерых. За два дня ребята мой метод освоили и сделали совершенно самостоятельные работы, о которых могут, как минимум, две минуты говорить.

О проблемах с игрушечными животными

Собственно, с бегемотами у меня проблемы. Почему я бегемотописью называю свой творческий метод? Потому что когда-то у меня было несколько икеевских бегемотов, купленных для другого проекта, и они просто лежали дома. Я как-то решил попробовать эту технику, взял, что было (бегемота) и начал рисовать. А сейчас возникла проблема: IKEA похоже перестала их выпускать, а тех картины, которые я ими сделал, не осталось: две проданы, одна подарена. И я, называя все это бегемотописью, бегемотов не могу никому показать.

О бизнес-плане и смысле жизни

Есть предложение сделать подобную школу в Красноярске. Но сейчас я получил много входящей информации, и мне надо трансформировать программу. Кстати, перед приездом в Екатеринбург, я рассказал одной знакомой в Москве про проект, на что она сказала, что из этого можно сделать прекрасный бизнес. Но если делать из этого бизнес, то должно быть круто, интересно. Ведь я больше всего боюсь потерять интерес. Я слышал, что проститутки не получают удовольствие от секса, а мне хочется получать удовольствие от того, что я делаю. Ведь это дает мне смысл утром просыпаться, продолжать свою жизнь, без всего этого я, наверное, очень быстро сдуюсь. Во время позднего подросткового возраста, когда у меня не было понимания того, что делать, как делать и зачем, у меня был трудный период, и я иногда не понимаю, как я в то время жив остался. Я очень быстро теряю интерес к жизни и вхожу в пике, из которого нет смысла выходить, если не понимаешь зачем. Мы ведь все равно все умрем, так может это сделать с удовольствием? И то, что дает смысл жизни, переводить в товарно-денежные отношения, это уход в тоже самое пике, поэтому школа должна быть мне интересной, она должна оставаться приключением.

О покупке произведений искусств

Если говорить о хит-параде работ, то тут лучшая работа не та, которой поставили больше «лайков», а та, за которую сторонний человек готов отдать часть своих денег. Ни одну из картин учеников школы я бы не купил, потому что я сам их произвожу. Сейчас у меня много работ уехало в Красноярск, дома голые стены, я как вернусь в Москву, начну снова рисовать. А вообще я никогда не покупаю произведения искусства. Дома я украшаю стены своими. Но не с целью полюбоваться, это для меня своего рода лаборатория, и картины — пробирочки, в которых идут реакции. Я смотрю на них и замечаю, какие-то слабые и сильные стороны, слежу за процессом. Для меня искусство — это не зрелище, для меня это любимая работа и поле самореализации, это мой способ познания мира и возможность коммуникации с ним.

О современном искусстве

Я часто размышлению о том, что современное искусство совершенно неясно и ненужно людям. Нет понимания, что оно может принести пользу. Я современное искусство воспринимаю как обновление драйверов в операционной системе, помогающее тебе более адекватно воспринимать меняющийся мир вокруг. В России, к сожалению, полностью отсутствует понимание того, что такое современное искусство и как его вообще применять, у нас работают только механизмы скандала и провокации. Общество слышит художника, только если он дает ему по морде звонкую пощечину. И тут, конечно, не обошлось без журналистов. Ведь вам легче транслировать то, что и само транслируется. Так устроена ситуация сейчас, и я не знаю, как она может развиваться. Каждый успех какого-либо мероприятия, это подсказка в каком направлении двигаться для будущего поколения. Если, например, ГЦСИ дает государственную премию, нарисованному хую на мосту, то какой это для молодых современных художников сигнал? Ребята, бросайте снимать свои заумные видео, пилить мебель, или какими вы там глупостями занимаетесь? Рисуйте большие пиписьки. Или даже, делайте что-то еще более дерзкое. То есть, при отсутствие понимания и здоровой попытки донесения информации, собственно даже объяснение термина «современное искусство», ничего не измениться. Вместо того, чтобы «возделывать сад», мне кажется, люди пытаются денег собрать на этом, либо получить какой-то капитал другого рода. Это очень похоже на ситуацию в стране: главное наворовать и побыстрее убежать отсюда. И в данном примере современное искусство как раз отлично отражает то, что происходит в России и не только. Когда ты ходишь по международной ярмарке где-нибудь в Европе, ты можешь получить интересные сведения о ситуации в мире, качество работ всегда говорит о техническом прорыве или провале в той или иной стране. Искусство здесь можно сравнить с цветком, который отражает здоровье дерева.